СИНТЕТИКА|18+

Глава 9. Императрица.

Ульрике Циглер стояла посреди гостиной, прислушиваясь к тишине, наполненной её собственными разбитыми ожиданиями. Когда Дженна скрылась в дальней комнате, сопровождаемая роботом, она почувствовала себя слабой и нелепой. Что же, теперь и этот шанс она потеряла? До неё начало доходить осознание того, что, имея мёртвого сына, она умудрилась похоронить живую дочь. Осознание это было слабым, как легкое дуновение ветерка над озером, но, как бы там ни было — рябь от него уже поползла по тяжелым, безмолвным водам. Но Ульрике не собиралась сдаваться так просто. Она с надеждой повернулась к роботу. Одежда умершего Йохана сидела на нем идеально — создатели учли малейшие детали. Ненастоящий сын с готовностью растянул губы в улыбке и протянул ей свою безупречно гладкую ладонь. Она нежно коснулась его пальцев и прикрыла глаза, упиваясь воспоминаниями.

— Как думаешь, Дженна простит меня?

— Конечно, простит, — ответил Йохан, поглаживая её дрожащую руку, — Вы же любите друг друга.

«Неправильный ответ, — подумала она, внутренне содрогнувшись, — Неправильный».

— Как думаешь, Дженна простит меня?

Фрау Циглер опустилась на стул рядом с сыном, любовно разглядывая его взъерошенные после сна волосы. Надо же, как они похожи на колосья спелой пшеницы! А как причудливо играет на них солнечный свет!

— Знаешь, мама, — Йохан вытер рот, тщательно пережевывая листья салата, — Я не очень силён в этих ваших женских штучках, — он с удовольствием разгрыз зубами свежий батон хлеба, — Но, наверное, так было лучше. В конце концов, Дженна должна понять, ведь это делалось для её же здоровья.

— Она не знает про опухоли.

— Ты ей не сказала? — он удивленно поднял голову, отвлекшись от еды, и отложил в сторону вилку, — Почему?

Ульрике схватилась за голову и с силой потёрла виски. Ломота становилась невыносимой. Ей не с кем было обсудить эту беду, потому что собственная мать буквально прокляла её за сделанное. Роза верила, что современная медицина может излечить Дженну, но врачи твердили обратное — миома матки могла привести к развитию злокачественной опухоли, риски были слишком велики.

— Больще всего на свете Дженна боится людей и смерти. Её же буквально не вытянешь из дома, она вечно сидит в своей комнате! — Циглер умоляюще взглянула на сына, как будто бы он сейчас был судьей, а она — преступницей, — И, если с первым мы как-то справляемся, то новость о том, что в её организме происходят такие опасные процессы, доведёт её до психбольницы.