Daddy issues || h.s (Russian translation by Catherine)

0.1

Итак, это то, что вы так долго ждали - первая глава! Уху! Автор предупреждает о постельных сценах и желает вам приятного прочтения. Наслаждайтесь, мои хорошие! 

***

Половицы заскрипели, как только он спустился вниз по ступеням, создавая звук, который, он был уверен, мог разбудить медведя из спячки. Дом был тёмным, но он не хотел включать свет в страхе, что она может проснуться. Он знал, это было глупое оправдание, она спала наверху и не проснулась даже, если бы дом начал гореть. Правда в том, что он не любил темноту. Когда он был моложе, он ненавидел её. Он чувствовал себя бессильным и слепым, но сейчас он почувствовал комфорт в ней. Он не знал, когда это поменялось, но сейчас он чувствовал себя предпочитающим тьму, она была убежищем. Убежище, где вы можете совершать плохие вещи и никто не судил бы вас за них.

Он поднял руку и потёр свои сонные глаза, часы показывали 04:23.

- О, чувак, - он прошептал себе. - Почему, чёрт возьми, я проснулся? - как только он сказал это, он остановился как вкопанный. Что за звук, только что исходивший из кухни? Это не может быть Эбигейл, она крепко спала, когда он спустился, он видел, как поднималась её грудь, когда она дышала. Тогда кто, ебать, на кухне?

Он захватил вазу с кофейного столика и на цыпочках двинулся по направлению к звуку. Там это повторилось снова, этот цепляющийся звук, как если бы кто-то скрипел металлом по стеклу. Он резко вздохнул, напрягся и вошёл в кухню с вазой над головой.

То, что он увидел, едва не довело его до сердечного приступа.

Потому что там, напротив холодильника, была девушка. Она была высокой, с блондинистыми волосами и светло голубыми лентами, вплетёнными в них. Она была повернута к нему спиной, так что сначала он не мог видеть её лица, но когда он испустил не очень мужественный визг, она обернулась. Её лицо было в форме сердца и было бы красивым, если бы не тот факт, что она держала огромную серебряную ложку во рту. Как только она посмотрела на него, она вытащила её. Он увидел, что он был абсолютно прав; она была красивой. Её губы были идеальными - детского розового цвета и её глаза были голубее, чем небо в жаркий солнечный день. Он узнал кто она, как только увидел её. Эбигейл обещала ему, что она не будет здесь, но она была там, стоя прямо перед ним и смеясь, блять.

Вдруг он осознал тот факт, что он одел только свои боксеры и его волосы взлохмачены так, как если бы он только что занимался сексом. Да, он занимался, но это же не так удивительно. Он только надеялся, что она не заметила. 

- Итак, это и есть новый парень о котором она говорила весь месяц. - Девушка сказала и положила что-то в холодильник. Это была банка арахисового масла. Это было то, в чём ложка была испачкана. Ночное путешествие к холодильнику? Он был удивлён. 

- Новый парень? - он спросил, немного раздражённый термином, который она использовала. Новый. Как будто он был одним из многих.

- Да, новый. Ты знаешь, было довольно много парней здесь до тебя и что, вероятно, будет довольно много после тебя. - Её большие глаза смотрели в его зелёные, как если бы она смотрела сквозь него. Конечно, он знал это. Эбигейл не тот тип, придерживающийся одного парня долгое время. Ему только не нравилось, что ему напоминали об этом. 

- Но по рассказам, которые она говорила о тебе, она не позволит тебе уйти в ближайшее время. - Как только она сказала это, она пошла к нему, облизывая ложку дочиста от арахисового масла. Она остановилась прямо напротив него и он смог увидеть блестящее золото из её носа. 

Слабый запах алкоголя достиг его носа. Она пила. 

- Тебе следует идти в кровать. - Он сказал, пытаясь выглядеть прямо в её глазах, но он не мог. Там было что-то в них, что делало это невозможным - выглядеть в них слишком долго, не краснея. Он ненавидел эффект, который она оказывала на него. Это было, как будто она заманивает его чем-то, и это было хуже, чем смерть. 

- О, я пойду. - Она сказала, ухмылка заиграла на уголке её губ. Она отступила от него, её глаза заскользили по его телу, опускаясь на выпуклость в его чёрный боксерах. 

- Спокойной ночи, Гарри. Или мне следует называть тебя папочка?