Мальчик, который читал О.Генри

29/02/2008. Пути, которые мы выбираем

Когда два года назад мы с родителями приехали сюда в первый раз, мне не понравилось здесь ни капли. Это была не та Франция, о которой я мечтала и грезила в свои наивные десять лет. Здесь не было ни горячих багетов и круассанов, ни тихого, сладкого саксофона, ни, собственно, этой знаменитой Эйфелевой башни, подмигивающей тебе со всех открыток того маленького рыбного городка у самого моря, в который мы попали на самом деле. Мое разочарование, граничащее с отчаянием, было не описать словами, но через пару дней соль, которую мне подсыпали под видом сахара, начала казаться слаще. Мы купались в теплом море почти сутками, ели на удивление вкусные рыбные блюда и спали до одиннадцати утра, чего дома никто из нас себе не позволял. В качестве утешительного приза мама купила мне фигурку Эйфелевой башни в большом хрустальном шаре, на который засматривались оба и я, и мой младший брат Остин (он-то, как раз, и разбил его полгода спустя - столько слез еще не видела эта планета).

И вот я вновь здесь.

Я стояла спиной к заканчивающим свою работу антикварным и рыбным магазинам, прямо перед небольшой дорогой, за которой начиналось море. Изредка в послезакатной прохладе мимо меня проплывали яркие, чуждые для центральной и холодной Америки автомобили: малиновые, небесно-голубые и солнечно-желтые - и в них сидели разномастные люди, которые смеялись, курили пахучие смеси и просто наслаждались жизнью, поправляя у себя на голове свои цветные шляпы. Все они говорили, щебетали, стрекотали и даже смеялись по-французски. Солнце уже полчаса как скрылось за горизонтом, и все это немного пьяное, немного расслабленное веселье подсвечивалось тусклыми, но живыми фонариками, как гирлянда развешанные от одного фонарного столба к другому. Парочки, идущие с моря, уединялись в деревянных беседках, стоящих вдоль песочного берега; хозяева, оживленно переговариваясь со своими коллегами, закрывали на ночь свои магазинчики и лавчонки. Для них день почти закончился: сейчас они пойдут по домам, к своим детям, женам или мужьям, разогреют ужин (рыба, наверное) и сядут смотреть телевизор или играть с младшеньким; а потом можно и на боковую. Но я только пришла сюда и не уйду так скоро. Сегодня мне двенадцать лет и за четыре года я успела забыть своего гостя, который читал О.Генри. Но он не забыл меня.

Над морской гладью взошла луна. Ее большой как ладонь и круглый как блин диск отражался в легких и почти неощутимых волнах, отчего круг ночного светила превращался в рябую дорожку. Я пересекла опустевшую от ярких машин дорогу и остановилась на тротуаре для неспешных пешеходов.Песок от меня и до самого моря был пуст.