Падшие

Когда осознание пеленой оседает на легкие

Высокие двустворчатые двери открывали вид на просторные покои, тщательно обставленные со вкусом подобранной мебелью. Двери открывались в спальню, по левую сторону располагалась светлая ванная, запертая дверь напротив вела в библиотеку, а справа была гардеробная.

Неприлично большая для одного человека кровать с высоким дубовым изголовьем была укрыта шелковым покрывалом цвета моря во время шторма. На ней, на удивление, было очень много подушек, опять-таки, если брать во внимание, что они все для одного человека. На прикроватной тумбочке лежала стопка книг - в основном классика восемнадцатого века, причем книги рукописные, так сказать, из первых рук. Рядом возвышался подсвечник - явно из того же века, потертый у основания, от частого использования, но не потерявший вида - настоящий раритет.

Немного поодаль стоял будуар с огромным зеркалом, наставленный всякими склянками и флаконами. Указывая на пристрастие хозяина проводить по нескольку часов в день, вертясь возле зеркала и прихорашиваясь.

В любое другое время вход в эту комнату заказан для всех, но не сегодня. Сегодня хозяин покоев, впервые за все долгое время пребывания здесь, оставил дверь открытой...

Аамон стоял в нескольких метрах от комнаты Дэмиена и на ходу объяснял стратегию наступления одному из своих подчиненных, когда увидел друга - скорее его бледную тень, безучастно парящую к своим покоям. Маркиз обеспокоился, но продолжал разъяснительные работы, краем глаза следя за Дэмиеном. Но когда тот зашел в свою комнату и затем не последовало характерного треска закрывающейся двери, Аамон понял, что все намного серьезнее.

- Все, остальное объясню потом, свободен,- на ходу отдавая стопку бумаг рядовому демону и подталкивая его, бросил маркиз и бегом последовал за другом, скрывшимся за дверью.

- Дэмиен, можно войти? - он встал у двери и ждал ответа, не решаясь войти. Тишина. - Дэми? Я вхожу, ясно,- маркиз больше не медлил, он резко вошел и на секунду его переклинило - друг ничком лежал на кровати, уткнувшись лицом в подушки.

Аамон в три шага пересек расстояние между ними, поднял Дэми за шиворот и принялся трясти за плечи,- никакой реакции не последовало. Тогда Аамон поднял лицо парня за подбородок, посмотрел вглубь малахитовых глаз и ужаснулся - они не выражали ничего, абсолютно, никакого проблеска эмоций не было в его глазах. Он смотрел прямо перед собой, и взгляд, проходя сквозь Аамона, утыкался в стену напротив. Маркиз потряс парня за подбородок, а потом и вовсе отвесил другу пощечину, но снова в ответ ему было бездействие. Он словно не мог достучаться в закрытую дверь, бился об стену и не мог ее разбить. Он кричал, что есть мочи, стараясь докричаться до сидящей напротив безжизненной куклы, когда-то бывшей его другом.