Шкатулка Скрю

Глава 10

Глава 10

Я не знаю, чего она добивается. Серьезно. Эта пегаска способна любого вывести из себя. Но то, что она называет «экспериментом» – мало того, что это просто отвратительно, так еще мне приходится подвергать Скрю еще большему унижению, чем раньше.

Но если вспомнить случай с пони-почтальоном, то на Скрю это никак не могло повлиять. Ей было всё равно, что о ней думают другие пони – незнакомые ей, чужие, а потому абсолютно неинтересные. Но Кросс нашла больное место.

И этим больным местом был я. Кроме шуток; я никогда не видел такой реакции у своей пациентки. Кросс откровенно заигрывала со мной, причем у неё на глазах. Мало этого, мне приходится выслушивать ехидные замечания медсестер под командованием Редхарт, так теперь Скрю смотрит на меня, как на предателя, а на Кросс – как на зло вселенского масштаба. Я не был уверен в том, насколько это правильно. Конечно, Скрю – моя пациентка, но её лечение отлично обходилось без назойливой белой пегаски. Мы даже делали первые шаги к приведению её в общество, и всё пошло насмарку. Теперь она замкнулась в себе; изредка рычала при появлении Кросс и практически не разговаривала со мной. Мы даже стали видеться с ней меньше, потому что она избегала меня, и других медпони. Да и мне не удавалось выкроить для неё большего времени: жители Понивилля как с цепи сорвались к концу лета. Простуды и легкие приступы ипохондрии витали над нашей клиникой. Даже Брэйнс отложил командировки, чтобы как-то помогать нам.

Я пытался повлиять на Кросс. Я её предупреждал, я её умолял – но нет. Всё тщетно, хоть голову разбей о стену, она была непреклонна. А у меня было нехорошее предчувствие.

И в канун Дня Согревающего Очага мои самые худшие опасения подтвердились.

Сказал себе я: брось писать,-

Да вот копыта просятся,

Ох, мама моя родная, поняши милые!

Лежу в палате — косятся,

Не сплю: боюсь — набросятся,

Ведь рядом — психи тихие, неизлечимые…

Бывают психи разные,

Не буйные, но грязные…

Их лечат, морят голодом,

Их санитары бьют…

И вот что удивительно:

Все ходят без смирительных!