Стены моей палаты

Белая комната

  Я смотрела в запотевшее от дождя окно небольшого фургончика. Мы были в пути несколько часов. Стемнело, и показалась табличка совершенно другого города. За время поездки я всего один раз попыталась устроить истерику, но вкололи препарат, от которого появилась апатия, мышцы практически не двигались. Я просто смотрела на мужчину рядом и плакала. А он даже не взглянул на меня, сидел смирно, отписывая что-то в блокноте с пожелтевшими листами.

Это слишком неожиданно, я не успела ничего сказать, я не смогла собрать вещи или хотя бы написать знакомым и Алексу. А значит, никто даже не узнает, где я. Моника сможет наврать о моей поездке на учебу, заграницу, а я буду гнить тут? Я даже не знаю точно, куда еду, пока что передо мной непонятный поселок. Низкие домики, широкие дороги, и ни одного человека.

- Это тюрьма? - осмелилась я спросить мужчину. Он отрицательно покачал головой.

Я пыталась всмотреться в дождевую стену. Появились вдалеке очертания большого здания. Оно располагалось буквой "П". Здание полностью закрыто, так как эту букву "П" замыкает высокий прозрачный забор. Стены у забора немного обшарпанные, это я заметила, когда подъезжала ближе. Здание очень темное, хоть уже глубокий вечер. Дождь закончился, поэтому видно было все.

Мы остановились перед самыми воротами, послышалось открытие дверей, рядом сидящий мужчина отложил свой блокнот в сторону. Я напряглась, если честно, хотелось бы, чтобы мы ехали еще несколько часов. Куда угодно, просто от неизвестности сводило мышцы. Двери фургончика открылись, показался тот продажный доктор, он улыбнулся хитро, как бы наслаждаясь тем, что я страдаю и испытываю страх.

- Выходи, только осторожно. - произнес он.

Но меня грубо выволокли из машины, мои мышцы на ногах еще не расслабились после лекарства, поэтому я упала на колени. Меня не стали поднимать, дожидались пока я сама поднимусь. Я положила руки на мокрую землю и не знала, что делать. Если бежать? Дать время ногам привыкнуть и бежать от них? Вытерла слезы и приподнялась. Меня взял под руку доктор. Помогал дойти, я поморщилась от этой подложной улыбочки.

Тяжелая калитка со страшным скрипом отворилась. Заходя внутрь я понимала, что этот скрип для меня теперь как открытие в ад. А у входа в ад табличка "Психиатрическая лечебница № 36. г. Шайлз.

Меня пробрал ужас, пока не закрылась окончательно калитка, я вырвалась от них и бежала, бежала вперед, с криками и паникой. Но не успела, выловили возле машины. Мой визг слышали все, я начала кусаться, я плакала, я боялась. Я зверь, которого браконьеры привели на смерть. А им все равно, ловко меня скрутили и потащили во внутрь. Из-за слез не было видно ничего, мокрые волосы прилипли к щекам, губам. Я действительно похожа на сумасшедшую.

В окнах я заметила силуэты, а это жильцы и мои новые соседи на остаток дней? Окна с решетками, даже на самом верху. Они стояли и смотрели на меня как призраки, стало не по себе. Меня подтолкнули к деревянным дверям.

Мы зашли в небольшую приемную. Это был кошмар, внутри витал больничный аромат с сочетанием сырости. А стены..где-то отваливалась плитка, на потолке были дыры. А дверь была исцарапана, я как раз возле нее стояла и видела, что это были когти. Настоящие человеческие следы ногтей. Так, нельзя снова поднимать панику, иначе введут вновь препарат и я отключусь насовсем.

Доктор о чем-то говорил дежурной медсестре, она посмотрела на меня с сожалением. Потом начала что-то записывать. Здесь было всего 3 двери, пространство небольшое. Но более убогого места я в своей жизни не видела, тут меня искать не станут никогда. Через несколько минут одна из дверей распахнулась и вошел мужчина. Он был среднего роста с красивыми черными глазами, в них не было ни сожаления, ни ехидности. Ничего не отражали. Он только мельком посмотрел на меня.