Разработка реформационной стратегии злодея.

Глава 8. Ошеломленный прошлыми событиями

В прошлом Цзян Сюньи часто был привередливым в еде. Если он пропускал хотя бы один кусочек, Юнь Се уговаривал и умолял его без остановки. Теперь, когда он сменил "оболочку", отношение к нему было таким же разным, как день и ночь. Цзян Сюньи отбросил палочки для еды и отстраненно сел в сторонке, а Юнь Се даже не поднял глаз. Он медленно зачерпнул ложку риса — Юнь Се тоже не притронулся к блюдам перед собой.

Неловкость и дискомфорт поднялись в сердце Цзян Сюньи, он не был уверен, было ли это из-за обиды или меланхолии. Он не мог не хмыкнуть.

— Он уже мертв, какой смысл притворяться таким?

Он выпалил это, не подумав, и тут же проклял свой болтливый язык. Однако Юнь Се не ответил. Он продолжал перелопачивать рис в миске, как будто не слышал слов Цзян Сюньи, хоть и ел. Через мгновение он тоже положил ложку.

Они вдвоем молча сидели за этим столом с тарелками, к которым едва прикасались. Атмосфера была тихой и странной. Вместо этого были отчетливо слышны голоса из-за соседнего столика.

Один резкий и неприятный голос был самым громким среди шума.

— Ребята, вы все не правы. Как я это вижу, хотя мастер Секты Солнечной Зависти Юнь убил Цзян Сюньи, он не обязательно сделал это для какого-то «великого праведного дела уничтожения зла».

Цзян Сюньи незаметно приподнял брови, и на его лице появилась тень улыбки.

Даже Юнь Се не мог не повернуть голову, чтобы взглянуть на этот стол.

Люди за этим столом были в приподнятом настроении. Они, казалось, не замечали двоих в стороне и продолжали взволнованно беседовать. Юнец сплюнул:

— Вы можете рассказывать нам такие сплетни, хорошо, но что бы вы ни делали, не говорите этого на улице. У Мастера Секты Юна бесчисленное количество поклонников, если кто-то еще услышит этот разговор, тебя побьют.

Юнец остановился. Ему, казалось, было любопытно, и он задал тот же вопрос, который затаился в сердце Цзян Сюньи.

— Более того, я слышал, что он и Цзян Сюньи были хорошими братьями на протяжении многих лет, и их привязанность друг к другу была глубокой. Если Юнь Се не убил его за великую праведность, то почему он тогда это сделал?

Здоровяк грубо усмехнулся, звуча очень вульгарно, но отказался что-либо говорить, пока другие люди за столом не стали требовать от него большего. Только тогда он продолжил с видом таинственности: