"Волшебные школы вселенной Гарри Поттера" Дж. К. Роулинг

Перо приёма и Книга допуска

В маленькой запертой башне, которую никогда не посещал ни один студент Хогвартса, хранится древняя книга, к которой не прикасались человеческие руки с тех пор, как четверо основателей поместили её туда по завершении строительства замка. Рядом с книгой, переплетенной в шелушащуюся чёрную драконью шкуру, стоит маленькая серебряная чернильница, из которой торчит длинное выцветшее перо. Это Перо приёма и Книга допуска, и они представляют собой единственный процесс, с помощью которого студенты отбираются в Школу чародейства и волшебства Хогвартс.

Если кто-нибудь и понимает, какая мощная и долговременная магия заставляет эту книгу и перо вести себя так, как они ведут себя, никто никогда в этом не признавался, несомненно, потому, что (как однажды вздохнул Альбус Дамблдор) это избавляет персонал от утомительных объяснений родителям, которые в ярости от того, что их детей не отобрали в Хогвартс. Решение Книги и Пера является окончательным, и никогда не допускался ни один ребёнок, чьё имя не было бы предварительно вписано на пожелтевших страницах книги.

В тот самый момент, когда ребёнок впервые проявляет признаки волшебства, Перо, которое, как полагают, было взято у Авгурея, выплывает из чернильницы и пытается начертать имя этого ребёнка на страницах Книги (известно, что перья Авгуреев отталкивают чернила, а чернильница пуста; никому так и не удалось точно проанализировать, что это за серебристая жидкость, вытекающая из зачарованного Пера).

Те немногие, кто наблюдал за процессом (несколько директоров и директрис с удовольствием проводили тихие часы в башне Книги и Пера, надеясь застать их в действии), соглашаются, что Перо можно было бы оценить более снисходительно, чем Книгу. Для Пера достаточно простого дуновения магии. Однако Книга часто захлопывается, отказываясь быть написанной, пока не получит достаточно убедительных доказательств магических способностей.

Таким образом, в тот самый момент, когда родился Невилл Долгопупс, Перо попыталось написать его имя, но Книга отказалась и захлопнулась. Даже акушерка, которая лечила Элис Долгопупс, не заметила, что Невиллу удалось плотнее укрыться одеялом сразу после рождения, предполагая, что его отец укутал ребёнка понадёжнее. Семья Невилла упорно не замечала в нём слабых признаков магии, и только когда ему исполнилось восемь лет, ни его разочарованные двоюродные бабушки и дяди, ни старый приверженец Книг не признали, что он действительно волшебник, когда он пережил падение, которое должно было убить его.

На самом деле, суровость Книги имеет определённую цель: её послужной список по недопущению Сквибов в Хогвартс безупречен. Немагические дети, рожденные от ведьм и волшебников, иногда имеют вокруг себя небольшую остаточную магическую ауру, созданную их родителями, но как только магия родителей покидает их, становится ясно, что у них никогда не будет способности творить заклинания. Чувствительность Пера в сочетании с неумолимостью Книги ещё ни разу не допустили ошибки.