В КОГТЯХ БЕРСЕРКА

Глава 19. Топи ётунов

Нуару пришлось снова попутешествовать, но уже в поисках одежды для Оскара, а не еды. Вкус прислужника в нарядах заканчивался на его белых перчатках и старомодном плаще, поэтому берсерку пришлось довольствоваться разноцветными шароварами и майкой-алкоголичкой. Не представляю, где Наур нашёл эти вещи, но посылать его снова не имело смысла. Желая подбодрить Оскара, не стала тянуть и вернула ему толстовку, подаренную покойной матерью:

– Ты, конечно, во всём красавчик, но, думаю, в этом тебе будет комфортнее.

– А я думал, ты замёрзла, раз попросила её.

– Не хотела, чтобы такая ценная вещь превратилась в кучу хлама, когда ты перевоплотишься.

– Я понял, – усмехнулся тот. – Снова хочешь показаться лучше, чем ты есть на самом деле?

– Нет. Просто понимаю ценность памятных вещей, – ответила, подумав о том, что душа Тиры дала большую трещину, отдав Гьёлль ожерелье с гранатом. Но не стала об этом упоминать. – Особенно если это вещь от умершего родителя.

– Не стоит этого делать, Арит, – огрызнулся Оскар, вырывая из рук толстовку и надевая её.

– Не делать чего?

– Дурачить меня! Прикидываешься нормальной, отчего я начинаю подозревать, что в тебе есть что-то человечное и даже сочувствую. А в итоге... ничего в тебе нет.

– Поздравляю, Оскар, у тебя, видимо, прогрессирует стокгольмский синдром*. Я же просила не заблуждаться на мой счёт.

– Нет у меня никакого стокгольмского синдрома, Арит! Я просто люблю Тиру и в тебе пытаюсь отыскать её, чтобы совсем не свихнуться!

– Любишь Тиру? – переспросила я после недолгого молчания. – Настолько, что отшил её и выпустил меня.

– Мог бы всё исправить, сделал бы это! Когда она призналась в чувствах, я растерялся. Сама знаешь, берсерки для конунгов что-то вроде любимых питомцев. А Тира к тому же не простой конунг, полубог! Как такая как она могла полюбить меня? Немыслимо... Я не мог в это поверить, не мог принять. Я просто идиот, – парень сжал руки в кулаки и нахмурился. – Чувства такая странная вещь. В тот момент я стушевался, наговорил всякой ерунды. А сейчас готов кричать о том, как люблю её и мне жаль.

Выплюнув в меня эти слова, словно яд, Оскар развернулся и зашагал прочь. Я же не могла сдвинуться с места, настолько в груди всё сдавило. Во мне не было злости, лишь обида. А за рёбрами, в самой глубине сердца, снова встрепенулся отголосок души Тиры. И это ни на шутку испугало меня... Возможно, то, что Оскар находился рядом, делало меня уязвимее перед двойником. И, возможно, я сильно облажалась, когда решила заполучить именно этого берсерка. Но теперь мне и не нужен был другой. И это тоже вселяло ужас.