Любовь под веществами

Конец первого сезона

Общество - плен, люди - зло. Одиночество - настоящее волшебство.

*****

Страхи всегда оправданы.

Поздняя ночь. Лунный свет упал на кровать. Глаза покраснели, щёки опухли. Т/и тихонько дремала сидя на стуле возле кровати Пэйтона. Ноги затекли, а спина невыносимо сильно болела. Она просто хотела быть рядом с ним.

Проснуться заставил тихий, почти неслышный кашель. Парень пришел в себя.

- Эй, Пэй, ты как?... - Т/и тихо прошептала. По щекам снова покатились слёзы. Слёзы на свету блестели, словно стразы.

Вместо ответа Пэйтон слез с кровати и встал на колени перед Т/и. Парень молчал, не сказал ни слова, взял ладони девушки в свои.

- Я должен извиниться... - Пэйтон опустил голову. - Я впервые трезв рядом с тобой.

Т/и хотела возразить, попросить его лечь обратно, но замолкла, посмотрела на Пэйтона такими же пустыми глазами, какими он смотрел в её сторону всякий раз, когда был трезв.

- Мелкая... - Мурмаер усмехнулся сквозь слёзы и поцеловал тонкое запястье. - Я влюбился в наркоту, к сожалению не в тебя. - Взял паузу. - Я ничего не чувствую к тебе, когда я трезв. Я ни разу не был честен с тобой. Прости

В ответ молчание. Девушка затаила дыхание, боялась издать лишнего звука. Слова ударили острым ножом в спину. Это была лишь иллюзия того, что она кому-то нужна?

- Скажи хоть что-нибудь! - Пэйтон не выдержал, потряс девушку за плечи. Нервы на пределе. Его длинные пальцы впились в кожу. Стало мерзко.

- Я пойду. - Т/и безэмоционально сказала, убрав руки парня с себя. Сильная боль в грудной клетке поразила её тело. Она смотрела в одном направлении. Зелёные глаза потемнели, окончательно потеряли свой блеск.

Пэйтон махнул рукой и ушел с пути.

Качаясь, на ощупь Т/и открыла дверь. Все полчаса до дома не смела поднять своего взгляда, смотрела на землю, ни разу на небо. Фонари, собаки, одинаковые улицы - от всего этого уже тошнило. Очередное предательство.

Швырнула кеды где-то в углу прихожей и направилась в ванную. Слезы больше не шли. Грудь распирало так, словно в неё вонзили тысячи кинжалов. Так больно не было ещё никогда. Это конец. Страх пропал.

Девушка тащила стул со второго этажа громко царапая пол его ножками. До рождества четыре дня. В голове пустота, ни единой мысли. Т/и делала это словно на автомате. Настроение - разбиться на осколки. Так хочется курить и обо всём вокруг забыть.

В шкафу давно уже лежал «набор», приготовленный к рождеству.

- Надеюсь, в следующей жизни бог дарует мне особенный дар, а не только верёвку и стул. - Девушка тихо проговорила, пока накидывала верёвку на свою тонкую шею. Петля крепко затянулась. В последнюю секунду хотела передумать, но было поздно. Стул сам выбился из под ног, равновесие потеряно. Лицо покраснело, кислорода перестало хватать. Несколько секунд девушка била по веревке в попытке ее ослабить, но ничего. В руках слабость, она лишь поцарапала ногтями свою шею в попытках освободиться. Вечный сон. Не оставила даже записки, да и не для кого было её оставлять.

*****

Пэйтон и Дилан вышли на балкон. Хартман не рискнул спросить у друга, что произошло. Он словно был способен понимать любую ситуацию без слов.

Хартман смотрел вниз на редко проезжающие машины. Белые хлопья холодного снега начали падать на кожу, оставляя мокрые местечки на коже.

- Смотри, кажется, снег пошёл! - Дилан громко крикнул и рассмеялся. - Черт, в Чикаго снег!