D. Winchester

Убегая от воспоминаний

Я не помню, как покинула дом Халлоуэлов, как бежала без остановки несколько кварталов, гонимая призраками воспоминаний. Не помню ничего, кроме пульсирующих висков и нечеткой картинки. Слишком размыто, слишком непонятно, слишком неинтересно. Я просто хотела, чтобы он вернулся. Плевать на последствия, на все, что не касается ангела. Я готова лично приковать себя наручниками к батарее, надеть пояс верности, сожрать кляп, чтобы не навредить Кастиэлю ни единым запретным прикосновением. Все что угодно, лишь бы просто увидеть его хоть на мгновение. Зависимость похуже наркомании. Если голод по веществам я утоляла сразу же, ни на секунду не задумываясь о результате такой пагубной привычки, то в сложившейся ситуации такая роскошь была непозволительна.

Наконец, у меня закончились силы от длительного бега, и я, затормозив слишком резко, упала на колени. Одышка и всхлипы перемежались с тихим, но все же отчаянным матом. Именно в таком странном состоянии меня и нашла Лиз, вышедшая на улицу ради сигареты и двухминутной тишины. Только встретившись с ее охреневшими глазами, я поняла, что на некоем подсознательном уровне сама прибежала прямо к клубу, где работала моя подруга.

– Японский чебуратор... Это что с тобой, девица красная, приключилось такого, что тебя по асфальту расколбасило? – поинтересовалась девушка, поперхнувшись сигаретным дымом. – Хотя можешь не просвещать, я и так все угадаю. Хахаль смылся?

Как только я неуверенно кивнула головой, пытаясь переварить подобную интерпретацию моих отношений с Касом, Лиз подошла ко мне, схватив за руку, резко поставила на ноги и потащила за собой, чертыхаясь и сетуя на недалекость подруги.
– Готовься, Винчестер, сейчас будет ускоренный курс психотерапии от доктора Элизабет Хаус. Диагноз ясен, типичный синдром ВЧЛ.
– Так, ты пересмотрела сериалов. И что такое ВЧЛ? – поинтересовалась я, пытаясь поспеть за брюнеткой, упорно тянувшей меня к барной стойке. Сопротивление бесполезно, проще просто довериться подруге. А что я теряю? Вдруг ее методы сработают, и я хоть ненадолго отвлекусь от меланхолии и истерик? Это призрачное «вдруг» вселяло хоть какую-то надежду, и это было куда лучше, чем рыдать, лежа на асфальте.
– Синдром Великой Чистой Любви, да еще и с осложнениями. Лечится промыванием мозга текилой, детка. И даже не смей спорить с величайшим терапевтом современности, иначе скипидарную клизму поставлю, – резко остановившись, сказала «величайший терапевт современности», довольно угрожающе взглянув на меня.
– Ты умеешь мотивировать. Спаивай, только обойдемся без клизм, ладно? – попросила я тоном кота Леопольда, призывающего к миру, добру и защищенному сексу. Услышав такие угрозы из уст любого другого человека, я бы только улыбнулась, но в случае с Лиз... Я не сомневалась, что она доведет лечение до конца, даже таким извращенным способом.