Дом сгоревших марионеток

наш вечер

***

  Сквозь непроглядную и жестокую тьму прорезаются острые солнечные лучики. Восход был зна́ком того, что все злые деяния вынуждены закончится по истечению отведённого ночного времени. Казалось бы, что так долго сдерживает мировой хаос от пробуждения? Вероятно, борьба светлых и, соответственно, темных сил и правда что-то да значит, раз Земля до сих пор не вспыхнула ярким алым пламенем, что уничтожило бы все вокруг, сжигая абсолютно каждую частичку живого до тла.
  Таким ранним утром проснулся Шуичи. Парню не спалось, так как его юный разум терзали мысли о порочности бренного мира. Он часто уделял внимание подобному, и каждый раз голова раскалывалась от невыносимой боли из-за недосягаемой информации. Решая забыть на некоторое время об этом, Саихара подходит к зеркалу в своей комнате. Зрачки бегают по отражению владельца тела, а ладонь касается холодного стекла. Детектив уже давно не узнавал себя в собственном зеркале, словно оно было неким бракованным и искажало реальность. А может, он попросту перестал верить всему вокруг? Разочарование и эмоциональное выгорание заставили разум мутировать до сия состояния, из которого безумно трудно найти выход. Что-то по типу лабиринта в тех самых хоррор фильмах, когда главный герой теряет выход и вынужден остаться гнить в этом проклятом месте.
  Внезапно в комнате раздается надоедливый телефонный звонок. Парень тяжело выдыхает и отходит от зеркала, пытаясь вспомнить где же он оставил сотовый. Благо, благодаря громкому звуку Шуичи нашел телефон очень быстро, отвечая на столь ранний вызов.

— Да, — кратко говорит тот, смотря в окно, за которым виднелось "молодое" солнце.

— Ш-шуичи? — смущённый голос слышится по ту линию. Это вызывает у детектива широкую улыбку, пусть он и не понимал, откуда у данного человека его номер телефона. — Ирума-сан попросила напомнить тебе, что сегодня мы собираемся на восемь около школы.

— А где же доброе утро, зайчик? — игриво спрашивает детектив, после чего тихо смеётся, подойдя ближе к окну. — Как неуважительно, Оума-кун.

— Оу... — неловко проговаривает Кокичи и затихает, после чего в телефоне слышится тяжёлый и рваный вдох. — Д-доброе утро, Саихара-чан!

— Доброе, — отвечает синеволосый и невольно рисует кончиком указательного пальца сердечко на окошке, совершенно не отдавая отчёта своим действиям. — Говоришь, на восемь? А что, если я хочу, чтоб ты пришел ко мне чуть раньше? Мы могли бы прийти туда вместе. К тому же, будет довольно темно, вдруг тебя кто-то захочет украсть? — ухмыляется Саихара.