Через час он уже был дома, сбросил сапоги в дверях гостиной и, на ходу раздеваясь, отправился в купальню. Он успел уже открыть дверь, и тут Итильдин сбежал по лестнице из кабинета Альвы, где в это время он обычно читал при свечах, и кинулся на шею возлюбленному. Но когда тот попытался его поцеловать, эльф вдруг вздрогнул и отступил на шаг, расцепляя объятия.
Альва не сдержал тяжелого вздоха. Взгляд, которым Итильдин окинул его с ног до головы, был слишком красноречив. От него ничего нельзя скрыть. Альва и не собирался скрывать... он просто об этом не задумался. Вопрос верности они ни разу не обсуждали. «Убей меня бог, если я знаю, как эльфы относятся к измене!»
Итильдин задрожал, обнял себя обеими руками за плечи и глухо проговорил:
— Ты пахнешь им.
Альва беззвучно выругался.
— Прости, — сказал он, просто, чтобы что-то сказать. — Я не думал, что это причинит тебе боль.
«О чем ты вообще думал, идиот? Вернее, чем?»
— Не ты причинил мне боль. Воспоминания. Тебе не за что извиняться.
Итильдин опустил голову, так что серебряные волосы закрыли лицо, но Альва успел увидеть в его глазах слезы. Понимание накрыло его, как холодная снежная лавина.
— Ты... ты помнишь его запах? Он... был с тобой? — деревянным голосом произнес Альва, прежде чем сам понял, о чем он спрашивает.
— Прости, я не могу об этом говорить, — обычно спокойный и бесстрастный, теперь голос Итильдина дрожал.
Не поднимая головы, эльф повернулся и почти выбежал из комнаты.
«Ахайре, ты точно трахнутый идиот!» — думал Альва, ожесточенно растираясь мочалкой, будто хотел содрать с себя чертов запах вместе с кожей. Выпивка плюс сексуальное желание равно помрачение рассудка — простая формула жизни кавалера Ахайре. Черт возьми, он сделал больно Итильдину, своему любимому, просто потому, что примитивные инстинкты отбили у него всякую возможность соображать...
Ему было за что извиняться. Разве можно просто сделать вид, что ничего не было, что жизнь их началась с того момента, когда Итильдин ступил на порог его дома? Прошлое всегда с ними, от него никуда не денешься. Надо научиться жить с ним. Научиться, по крайней мере, не поворачивать нож в ране, если не можешь вынуть его.
Он завернулся в полотенце и поднялся в спальню.
Там было темно, и Альва скорее угадал, чем увидел, что Итильдин лежит на краю кровати, уткнувшись в подушку. Молодой человек лег с ним рядом, и эльф, облегченно вздохнув, прижался к нему.
— Люби меня. Заставь меня забыть. Твоя любовь — единственное противоядие, — тихо сказал Итильдин, проводя руками по его телу, находя его губы. Его рот был нежным, чувственным, сладким...
«Как мне удержаться от дурацких поступков, если наказание за них будет именно таким?» — успел подумать кавалер Ахайре, впиваясь страстным поцелуем в губы своего возлюбленного эльфа.
Будущее снова казалось безоблачно-солнечным. Любовь больше не была затмением — она была светом. И жизнью.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Эклипсис (Эклипсис #1)
Fantasy---Победитель конкурса Wattys2015 --- Рыжий аристократ, серебряный эльф, смуглый варвар-кочевник - что могло бы их связать? Вожделение, любовь, война, долг - и солнечное затмение. Сцены любви, приключения...