Очерки

наш маленький мир

На улице было жарко. Начало лета было или самая середина — не так важно. Главное, что жара.

Люди прятались в тени деревьев; сидели у амфитеатра; кушали мороженое, которое очень быстро таяло; обмахивались веерами. Казалось бы, лучше в такую погоду оставаться дома, но жители города N привыкли.

Им нравилось смотреть на небо.
Просто, наблюдать за птицами и не думать о проблемах и заботах.
А еще больше им нравилось сидеть на лавочках и вспоминать молодость, время, когда все было хорошо.

Но иногда, к сожалению, это хорошее время забывается, и на смену ему приходят тяжелые воспоминания, которые невозможно забыть.
И тогда у людей появляются шрамы, но не на сердце, а на душе.
Шрамы не очень приятные, но их можно скрыть под одеждой, лишь бы никто не увидел.

Вот и в этот день на улицы вышел человек и его дочь. Он шел домой и размышлял о том, каким был его день, о своих планах на будущее, о том, что его ждет его дома.
Его дочь тоже шла домой, но она не думала ни о чем, ведь сегодня был ее день и она была счастлива, потому что для неё он был особенным.

Так они ходили и улыбались прохожим, пока... пока в один миг что-то не случилось.
На голову человека обрушился камень. После небольшой паузы ее отец упал на землю. Он не мог пошевелить ни одним мускулом своего тела, его лицо искривилось в ужасном крике.

— Папа, тебе плохо? — спросила девочка.

А в ответ молчание.
Она подбежала к нему, чтобы помочь встать.

Из его глаз полились слезы, и она увидела, как он беззвучно шевелит губами:
— Не... не надо... — только и произнес он.

Он еще пытался встать, но его глаза закрылись.

Через несколько минут рядом с ними уже была толпа людей.
Они старались помочь, чем могли, но их усилия были тщетны. Ещё через несколько минут на месте была карета скорой помощи и врач. А потом полиция и другие специалисты.
Он уже не дышал. Он ушел так.

Девочке было шесть лет.

Ее распрашивали видела ли она кого-нибудь; приходил ли кто-то к ним; знает ли она, как позвонить маме. На что получали твердое «нет»

***

Таисия сидела за столом и рассматривала детей: как они ведут себя; что нравится, что не очень; какие сказки они предпочитают. Она — воспитатель в детском саду. Работа не самая лучшая. Деваться некуда было — началась перестройка. Она не смогла стать архитектором, как мечтала — не женское это дело, видите ли — значит нужно идти туда, где тебя не станут упрекать.

Вдруг, в помещение влетает директор детского сада. Глаза у нее, как блюдца; сама дышит тяжело; рот приоткрыт, будто сказать хочет что-то. Метнув взгляд на детей, и поняв, что они смотрят на нее, директор жестом подозвала Таисию к себе.

— Там тебя к телефону, — она едва слышно произнесла. В голосе слышались нотки страха и тревоги.

В груди у Таисии кольнуло. Никто не будет просто так звонить туда, где она работает. Шепнув няне, чтобы та присмотрела за детьми, Таисия пошла следом за директором, которая уже успела подняться по лестнице.

— А кто звонит?

Директор молчала.

— Это что-то важное?

Молчание продолжалось. Только стук каблуков по плитке нарушал тишину.

— Вы можете ответить мне?

— Ты сама все узнаешь, — ответила директор. Она ни на секунду не остановилась, шла дальше.

Таисия остановилась на последней ступени, схватилась за перила. Она судорожно перебирала мысли в голове, пыталась понять, что происходит.