Ловушка Жизни.

Глава 20.

Стемнело достаточно быстро. Ну или мне так показалось на фоне постоянной беготни. Кирито все же заставил меня продемонстрировать рост характеристик под угрозой лишения еды и спальника. Если я еще могла пригрозить забраться в спальник к нему, то с хавкой крыть было нечем, и пришлось мне гонять по отвесным поверхностям, пока Кирито лично не убедился в моих способностях. Сказать, что было сложно - не сказать ничего. Если по шершавым стенам я еще могла нормально перемещаться, то заледеневшие вертикали - это чересчур. Я скользила нещадно, падала, хоть и умудрялась приземляться на ноги, и чуть не пришибла зазевавшуюся Лиз. С криками «второй раз я бы этого не пережила!» она гоняла меня кругов пятнадцать, после чего я почувствовала себя апельсинкой, прошедшей соковыжималку. На этом и закончилась моя двигательная активность, ибо сил не осталось совсем. Черт подери, да я больше всех тут «спортом занималась»! Короче говоря, разжигать лампу и обеспечивать женскую часть пати спальниками пришлось Кирито. Я по приказу Кирито раздала всем хавку, при этом попытавшись зажать булочку для Лиз, но получила за это по башке. В прочем, ничего нового. Спать мы легли уставшие и в плохом настроении. Я - потому, что Лизбет меня бесила, Лиз - потому, что ее бесила я, а Кирито бесили своими взаимоотношениями мы обе. С какой-то стати он считал своим святым долгом мирить нас до потери сознания, даже если потребуются человеческие жертвы. Одно меня радовало - никакими лайт-романтическими канонными сценами здесь и не пахло. Черный Мечник быстро уснул, демонстративно отвернувшись от нас с кузнецом, а мы еще страшно позыркали друг на друга для приличия и тоже заснули. Спальник оказался на редкость уютным, хотя на задворках сознания беспокойно вилось проклятое чувство болезненной симпатии, не дававшей мне покоя ни на секунду. Я погрузилась в сюрреалистичный, приторно-романтически-психоделический сон. И так эта чертовка все мои нервы сгубила. Я вырывалась из пут тяжелого идиотского сна, подробности которого были настолько гротескны, что мое сознание предпочло в целях безопасности сохранить лишь размытые его обрывки. В голове каша, глаза никак не хотели открываться, в общем, печаль, но кто-то пришел мне на помощь и со всей широты садистской души зафигачил мне пинка. Меня прямо в спальнике, как дохлую гусеницу, по красивой дуге откинуло в сторону под аккомпанемент вереницы ругательств, которыми я одарила нашу «любимую» бабу-булаву. Должна признать, снег, забившийся мне в рот и нос, хорошенько меня взбодрил, чтобы я могла оперативно выпутаться из спальника и накостылять розовой по самое не могу. Короче, утречко у нас тоже не задалось. Кирито даже не пытался урегулировать ситуацию, относясь к ситуации философски.