Хроники Каторги: Цой жив

ГЛАВА 1

Цой не дышал, оставался в клетке и ждал, пока осядет пыльца, стараясь не выпускать бойцов из виду. Увидел, как один угодил в токсичное облако и опрометчиво втянул алую тучку в себя. Глаза мигом покраснели, и взгляд тотчас переменился; стал бешенным, лишенным всякого сознания, а движения — дергаными и резкими. Цой не знал, какими тот несчастный видел его и остальных, но судя по крику — галлюцинации нахлынули ужасающими образами. Брут, в порыве ярости, набросился на другого и с невероятной скоростью принялся лупить со всей силы руками и ногами, а когда повалил, вцепился пальцами в рот, стараясь разорвать, но убил, ударив подвернувшимся под руку булыжником.

И снова пролилась кровь, и снова над Ямой пронесся восторженный крик. Мелодия, отбиваемая по черным цилиндрам, стала агрессивнее.

Двое других, те, чьи тела окрашены желтым, позабыв о споре и распрях, напали на одурманенного пыльцой. Один колотил железным прутом, оторванным от ржавой клетки, а другой бросился под ноги, стараясь повалить. И пока они, занятые убиением, отвлеклись, Цой незаметно выскользнул из клетки и подхватил уцелевший мешочек пыльцы. Мазнул немного на пальцы, натер десны и сглотнул, смочив накопленной слюной. Выбранного недостаточно для появления галлюцинаций, но с лихвой хватило на придание организму сил, позволивших со звериной ловкостью подскочить к двум бойцам, убивавшим третьего и размозжить их головы, столкнув лбами.

Толпа ликовала с неутолимой жаждой.

Цой ловко схватил железный прут, подкинул и заостренной частью направил в одурманенного пыльцой бойца. Тот ворочался на земле, кричал и дергался, как умалишенный, отмахиваясь от воображаемых чудовищ. Вдохнул слишком много токсина. Избавить от мучений могла только смерть. Цой без тени сомнений подарил ее сбрендившему бруту, одним отточенным движением вонзив железяку прямиком в башку; тот не успел понять, что умер.

Под рев восторженных зрителей Цой оглядывал Яму, и увидел в одной из клеток каторжанина, вымазанного в красный. Виновный. Яма его приговор, а Цой — палач.

Падение не убило его, но потрепало изрядно. Он стонал от боли в сломанных руке и ноге. Цой направился к виновному, и по мере приближения волнение в толпе нарастало; глухой, ритмичный топот усиливался, но сердце упавшего билось сильнее.

Тумб-тумб-тумб — Цой подходил все ближе — тумб-тумб-тумб — едва ли не вырвал дверцу клетки, выволок кряхтящего от боли виноватого на середину Ямы и взглядом обратился к каторжанам за решением.