Билет в один конец

9

Ничего в жизни не остается неизменным, особенно даты в календаре. Драко новогодний сюрприз поджидал в гостиной, и выглядел сей сюрприз довольным как котяра, дорвавшийся до новых сапог хозяйки. Панси взирала на него с таким выражением превосходства, что Драко сделалось не по себе. — Дорогой, — почти промурлыкала она, — у меня для тебя есть новость, но твои родители просили уступить им право рассказать ее тебе. Драко почувствовал, как ноги почти что подгибаются. — Ты присядь, милый, — его состояние не осталось не замеченным, — место напротив камина как раз подойдёт. Я пойду, у меня столько дел, столько дел! — от певуче-ликующей интонации Панси у Драко подкосились ноги, и он послушно плюхнулся на указанное место. Как только за ней затворилась дверь, в камине вспыхнули угли. Лицо отца выглядело едва ли не умиротворенным, а Драко ощутил, как холодеют руки и ноги. Такое постоянно происходило с ним в детстве, когда Люциус собирался подвергнуть его наказанию — с тем же отстраненным взглядом. — Драко, — обратился он к сыну, и у того чуть-чуть отлегло от сердца. Будучи разгневанным, отец использовал другие формы обращения. — Без лишних вступлений хочу сообщить тебе, что мы с мамой в курсе нынешнего положения дел между тобой и юной мисс Паркинсон. Малфой-младший с трудом удержался, чтобы не скорчить гримасу отвращения. Он, конечно, догадывался, что Панси с его родителями общается весьма тесно, но догадываться — это одно, а смотреть в глаза отцу, недвусмысленно намекающему на твою недавно начавшуюся и также внезапно оборвавшуюся половую жизнь, — это уже другое. Драко был не в силах выдержать взгляд Люциуса и слегка отвернулся, стараясь, чтобы это было не слишком заметно. — Я, впрочем, не против твоего решения отложить более близкое общение с мисс Паркинсон до свадьбы, — тем временем продолжил Малфой-старший. — Что?! — из горла Драко вырвалось восклицание совершенно неподобающей благовоспитанному юноше громкости и тональности. — Ваша помолвка, Драко, в предварительном договоре между мной и мистером Паркинсоном назначена на Пасху. Подписание упомянутого документа стало возможным, поскольку мистер Гринграсс согласился на досрочную оплату векселя. — Но зачем, — проснулось извечное любопытство Драко, — он же теряет проценты. Люциус недовольно поморщился. «Значит, отец нервничает больше, чем хочет показать». — Очевидно, у него не так блестяще с деньгами, как мы все время считали. Тем лучше, что твоей женой станет Панси Паркинсон. «Я не хочу на ней жениться!» — в душе завопил Малфой-младший. Однако он понимал, что оглашать эти мысли не стоит. — Итак, Драко, твоя мама уже выбрала обручальное кольцо, оно тебе будет доставлено совой. Мы с матерью хотим, чтобы ты имел возможность высказать мнение относительно его качеств. Если ты найдешь его неподходящим для Панси, мы с радостью его заменим. «Лучше бы вы мне дали возможность заменить невесту! Я не хочу всю жизнь провести с этой… этой…» Но ему не дали мысленно перечислить все недостатки Паркинсон. Отец коротко попрощался и исчез из камина, а в комнату ввалились наконец-то проснувшиеся старшекурсники, и Драко счел нужным покинуть помещение. Он боялся, что невозмутимое выражение лица сможет продержать очень и очень недолго. * * * Гермиона уже несколько дней размышляла о письме Малфоя. Не то чтобы она не замечала взглядов Драко в некоторые моменты, да и эти поцелуи… но письменная благодарность, тем более, желание услышать подробности подпольной деятельности их с Гарри и Роном троицы было чем-то из ряда вон. Ее размышления были прерваны не самым приятным образом. В спальню влетели вернувшиеся с каникул соседки, и среди них была также Джинни. Гермиона внутренне подобралась, стараясь по возможности подготовиться к чему угодно. Однако мисс Уизли все равно удалось ее удивить. — Гермиона, прости меня, пожалуйста! — недолго раздумывая, кинулась ей на шею подруга Поттера. — Я была так неправа, но понимаешь, я ревновала, я боялась, что Гарри и ты… — Нет надобности продолжать, Джинни. Я принимаю твои извинения. — Как хорошо! Я так счастлива, и я хочу, чтобы все вокруг меня тоже были счастливы! Смотри! — и под Гермиониным носом возникла ладонь с красивым золотым колечком. Гермиона почувствовала царапающуюся обиду. Гарри мог бы и сказать ей, до начала этого учебного года считавшейся одним из его лучших друзей. Остальные девушки, радостно щебеча, ускакали на завтрак, и она снова осталась одна. Такое положение ее полностью устраивало. Она, кажется, созрела для ответа Малфою. «Д.М.! Твое письмо стало для меня полной неожиданностью. Не стоит благодарить меня за то, что на моем месте сделал бы любой, который хотя бы чуточку верит, что люди могут меняться, если к ним начать относиться по-другому. Вырванные из привычной среды, такие люди способны многое переосмыслить. Не могу сказать с уверенностью, что знаю наперед, каково это будет с тобой, но, как мне кажется, ты не настолько испорченный, чтобы не дать тебе шанс. Азкабан, на мой взгляд, есть не что иное, как точка невозврата. По крайней мере, я не знаю ни одного заключенного, которого исправили бы тамошние условия содержания. Что касается твоего желания услышать о наших скитаниях, я готова тебе их поведать. У меня как раз найдется свободное время сегодня после ужина. Мы можем встретиться в совятне, вряд ли только что вернувшиеся с каникул школьники захотят сразу же отправлять письма домой, и там вроде не очень холодно. Г.Г.» Гермиона погладила по голове недоуменно взирающую на нее Буклю, потом открыла окно. Сова очень быстро скрылась из виду, а автор письма стала медленно копаться в шкафу в поисках теплых, но нарядных вещей.