Зачем падают звезды

Лишь мягкий словно пух снег, мерцающий от света луны, был свидетелем их чудного рождения. Обернувшись сгустками чего-то чёрного, чего-то более глубокого, чем сама ночь, зыбкого и неуловимого, словно людские сны, они явились из тёмной бездны. Явились, чтобы начать свой путь с падения.
Прорезая тугой холодный воздух, они неслись, практически сливаясь с обволакивающим мраком ночи, который тут же их признал и нежно укрыл своим покровом.
А за несколько минут до этого все вокруг напряглось и забеспокоилось, заворочалось, скидывая сладкую дремоту, затрещало от мороза. Заскрипели разбуженные жутко холодным ветром деревья, зашевелили застывшими от стужи ветками и заворчали, раздосадованные ранним подъемом. А после замолкли и как-то разом все подобрались, прижались друг к другу, так, что сразу стало ясно: прячут кого-то.
И вот уже мягкая пугливая лапка показывается из за темноты сонного леса, но тут же испуганно прячется назад, и теперь лишь бархатная шубка отливает рыжиной в этой матовый тьме, да блестят голодные любопытные глазки: что происходит? Тишина... Все вокруг молчит. Безмолвствует и легкий невесомый снег, блестящий, словно мириады рассыпавшихся бриллиантов, и зимний холодный воздух тоже хмуро молчит, и всегда говорливый лес, и тот не промолвит ни слова. Все молчат. И в немоте своей все возбужденно вопрошают: что происходит?
Первая кружевная снежинка, танцуя, приземлилась на продрогшее зеркало озера. Взглянула на своё отражение, хихикнула и кокетливо спросила у него: что же случилось? И обиженно
растаяла, так и не дождавшись ответа.
Озеро тоже молчит. Ревниво хранит в замёрзшем сердце тайну и сладостно упивается ей, предаваясь предчувствию той значимой роли, что должно будет вскоре сыграть. И потому напряжено и сурово, и потому и не взглянет, что творится кругом: некогда, смотрит бездонными глазами в небо. Тишина. Ну когда же? Когда?
Что-то хрустнуло вдалеке, будто сучок переломился под чьей-то неосторожной лапкой. Хрустнуло и смущенно затихло, молчаливо извиняясь за сломанную тишину.
Но озеро вздрогнуло. По прозрачной поверхности его прошла первая беспокойная трещина. Потом вторая, третья, четвёртая...
Заволновалось, нетерпеливо заколыхало волнами, под сковавшим их льдом, и снова напряжённо застыло.
Летят!
Деревья, пытаясь вытянуться ещё выше, стряхнули с кронов припорошивший их снежок и обратились к небу.
Летят!
Снежинки - предвестники надвигающегося чуда, закружились ещё быстрее и посыпались с неба так густо, что разглядеть что-то сквозь их дружной хоровод становилось все труднее. Смех их разливался по воздуху тысячью нежных перезвонов: Летят! Летят!
Сквозь ночь и падающий с неба белый пух, медленно, как в замедленной съемке, мягко и нежно - не падают, летят. Так нежно и красиво, что даже мороз, сражённый хрупким волшебством момента, отступил, ослабил свои обросшие инеем цепи, и затрещав, почтительно склонился.
Замер лес, услышав, как жуткий треск эхом рассек воздух. Это лёд на озере ворчливо заскрипел, заохал, и своевольные трещины со скрежетом расползлись по всей его поверхности, обхватили его тонкими лапками, сжали и с хрустом сломали.
И чудо случилось!
Мягко, как будто извиняясь за тот переполох, что был вызван их появлением, дитя звёзд ловко проскользнуло в ледяную воду.
Время невольно приостановилось и загляделось, восхищенное произошедшим,
а следом сконфуженно опомнилось и помчалось дальше с умопомрачительной скоростью. И больше не давало себе разрешения остановиться. И больше не
оборачивалось, чтобы хотя бы взглянуть на тех, что были сотканы из шёлковой пряжи мрака. На то, как уходили они на глубину, скидывая с себя старую чернильную шелуху.
Как закипела вода, вздыбилась голубоватой пеной, зашипела и расплескалась во все стороны. Как на мгновение отразился в ней ошеломляющий кусочек космоса, бесконечный в своей красоте, а следом взорвался тысячью красками и потух. И что-то заворочалось в воде, скрючилось, изогнулось и на поверхность, булькая, выплыли уже ненужные обрывки темноты.
Сморщенные и смятые, они
покачивался на воде чернильными островками.
Шелуха отпала, являя нам настоящую суть.
Там, на дне, теперь что-то светится золотистыми всполохами, вздымается и качается, словно языки голодного пламени. Искрятся и подрагивают золотистые нити, разбрасывая на водную гладь трепещущие блики: неспокойные, озорные.
И будто бы наперевес этому мертвая тишина вдруг обхватила своими крылами лес. Все словно застыло, замерло, вымерло на какую-то долю секунды. И легкий сумрак тут же исчез в зимней дымке, покорно уступив своё место всепоглощающему мраку, тягучему словно патока, наполненному томительным ожиданием.
И всё будто завязло в нем...
А потом появились они...
А потом появился свет.
Когда они вышли из воды, словно сказочные нимфы, мрак сконфуженно рассеялся, забился в самый дальный незаметный угол и заскулил. Но все же остался, и хотя едва ли отдавал себе в этом отчёт, но всё же замер в восхищении, как и всё вокруг. Притаился в тени и напряжённо прислушался, а следом зажмурился от блаженства: как красиво звучит!
В кристальный воздух вплетался смех. Такой чистый, невинный, преисполненный такого неземного очарования, доброты и легкости, что скорее походил на волшебную мелодию.
Легкую и текучую, словно вода, струями стекавшая с гладких и светящихся тел, этих очаровательный созданий.
Странных, высоких девушек, которые передвигались босыми ногами по колючему снегу, словно и не ходили вовсе, а исполняли плавный гармоничный танец. Ведь все в них будто было созданы для танца: во всем облике их сквозила какая-то первородная дикость и гибкость, всё в них дышало нежностью, нечеловеческой красотой.
Слишком тонки, слишком высоки и изящны, слишком прелестны для людей - то нежные золотистые цветы, хрупкие, но сильные, пробившие твёрдую почву, чтобы взойти. И доказательством тому были их глаза, бездонные раскосые глаза, в которых светилась доброта и любовь, заполняющие всю их суть, скрепляющие всё их естество.
Вот дунул игривый ветерок, и тонкая изящная ручка прильнула к облаку взметнувшихся волос: легких и воздушных, как и она сама. И она улыбнулась ветру, погладила его нежно, засмеялась и всё её личико, слишком странное, чтобы назвать его красивым, озарилось от этого звонкого смеха, который подхватили и её волшебные сёстры. И всё вокруг тоже смеялось вместе с ними, купалось в подаренном свете, лучилось от счастья и радости. Всё пело и плясало, кружилось в вихре любви и надежды, упивалось добротой, всё словно проснулось от долгого мрачного сна, жило и цвело.
Всё, кроме неё...
Она даже и не вышла полностью из воды, лишь выплыла наружу, схватившись бледными пальчиками о застывший берег, и наблюдала.
И глаза её казались просто огромными на маленьком личике, слишком серьёзном и бледном. Таком бледном, что исходящее от него сияние было едва заметным, блеклым и неярким. Да и было ли оно? Быть может его и не было вовсе, а поначалу мелькнувший свет оказался лишь обманом зрения, следствием прозрачной голубоватой кожи? Возможно и сама она обман зрения, лишь призрак: хрупка и эфемерна, коснись рукой и растает, как первый выпавший снег.
И словно сама об этом подумав, девушка издала печальный судорожный вздох, который мертвым паром вырвался наружу, и прикрыла глаза. Потухшие глаза, в которых тоже не было сияния и даже проблеска счастья.
А ночное небо тем временем начало просыпаться. Одна за другой начали распускаться на нем бутоны звёзд, ярких и неповторимых, точь в точь их сестры на земле. Рассыпались по бескрайнему куполу и зашептались, изредка посмеиваясь, озарили землю и заискрились во всю силу. Прекрасные цветы на темном небосклоне...
Там, на земле, восторженно заахали их сестры. Обратили к ним свои прекрасные глаза, и начали вслушиваться в их торопливый шёпот.
И чем дольше слушали, тем ярче, счастливее и оживлённее становились.
От любви, волнами исходившей от них, стало вокруг тепло и уютно.
- Несите добро, благословенные дети Жука* - мягко наставляли звезды.
Небосвод, усыпанный яркими бриллиантами, извергал такое количество шумных хлопьев, что весь лес возмущённо заохал, услышав их тоненькие, крикливые голоса, за которым очень трудно было уловить бормотание звезд.
- Добро! Добро!- подхватывали снежинки, усердно укрывая мягкие волосы белой пушистой шапкой.
- Дарите свой свет, погрязшим во тьме.
Средняя сестра, не удержавшись хихикнула, вскинула золотистую ручку, поймала ладонью холодную пластинку и поднесла к уху:
- Свой свет,- пропела она, тая.
Звезды вспыхнули в ночи и снова зашептали.
- Ищите потерянных,- звенели они.- Зажигайте в их сердцах огонь надежды.
- Надежды,- успел пискнуть снежок в ушко бледной звезды, прежде чем упасть в воду и в ней же раствориться.
Но бедняжка лишь отмахнулась от непонятного ей писка, и приподнялась на руках над водой.
У неё почему-то задрожали руки.
«Какой тревожный шум,- думала она, наблюдая влажными глазами за небом.- Что же это?»
Мягкая вода что-то зашуршала и сочувственно лизнула ей плечо.
- Летите!- в последний раз воскликнули звезды.- Вы были посланы на Землю ради людей и их счастья... Так будь те же преданы своему делу.
Зашумел ветер в кронах. Пролетел, набрался силы, и подлетев к девушкам, галантно поклонился. А следом подхватил первую, подтолкнул и что-то шепнул. Она улыбнулась, взлетела, кинула последний добрый взгляд на лес и улетела.
Бледная звёздочка лишь шире раскрыла бездонные глаза и качнулась в воде.
Где-то там, в глубине её души поднимался удушливый страх.
«Нужно выйти,- твердила она себе,- нужно присоединиться к ним»
Сильная волна, словно соглашаясь с этим, нетерпеливо её подтолкнула.
Звезда охнула, но всё же застыла на месте, не смея оторвать взгляда от сестёр.
Взлетела в воздух уже пятая, закружилась в воздухе, покрасовалась, и послав округе воздушный поцелуй, тоже скрылась из виду. На земле осталась всего три.
Девушка закусила нижнюю губу, и вцепилась в берег ещё сильнее.
А вода тем временем зашипела и вспенилась, закачалась из стороны в сторону, пытаясь вытолкнуть свою бледную подружку на берег, и что-то недовольно забурчала.
- Ну ладно, ладно, будет тебе,- хрипло прошептала звездочка и неуклюже выбралась на берег.
Выпрямилась во весь свой рост, подняла огромные глаза и проводила взглядом сестер, которые разом поднялись в воздух, закружились с ним, и смеясь, скрылись в ночи. Разлетелись по миру, чтобы подобно своим небесным сёстрам освещать людям путь.
Так звездочка осталась одна.
Загребла белыми пальцами колкий снег и шагнула вперёд.
Игривый ветерок тут же обернулся, зашуршал, и подлетев к ней, предложил за себя ухватиться.
Девушка подняла тонкую руку в воздух и попыталась на него опереться, но смутившись, поняла, что не может. Пальцы её прошли сквозь него.
- Простите,- огорчённо прошептала она.
И тогда ветер сам подхватил её и поднял в воздух.
Сердце в девичьей груди едва не остановилось от подкатившего к горлу страха и ужаса. Звездочка смотрела на отдаляющуюся землю и сердце её уходило в пятки.
Ветер, ласково растрепав девичьи волосы, по ребячески её подкинул и ловко поймал, отчего чуть не довёл свою ношу до обморока. А следом поднял ее ещё чуть выше и что-то зашуршал на ухо.
- Простите?- смущенно спросила она.
И тут же, потеряв опору, полетела вниз.
Ветер, едва успев, ловко ухватил её поперёк туловища и озадаченно поставил на снег. Звезда выдохнула. Длинные ноги ее подогнулись и еле удержали на земле.
- Что-то не так,- зашептала она, выравнивая сбитое дыхание.
Ветерок, будто соглашаясь с этим, облетел её по кругу и неуверенно подтолкнул, спрашивая разрешения.
- Давай,- согласилась звезда, и он снова поднял её воздух, на этот раз не кружась и не играя.
И снова что-то зашептал ей на ухо, и снова она ничего не поняла.
Прежде чем во второй раз опуститься на землю, девушка посмотрела на холодные звёзды в небе.
- Что мне делать?- отчаянно спросила она, но так и не услышала ответа.
Ветер бешено закружился волчком на месте и снова подтолкнул огорченное дитя.
- Возможно...
И снова короткий полет, и шёпот, и непонимание.
Падение...
Уже на земле она обхватила себя руками и задрожала.
- Не надо,- прошептала, уставившись вниз. Глаза её наполнились слезами.
Ветер послушно отлетел в сторону и замолк.
Оставшись в одиночестве, Звезда сглотнула ком в горле и задрожала.
Взглянула на бесконечное небо и только сейчас со всей ясностью поняла, что все её сестры улетели, и она, всеми покинутая, стоит посреди промозглого зимнего леса. И только в этот момент она в полной мере осознала, что осталась одна.
Ей захотела заплакать, но из глаз её так и не выпало ни одной слезинки.
- Что же мне делать?
Она закрыла глаза и застыла на месте. На её пепельные волосы падал притихший снег, и прикосновения его были так нежны, что на лице у звёздочки засветилась бледная благодарная улыбка.
Смышлёная лиса, все это время следившая любопытными глазками за происходящим, протяжно заскулила, прижавшись подрагивающим телом к жесткой коре ели. Ветер коснулся её вечно зеленого одеяния, и раздался тихий шелест, подозрительно похожий на печальный вздох.
И звездочка тоже вздохнула, выпустила клубящийся пар, а следом услышала за своей спиной ласковый, добрый всплеск воды.
- Ах, это ты?- спросила девушка, обернувшись.
Вода снова мягко зашумела.
Звезда склонила головку на бок и глаза её заблестели. Она подошла к озеру и сразу же поняла, что делать. Горячее сердечко в её груди сново ожило, предчувствуя, что скоро вернётся в единственное тёплое и безопасное место на земле.
Девушка снова улыбнулась и одним легким движением окунулась в чистую воду. Озеро заискрилось от радости и успокоилось, обволакивая подругу мягкой, прохладной водой.
Звездочка блаженно откинулась, так, что длинные белые волосы её раскинулись, словно пепельная ткань, и обратила лицо к небу в искренней благодарности.
Там, высоко, выходила из-за туч луна: большая, красивая, круглолицая.
Звездочка замерла.
Оттолкнулась от мягкого ила, выплыла чуть ли не на самую поверхность и не смогла больше отвести от небесного светила горящего взгляда.
- Привет,- сказала она и лицо её преобразилось от улыбки. И луна тоже ей улыбнулась.
Потянулась к ней и позвала.
Звезда вдруг широко раскрыла глаза и вынырнула из воды. Протянула прозрачную ручку и в глазах её внезапно вспыхнула мольба.
Зашумела искрящаяся вода, одарила округу шумом звонкого всплеска и снова успокоилась. И снова стала холодной и молчаливой, и все в ней стало как прежде. И только маленькой бледной фигурки не хватало теперь на её поверхности. И лишь лунное отражение покачивалось вместо неё на тихих водах озера.

Все мы вольны быть теми, кем на самом деле хотим стать. Ведь, по сути, не так уж это и сложно - превратиться из легкой эфемерной звезды в лунное отражение, мягко откинувшееся на прохладное покрывало озера.
Некоторое счастливы только так.
И они сияют.

Прим. автора. Звезда Жука - одна из самых ярких звёзд во Вселенной.