25 июня
Навязчивый звон будильника вытаскивает меня цепкими лапами из блаженства, являющимся моим единственно желанным состоянием. Нет сил дотянуться и выключить. Тяжелая ночь даёт о себе знать. Надоедливый звук все бьет и бьет по голове. Пересиливаю себя. Мои руки тянуться к адской машине и небрежно бьют по ней. Настоящий звон прекратился, но что-то все же продолжает реветь у меня в голове.
"Ты вчера напилась"
Вспоминаю о новых знакомых, о парочке бутылок красного сухого. Они сказали мне развеяться. Все они. Думают, что алкоголь и пустое веселье помогут мне.
"Прошло пол года"
Пол года не срок для воскресения души. Пол года не срок, когда твоя лучшая половина погребена под холодной землёй и пожирается червями.
Надоело лежать в постели, время вставать. Обвожу взглядом комнату в поисках сентиментально родной шелковой рубашки, успевшей впитать столько страданий. Где же она... Плевать. Одной потерей больше, какая теперь разница. Все неважно.
Мои оцепеневшие руки быстро находят пачку тонких ментоловых сигарет. Ноги несут меня на ветхий балкон, насквозь пропахший дымом и слезами. Плевать, что голая. Плевать, что это третья пачка за четвёртый день. Плевать. Самое худшее уже позади.
Ломкие, немые пальцы крутят розовую зажигалку. С трудом нахожу силы, чтобы поджечь очередную минуту, приближающую меня к смерти.
Без наслаждения делаю затяжку, с наслаждением выдыхаю дым. Смотрю как танцуют маленькие несчастные струйки духов, выходящие из кончика тонкой тлеющей сигареты.
Это не простая мещанская зависимость, о нет. Это ритуал.
Вижу в сигарете себя. Ломкая, дотлевающая, смертная.
"Тебя не надоело?"
Мне надоело. Устала от такой жизни. Устала быть несчастной. Устала быть пустой.
"Исправь это"
Беру багровый карандаш для губ, валяющийся на светлом полу и пишу на догорающей сигарете: "Старая жизнь Луны". Делаю последнюю затяжку. Смотрю, как надпись горит и обращается в пепел. Смотрю, как моя старая жизнь обращается в пепел.
Внезапный порыв охватил меня. Мне оставалось лишь подчиниться ему.
Иду в комнату, натягиваю мятое выцветшее платье и бегу на улицу. Голые ноги горят от раскалённого асфальта, делая каждую секунду мучительной. Напротив парадной стоит практически разорившийся магазин, цветочный магазин. Подбегаю, беру первое попавшееся растение, бросаю деньги. Там больше, чем необходимо. Живым нужнее. Возвращаюсь домой.
Направляюсь на место преступления. Мой пропахший горем балкон. Распахиваю высокое старое окно. Впервые с момента, как не стало её. Ставлю цветок на тонкий подоконник. Рассматриваю его.
Понимаю, что не знаю, что это. Розовые, голубые и зеленые тона сливались и выходили один из другого. До острых игольчатых кончиков растения было страшно дотронуться. Может, поэтому я это сделала.
Кровь.
Он прекрасен.
Я сидела рядом с цветком. Я сидела рядом с окурком. Написала на горшке: "Новая жизнь Луны". Выкинула остатки от "Старой жизни Луны". На ней ещё виднелись отпечатки моей помады.
Наблюдала за утренним небом, смотрела на кактусовую розу. Назвала её Вивьен. Первый друг в новой жизни. Первый друг после неё.
Я пролила достаточно слез, выкурила достаточно сигарет, пережила достаточно истерик. Пора жить дальше.
