Разработка реформационной стратегии злодея.

Глава 21. Наложница Вороньей Луны.

Отдохнув, двое мужчин проводили Юй Хуна, а затем помчались обратно в Секту Скрытого Духа под светом звезд. Когда они вошли в горные ворота, они обнаружили, что атмосфера секты действительно сильно отличалась от того, когда они уходили ранее.

Цзян Сюньи и Юнь Се только что подошли к подножию горы, когда несколько зорких учеников заметили их фигуры. Они немедленно сообщили об этой новости начальству, поэтому, когда Цзян Сюньи официально вошел в главные ворота, он столкнулся с толпой людей, кланяющихся в знак приветствия.

Цзян Сюньи пользовался благосклонностью Бессмертного Мастера Ти Мина с детства, а также был известен своим порочным и безжалостным нравом, поэтому многие люди были довольны его предыдущей потерей престижа и ущербом для его репутации. В результате, когда Бессмертный Мастер Ти Мин теперь проснулся и имел дело со старейшиной Цзинхаем от имени этого любимого ученика, все знали, что ветер переменился. Услышав о возвращении Цзян Сюньи, они, хотя и дрожали от страха и трепета, все же поспешили поприветствовать его, надеясь лишь избежать гнева следующего главы секты.

Поскольку его память была восстановлена, Цзян Сюньи, естественно, хорошо знал об их мыслях. Он стоял, заложив руки за спину, сначала оглядывая толпу с легкой имитацией улыбки. Только тогда он повернулся к Юнь Се рядом с ним.

— Что, по-твоему, заставляет людей менять свое отношение с высокомерия на подобострастие?

Юнь Се слегка рассмеялся.

— Когда бешеная собака хочет укусить людей, но испортила себе зубы, вот как это выглядит.

За исключением их двух голосов, вокруг в это время было совершенно тихо. У толпы учеников покраснели лица, когда они услышали эти слова, но они не осмелились защищаться. Их лица могли только исказиться от неловкого смущения.

Цзян Сюньи покачал головой.

— Скука. 

Пока он говорил, он шел дальше в секту. Какое-то время Юнь Се молча наблюдал за его фигурой, глубоко задумавшись, прежде чем, наконец, последовал за ним.

Цзян Сюньи знал, что на самом деле ему не следует заходить внутрь первым, но он был без понятия, будут ли какие-либо последствия изменения его поведения, если оно отличалось от его воспоминаний. Поэтому выражение его лица оставалось неизменчивым, когда он делал каждый шаг по этой старой дороге к боковой комнате Бессмертного Мастера Ти Мина, но в какой-то момент его руки сжались в кулаки за спиной.