Исцелить разум, обнажить чувства

Глава 19

Столь ожидаемый отпуск, который я с усердием выпрашивала у Хотчнера, сетуя на плотный график, надоел мне уже в воскресенье.

После веселого вечера в баре, плавно перетекшего в ночной просмотр сериалов в компании пиццы, рома и слюнявого Говнюка, тяжело дышащего мне в ухо, почти целую субботу я посвятила полнейшему ничегонеделанью, слегка подпорченному зудящей болью в висках. Организм, осознавший, что впервые за очень долгое время не нужно подрываться по первому звонку будильника и куда-то спешить, категорически отказывался выполнять команды уставшего мозга, тело никакого другого положения, кроме горизонтального, тоже не принимало, и я, не желая бороться с ленью, полностью уподобилась своему домашнему любимцу, продавливая кровать и мысленно убеждая себя в том, что я это заслужила.

У работы в ФБР были свои определенные недостатки, и самым большим из них я справедливо считала полнейшее отсутствие свободного времени. Разумеется, в отличии от той же Джей-Джей, к примеру, у меня не было семьи и других забот, на которые нужно было тратить время, я не занималась своей личной жизнью, как Морган или Прентисс, и не писала книги, как мистер Росси, однако это совсем не значило, что мне не хочется на пару дней вырубить телефон, как следует выспаться, а потом поухаживать за собой любимой или прогуляться по городу. Забавно, но за два года у меня до сих пор не нашлось времени, чтобы изучить местные достопримечательности Куантико — бары и клубы, в которые иногда затягивал группу Дерек, были не в счет. Расследования занимали все мои мысли, отнимали силы и время, и к тому моменту, когда я, дописав отчет по новому делу, доползала до кровати, единственное, на что меня хватало, это расправить постель и принять душ.

Разумеется, с таким убойным ритмом жизни о прогулках не приходилось даже мечтать.Отпуск был зверем и вовсе сказочным, ведь кадров отчаянно не хватало, преступлений становилось все больше, и я совсем не завидовала Джей-Джей, видя громадные стопки бумаг, которыми блондинка окружала себя в своем маленьком кабинете. Как женщине удается из всего этого массива дел выбрать те, которые требовали нашего участия, я искренне не понимала, однако уважала коллегу за ее труд неимоверно, вынужденная признать, что ей во многом приходится сложнее, чем остальным членам команды — в то время, как наша работа заканчивалась со щелчком наручников, застегнутых на запястьях очередного субъекта, Джеро приходилось тратить силы и время на интервью и общение с журналистами, которые были столь жадны до горячих новостей. Это почему-то вызывало у меня лишь кривоватую улыбку, которую я старательно прятала от вездесущих холодных объективов, чтобы не подмочить случайно репутацию ОПА.

Пожалуй, это был один из тех немногих аспектов нашей работы, за который мне бы не хотелось отвечать категорически.

Не смотря на то, что мои навыки социальной адаптации благодаря общению с членами команды во многом улучшились, я все еще оставалась далеко не примером для подражания. Общаться с чужими людьми все еще было достаточно сложно, заводить новые знакомства тем более, а скалиться перед камерами, отвечая на бесконечные вопросы, как это делала Джей-Джей, я и вовсе не умела — единственный раз, когда мне пришлось это сделать в силу обстоятельств, показался мне настоящим кошмаром, и я до сих пор не понимала, как выдержала эти бесконечные двенадцать с половиной минут. Подозреваемые и потерпевшие были отдельными категориями людей, с которыми мне приходилось сталкиваться по работе, кроме моей команды у меня насчитывался едва ли десяток знакомых, и, пожалуй, единственным человеком, с которым на протяжении всех этих долгих двух лет я действительно могла поговорить, был все тот же слегка безумный сосед мистер Агера, с которым у нас сложились вполне дружеские отношения. С корпоративной квартиры, предоставленной мне Бюро, я к этому времени так и не съехала, однако теперь платила за нее аренду, как за обычное съемное жилье. Искать что-то новое было бы долго и сложно, и я искренне радовалась, когда мне удалось договориться с ФБР по поводу условий моего дальнейшего проживания в месте, к которому я уже привыкла. Маленькая, почти крошечная квартирка-студия подходила мне идеально, учитывая тот факт, что я проводила в ней меньше времени, чем на работе, не отбирала много времени на уборку, да и расположена была совсем недалеко от офиса, что значительно упрощало жизнь в условиях постоянных утренних пробок.

Пожалуй, единственным ее недостатком было то, что в компании громадного, совершенно обнаглевшего Говнюка мое уютное жилище внезапно начинало казаться еще меньше. За узкий скрипящий диван приходилось драться не на жизнь, а на смерть, а процесс купания в миниатюрной ванной и вовсе превращался в самую настоящую баталию, после которой приходилось устраивать генеральную уборку и отмывать стены. Учитывая просто безумный, ненормированный график работы, мне приходилось оставлять пса под присмотром соседа, и если поначалу мистер Агера просто присматривал за Говнюком и выводил его на прогулки, то со временем мне начинало казаться, что старик стал для меня кем-то вроде дальнего-дальнего родственника. Справляясь с ролью эдакого безумного троюродного дядюшки, мистер Агера каждое утро ходил с Говнюком на пробежки, не делая исключений даже в те дни, когда я бывала дома, чем злил меня просто невероятно, не давая спать по утрам, покупал продукты на двоих и постоянно крутил в зубах самокрутку, втихую предлагая и мне сделать пару затяжек, от чего я со временем начала вежливо отказываться, расспрашивал меня о моей работе, иногда, что удивительно, подбрасывая дельные советы, а еще служил нескончаемым источником информации обо всех бандах штата. Я подозревала, что сам он в свою бытность занимал отнюдь не последнее место среди этих ребят, потому что даже всякая мелкая шпана, шныряющая у нашего дома, при встрече уважительно притихала и с благоговением смотрела старику вслед, когда он проходил мимо.

Однажды, после пары бутылок крепкого бренди, он доверительно сообщил мне, что в его районе я могу никого и ничего не бояться, и мне почему-то даже не пришло в голову сомневаться в его словах. Наблюдая за тем, как старый латинос, рассеянно улыбаясь, ласково чешет за порванным ухом косматого громадного пса, я все не могла понять, как судьба закинула меня в подобное общество, однако, что удивительно, чувствовала себя на этой старой кухоньке в столь странной компании невероятно комфортно.

Новость о моем предстоящем отпуске мистер Агера воспринял неожиданно воодушевленно, и вновь, уже который раз, подметил, что подобную работу и вовсе следовало бы оставить мужчинам. В некоторых делах старый бандит внезапно оказывался джентльменом, спорить я с ним, конечно же, даже не пыталась, да и сама, чего уж там скрывать, возможности просто отдохнуть от всех забот радовалась необыкновенно.

Жаль только, что на деле все оказалось совсем не так, как я планировала, и избавленная от необходимости куда-то бежать, лететь и что-то расследовать, я абсолютно не знала, чем можно себя занять. Идти куда-то совсем не хотелось, валяться на диване надоело очень скоро, а к вечеру воскресенья приелся даже ноутбук с любимыми фильмами, которые я скачала давным-давно и все никак не успевала посмотреть.Понедельник начался для меня с привычного стука в дверь в половине восьмого утра и громкого лая Говнюка, которого я пинками выгнала вместе с соседом на пробежку, решив заняться уборкой и не желая, чтобы мне кто-то в этот момент мешал. В настежь распахнутые окна врывался свежий весенний воздух, какая-то глупая попсовая песенка гремела с динамиков телевизора, и я, сама того не замечая, начала подпевать ей, носясь по квартирке со шваброй и тряпками. Это нехитрое занятие неожиданно увлекло, размахивать метелкой для пыли оказалось намного приятнее, чем тяжелым пистолетом, и я сама не заметила, как за домашними делами провозилась чуть больше часа.

— Ты еще не закончила? — негромкий голос мистера Агеры раздался совершенно неожиданно, отвлекая меня от увлекательнейшего процесса заталкивания грязного белья в стиральную машинку. Сдув со лба прилипшую прядь волос, выбившуюся из неопрятного пучка, я с трудом захлопнула заедающую крышку, выбрала необходимую программу и, проверив наличие стирального порошка, с чувством выполненного долга запустила машинку. Тихое гудение подсказало мне, что я все сделала правильно, и я успела выйти из ванной как раз в тот момент, когда тяжело дышащий пес, не желающий ждать, пока ему вытрут лапы, сунул любопытный нос в комнату.

— Говнюк, а ну стоять, паскудник! — гаркнула я, мгновенно распознав намерения домашнего любимца, и тот тут же настороженно замер, покосившись, почему-то, на мистера Агеру, который, аккуратно сняв обувь, направился на кухню, неся перед собой бумажный пакет с продуктами. Обтянутая тканью серого спортивного костюма спина старика исчезла за узкой колонной. — Ты никуда не пойдешь, пока я не вымою твои лапы!

— Сегодня на ужин я собираюсь приготовить лазанью, — явно чувствующий себя в моей квартире, как у себя дома, сосед вовсю хозяйничал где-то у холодильника, шурша упаковками продуктов, пока я разбиралась с собакой. — Как относишься к итальянской кухне?

— Если добавите побольше острого соуса, я только за, — отозвалась я, пыхтя над непослушным псом, который из чистого упрямства не давал мне спокойно вытереть его после прогулки. Отодвинув лобастую башку с широко открытой пастью, с которой свисал мокрый розовый язык, я с трудом зажала большое косматое тело коленями, поочередно склоняясь к каждой лапе. Мыться и приводить себя в порядок Говнюк не любил, всячески демонстрировал свой вредный характер, и слушался, пожалуй, только своего любимого соседа, который обладал кармическим талантом ладить с этим чертовым псом. — Кстати, у меня телевизор барахлить начал, не глянете, когда будет свободное время?

— Хорошо, напомни мне вечером, я посмотрю, что можно сделать, — голова мистера Агеры всего лишь на мгновение показалась в поле моего зрения, когда старик выглянул из кухни, протягивая мне руку. В длинных тонких пальцах был зажат мой телефон с ярко вспыхнувшим экраном. — Держи, тебе сообщение пришло. И отпусти этого шалопая, думаю, он уже достаточно чист.

Явно понявший, что разговор идет о нем, Говнюк тут же активно завилял хвостом, дождался, пока я отпущу его лапу, а после рванул по чистому кафелю к холодильнику, явно намереваясь выпросить себе чего-то вкусного. Поморщившись от неприятного скрежета когтей по полу, я медленно разогнулась, скомкав тряпку в руках, и благодарно кивнула, приняв телефон из рук соседа. Взгляд скользнул по знакомому имени на дисплее, и на губах невольно вспыхнула мягкая улыбка, которую слишком внимательный старик сразу же заметил, тут же сощурив темные, почти черные глаза.

— Надеюсь, ты помнишь, что у тебя все еще отпуск, — наставительно пробурчал он, полностью отвечая тщательно создаваемому им самим образу, и почти демонстративно закатил глаза. — Поменьше думай о работе, девочка, иначе совсем на привидение станешь похожа.

— Да-да, конечно, — отмахнулась я, даже не заметив, как мистер Агера вновь исчез где-то на кухне, и полностью сосредоточилась на своем мобильном, открыв сообщение от Спенсера, пришедшее пару минут назад.

«Жаль отрывать тебя от отдыха, но Хотчу нужен твой отчет по последнему делу».

В общении с другими людьми Рид был таким же полнейшим профаном, как и я, но подобная неуклюжесть все равно казалась мне очаровательной, и даже такие, казалось бы, сухие и деловитые сообщения вызывали у меня невольную усмешку, которую прятать не получалось. Пожалуй, Прентисс была не так уж и неправа, когда говорила, что у меня все на лице написано, подобное проявление слабости заставляло меня искренне смущаться, и я сама не понимала, почему на мгновение крепко зажмурилась, подавляя вспыхнувшее в груди тепло. Спенсер писал мне позавчера, спрашивал, как я чувствую себя после пятницы, однако долгих пространственных переписок обо всем на свете, как зачастую описывали в глупых сопливых мелодрамах, вести не умел.

Впрочем, на это была неспособна и я, едкая мысль о том, что два фрика нашли друг друга, каждый раз вспыхивала в сознании, и от этого было почти смешно.

Пожалуй, это даже забавно, я была по уши влюблена в глупого гения, радуясь, как идиотка, его сообщениям, в которых речь шла только о работе.

— Ты попала, детка, — тихо пробормотала я под нос самой себе, а после, сложив руки на груди, покосилась на журнальный столик, стоящий у дивана.

Там поверх нескольких журналов и рекламных брошюр из доставки еды лежала тонкая черная папка с эмблемой Бюро, в которой находились материалы по одному из последних дел. Заниматься бумажной работой я никогда не любила, отчеты, которые приходилось заполнять, раздражали еще с тех времен, когда я начинала работать в полиции, и только из большого уважения к педантичности агента Хотчнера я заставляла себя тратить время на подобную ерунду. Мой непосредственный шеф любил порядок во всем, особенно — в документах, и на их составление приходилось тратить львиную долю свободного времени. Дело это я оттягивала, как только могла, и нередко случалось такое, что отчеты приходилось дописывать уже дома, в спокойной обстановке и в компании бокала вина. Так дело шло заметно быстрее, и последние отчеты не стали исключением, но внезапно выпрошенный отпуск сбил весь тщательно выстроенный график, и совсем не странно, что Хотч, обычно терпеливо относящийся к моей работе на дому, решил напомнить о себе.

Я же, устав от домашней рутины, не видела причин для того, чтобы отказаться от внеплановой поездки на работу. Тем более, что и отчет был давным-давно готов.На то, чтобы собраться и привести себя в человеческий вид, много времени у меня не ушло — спешно натянув на себя первые выпавшие из шкафа футболку и джинсы, я наспех плеснула холодной водой в лицо, смывая остатки усталости и сонливости, с трудом разодрала спутанные волосы, собрав их в неряшливый хвостик, а после, на мгновение выглянув в окно, набросила на плечи кожаную курточку, заметив собирающиеся в небе тучи. С кухни доносился деловитый перестук посуды и шум работающего маленького телевизора, перемежающиеся едва слышным ворчанием Говнюка, и я, попутно захватив со столика в гостиной тоненькую папку, на мгновение заглянула к соседу, вовсю хозяйничающему в моей квартире.

— Я отъеду на час, нужно завезти некоторые документы на работу, — сообщила я мистеру Агере привлекая к себе его внимание, и старик, как раз внимательно изучающий содержимое моего холодильника, оглянулся через плечо, посмотрев на меня поверх поблескивающих очков в тонкой золотой оправе. Невольно вспыхнувшая на задворках сознания мысль о том, что данный аксессуар ему совершенно не подходит, была подавлена мною в зародыше. — Обещаю, что к ужину вернусь и обязательно привезу бутылку того бурбона, что мы пили в прошлый раз.

— Я думал, что у тебя отпуск, — сосед вытащил из холодильника кусок твердого сыра, свежесть которого я определить затруднялась, осмотрел его с заметным сомнением, однако, не став придираться, отправил его к остальной куче продуктов, ожидающих своей участи. — Разве во всем вашем ФБР недостаточно специалистов, чтобы заниматься расследованиями преступлений?

— Думаю, их намного меньше, чем тех, кто эти преступления совершает, — я легко пожала плечами, озорно подмигнув старику, потрепала за ухом лениво помахивающего хвостом Говнюка, зорко следящего за стоящей на плите сковородкой, а после отправилась обуваться, пытаясь одновременно забросить в маленький рюкзак телефон, ключи и документы. — Не скучайте, скоро вернусь!

С грохотом захлопнувшаяся за моей спиной дверь оборвала короткий собачий лай, прозвучавший вместо прощания.На улице было по-весеннему тепло, однако прохладный ветер то и дело рвался вперед, гоняя по земле пыль и мусор, оставленный не самыми сознательными гражданами, и мне пришлось почти сразу прикрыть ладонью глаза, чтобы защитить их от мелких песчинок. Волосы моментально полезли в лицо, по ушам ударил шум никогда не спящей улицы, а мимо, едва не отдавив мне ноги, пронеслась стайка мелких ребят на своих велосипедах. Откуда-то с соседнего двора громко орала музыка, в доме напротив ругалась какая-то парочка, не обращающая внимания на распахнутые настежь окна, а заметив в конце улицы нескольких парней в одинаковых банданах, покуривающих подозрительную самокрутку, я только глубоко вздохнула, покачав головой.

Особо страстным защитником законности я отнюдь не была, размахивать своим значком перед лицами этой компании совсем не торопилась, а заметив, как один из них косится в мою сторону, только плотнее запахнула полы кожаной куртки, защищаясь от прохладного ветра. Лишней головной боли не хотелось, а прекрасно помня слова мистера Агеры о том, что бояться мне нечего, я спокойно повернулась к членам банды спиной, направившись вдоль улицы к автобусной остановке, находящейся неподалеку. Прохладное чувство беспокойства, едва ощутимо мазнувшее по шее, испарилось почти сразу же, стоило только завернуть за угол дома.

Для того, чтобы добраться до здания ФБР, находящегося совсем рядом, мне понадобилось около получаса, — на пересечении двух улиц автобус неожиданно попал в пробку, образовавшуюся из-за незначительного ДТП, а почти у самого офиса я умудрилась натолкнуться на какой-то молодежный танцевальный флешмоб, собравший немалое количество зрителей, сквозь которых пришлось проталкиваться, теряя драгоценное время. Солнце успело окончательно спрятаться за тучами, температура воздуха упала на пару градусов, а в тот самый момент, когда над головой сомкнулись высокие своды вестибюля, на темный асфальт с глухим шелестом хлынул дождь.

— Чертовски повезло вам, агент Дэвис, — подметил знакомый охранник, сидящий за столом у рамки-металлоискателя, и я, подойдя ближе, только согласно кивнула головой, стряхнув с волос несколько мелких капель. — Последние пару дней вас не было видно.

— Решила немного отдохнуть от работы, но, как видите, не судьба, Паркер, — положив рюкзак на медленно движущуюся ленту, я ловко проскользнула в рамку, почувствовав, как рефлекторно на мгновение все внутри сжалось в ожидании оглушительного писка, а после кривовато усмехнулась сотруднику Бюро, дожидаясь, пока мои вещи пройдут обязательную проверку. — Моя команда здесь, не знаете?

— Агенты Хотчнер и Росси прибыли несколько минут назад, остальных я не видел, — в голосе немолодого уже мужчины проскользнуло что-то вроде сожаления, он поправил тугой воротник форменной синей рубашки и взглянул на меня словно бы неуверенно. — Если хотите, я могу узнать...

— Нет-нет, все в порядке, мне просто стало интересно, — тут же поспешила возразить я, почувствовав себя неловко. Забросила на плечо как раз показавшийся на ленте рюкзак, поправив сбившуюся футболку, и невольно крепче сжала пальцы на узкой лямке. — Я сама поднимусь, все равно мне нужно передать агенту Хотчнеру кое-какие документы. Хорошего вам дня, Паркер.

— И вам, агент Дэвис, — пожелание звучало вполне искренне, вызвало у меня мимолетную улыбку, однако не успела я больше ничего сделать, как откуда-то из-за спины послышались спешные шаги, а в следующее мгновение тяжелая рука резко опустилась мне на плечи, заставив вздрогнуть от неожиданности.

— Мне кажется, ты неправильно понимаешь значение слова «отпуск», — как всегда, широко улыбающийся и довольный собой Дерек Морган наставительно поводил перед моим носом пальцем, заставив сфокусировать на нем взгляд. — Это такое время, когда ты должна держаться подальше от работы.

— Полагаю, все дело в том, что наша работа расслабиться не позволяет, — покачала я головой, бесспорно позволяя члену команды утаскивать себя в сторону лифтов, откуда то и дело доносилось мелодичное позвякивание, ознаменовывающее прибытие на этаж. — Я привезла отчеты, Рид сказал, что Хотч хочет подшить документы по прошлому расследованию.

— Я не думаю, что сейчас ему есть дело до этого, — задумчиво возразил Морган, почесав подбородок. — Джей-Джей звонила несколько минут назад, кажется, у нас появилась срочная работа.

— Нашли тело? — деловито уточнила я, мгновенно растеряв все веселое настроение и сосредоточенно нахмурившись. Инстинкты, за все время работы развитые, как у настоящего хищника, буквально взвыли, и я почувствовала себя охотничьей собакой, учуявшей след. Стоящий рядом Дерек, без особого воодушевления пожавший плечами, оптимизма не внушал.

— Деталей я пока не знаю, но судя по всему, мы имеем дело с серийным убийцей.Почему-то услышанное совсем не удивило, и я только глубоко вздохнула, понимая, что столь ожидаемый отпуск, судя по всему, накрылся медным тазом. Пришла пора возвращаться к работе, и я вдруг поймала себя на мысли, что чего-то подобного от этого дня и ожидала. — Вот видишь, о каком отпуске может идти речь, — делано бодро заявила я, похлопав друга по плечу, а в следующее мгновение двери прибывшего лифта, тихо звякнув, распахнулись.

В офисе, как всегда, было шумно и людно, то и дело почти со всех столов звучали телефонные звонки, шумели принтеры и щелкали компьютерные мышки, а ровный гул множества голосов тут же надавил на барабанные перепонки, заставив поморщиться сразу, стоило только выйти из лифта. Знакомая атмосфера захватила, накрыв с головой, я мгновенно почувствовала себя в своей тарелке, будто никуда не уходила, а взгляд, подчиняясь выработанным рефлексам, скользнул к кабинету начальства. Плотные жалюзи были опущены, дверь с лаконичной табличкой — заперта, и я даже не сомневалась в том, что Хотча на месте нет. Хмыкнув себе под нос, я огляделась по сторонам, следуя попятам за Дереком, уверенно рассекающим человеческое море, и убедилась, что столы остальных членов команды тоже пустуют. Это могло значить только одно — совещание уже началось, и нам следовало бы поспешить, если мы не хотели ничего пропустить.

— Кажется, мы уже опаздываем, — озвучил мои мысли Морган, мимолетно кивнув кому-то из коллег. Приблизился к своему рабочему месту, повесив на спинку стула сумку, снятую с плеча, огляделся по сторонам, точно так же, как и я раньше, а после в упор взглянул на меня, чуть нахмурившись при том. — Так что, ты на пару минут заскочила или действительно собираешься присоединиться к расследованию?

— Я же все равно уже здесь, верно? — пропустив пробегающего мимо сотрудника с целой кипой бумаг, удерживающего плечом что-то орущую трубку, я вытащила из рюкзака папку, ради которой вообще выбралась сегодня из дому, положила ее на свой рабочий стол, сделав себе мысленную пометку обязательно отнести ее Хотчнеру, когда будет время, а после решительно вздохнула, кивнув стоящему рядом другу. — Пойдем, если Джей-Джей сказала, что дело серьезное, нужно поспешить.

Спорить с этим было бы глупо, и я, и Дерек это понимали, поэтому нам ничего не оставалось, кроме как отправиться к кабинету совещаний, находящемуся в противоположном конце коридора. Подошвы тяжелых ботинок отбивали четкий ритм по скользкому полу, со всех сторон прилетали приветственные оклики и короткие кивки, на которые приходилось отвечать, и я, как всегда, чувствуя себя в большой толпе неуютно, попыталась поправить совсем неподходящую для работы футболку и пригладить торчащие во все стороны волосы, выбившиеся из хвоста. В горле на короткое мгновение запершило от желания получить дозу никотина, однако я все еще прекрасно помнила о споре с Ридом, в котором я поставила почти половину своей зарплаты на то, что мне удастся бросить курить в кратчайшие строки, и пока что искреннее нежелание отдавать честно заработанные денежки удерживало меня от опрометчивых действий.

Насколько мне было известно, остальные члены команды, поддавшись на подначивания Росси, тоже создали некое подобие тотализатора, и теперь каждый, за исключением, конечно же, агента Хотчнера, ожидал результатов спора.

Благодаря прозрачным стеклам, отгораживающим комнату для совещаний от остальных помещений, увидеть собравшихся специалистов ОПА нам удалось раньше, чем мы добрались до конечного пункта. За круглым столом, размещенным в середине комнаты, действительно собралась почти вся команда, и мне хватило одного взгляда на не слишком радостные лица, чтобы понять, что дело серьезное. Необыкновенно хмурая Джей-Джей, стоящая возле экрана телевизора, активно жестикулировала, объясняя что-то слушающим ее агентам ФБР, сосредоточенная Гарсия в очередном ярком, своеобразном платье, на этот раз — насыщенного лимонного цвета, с невероятной скоростью нажимала на клавиши стоящего напротив нее ноутбука, а остальные внимательно изучали лежащие перед ними папки с материалами дела. Я заметила, как поджимает и без того тонкие губы Хотчнер и как переглядываются между собой Росси с Прентисс, а блуждающий взгляд, скользнувший в сторону, мгновенно выцепил нескладную фигуру Рида, сгорбившегося в своем кресле.

То и дело раздраженно заправляя за ухо волосы, мужчина рассеянно постукивал ногой по полу, глаза с невероятной скоростью бегали по документам, разложенным перед гением на столешнице, а губы беззвучно шевелились, и мне даже прилагать усилия не нужно было, чтобы понять, что Спенсер полностью сосредоточен на новом деле. Вид необыкновенно серьезного, собранного друга вызвал странную волну тепла, поднявшуюся откуда-то изнутри, и я, не смотря на то, что ситуация явно к веселью не располагала, все равно не сдержала полуулыбки, изогнувшей губы. Разумные мысли отошли на задний план, и сожалеть о загубленном отпуске у меня уже не получалось.

— Прошу прощения за опоздание, — громкий голос Дерека ворвался в сознание, заставив вздрогнуть, и я моргнула, приходя в себя. Опередивший меня агент порывистым движением распахнул дверь, по-джентельменски уступая мне дорогу, и я поспешила проскользнуть мимо него в комнату для совещаний. — Смотрите, кого я вам привел.

Агенты ФБР, среагировавшие на шум, повернулись в нашу сторону, я мимолетно успела заметить, как приветственно кивнула мне поднявшая голову Прентисс, а спустя секунду по ушам ударил грохот резко отодвинутого стула.

— Черт, Морган, не пускай ее сюда!

Испуганное, мгновенно побелевшее лицо Росси, вскочившего на ноги, привлекло мое внимание, заставив застыть прямо на пороге с уже занесенной для шага ногой, среагировавший на резкий окрик Дерек от неожиданности дернулся, явно не понимая, что происходит, а в широко распахнутых, округлившихся глазах бывшего наставника я внезапно увидела отголоски самой настоящей паники, причин которой понять не смогла. Рванувшись всем телом и едва не опрокинув чертов стул, Дэйв бросился в мою сторону, явно растерявшиеся члены команды поднялись со своих мест, от чего в помещении поднялся просто невообразимый шум, а мой взгляд, скользнувший за спину Росси, наткнулся на экран телевизора, на который раньше я просто не смотрела.

Несколько ярких фотографий привлекли внимание, при виде истерзанных женских тел, разукрашенных алыми разводами, словно краской, желудок скрутило болезненной судорогой, и я, уже успевшая за время работы привыкнуть к подобным изображениям, не сразу осознала, что что-то с этими фото не так. Невольно сделала шаг вперед, пытаясь уловить за хвост мысль, промелькнувшую где-то на задворках сознания, и в то же мгновение буквально похолодела, вдруг осознав...

Чья-то невидимая рука словно ударила в солнечное сплетение, заставив захлебнуться на вздохе, столь необходимый кислород комком застыл в горле, не давая дышать, а мир перед глазами подернулся рябью, когда на сознание темным водопадом хлынули воспоминания, которые я так долго прятала где-то глубоко-глубоко. Фантомный, необыкновенно далекий истошный крик надавил на барабанные перепонки, болезненная судорога свела каждую мышцу в теле, и я, потеряв вдруг контроль над собственным телом, пошатнулась.

— Блейк!

— Черт, Дерек, держи ее!

— Дэвис!

Несколько голосов надавили на слух, пытаясь пробиться к сознанию, однако ни один из них не нес смысловой нагрузки. Дикий, болезненный водоворот воспоминаний затягивал все глубже в бездну, перед широко распахнутыми от ужаса глазами все еще полыхали яркими красками алые разводы на светлой коже, а дышать не получалось просто физически. Чьи-то горячие руки сжались на теле, не позволяя упасть, чужие тени замелькали где-то рядом, заслоняя равнодушный холодный экран, однако изображения никуда не исчезли, их выжгло в сознании каленым железом, и мне казалось, что куда бы я ни смотрела, все равно видела одну и ту же картинку.

Тела, покрытые кровью, и темные потеки туши на глазах, и...

И этот отчаянный, дикий крик, который никак не смолкал, звенел эхом в ушах и сводил с ума...

— ... слышишь? Пожалуйста, девочка...

— ... происходит?..

Рот распахнулся в беззвучной мольбе, нехватка кислорода обожгла легкие, вызвав еще один приступ боли, а вместо вздоха из груди вырвался лишь сиплый хрип, отобравший остатки сил. Темная волна накрыла с головой, поглощая сознание, гул чужих голосов постепенно смолк, сменившись усиливающимся свистом в ушах, и я, отчаянно желая защититься от собственных ночных кошмаров, настигнувших меня в реальности, медленно скользнула в темноту, гостеприимно распахнувшую свои объятия.

Такой знакомый испуганный голос, зовущий меня по имени, показался лишь бредом воспаленного разума...