Медленно разлепив глаза и оглянувшись, я поняла, что проснулась в совершенно незнакомой комнате. Мрак, тишина, холод — вот, что царило здесь.
Я в панике вскочила с кровати, но, недооценив силы, была вынуждена так же резко упасть обратно. Перед глазами летали тёмные мошки, а в голове стоял гул.
Я облокотилась об изголовье постели, накрыла себя одеялом и с неохотой должна была признать, как сейчас слаба и истощена. Поэтому, всё что мне оставалось - это ждать.
Ждать чего-то неизвестного и неизбежного.
Но текли минуты, часы показали три часа ночи.
Волнение медленно охватило меня. Голову посетила мысль, что меня могли оставить здесь совершенно одну без еды, воды и каких-либо средств связи.
Озноб прошёл по коже.
Четыре часа утра.
Я подошла к окну и взглянула на улицу. Грязь, сырость, неспешный рассвет. Пустынные улицы и серые, бедные здания. Данная картина вызывала неприязнь и даже отвращение.
Совершенно безлюдно. Никого. Надежда на счастливый конец постепенно затухала.
Но тут до меня донёсся мимолетный шорох — звук открывающегося замка. Я резко обернулась и увидела его - Гарольда.
— Уже проснулась? — устало поинтересовался тот мрачным голосом, снимая обувь.
— Г-где мы? — нервно откликнулась я, зажимая от волнения пальцы.
— Это не имеет значения, — резко ответил мужчина, — прошу, будь послушной девочкой и ляг в кровать, ночь ещё не закончилась.
Преступник опустил свою голову на подушку и закрыл глаза.
— И только не шуми, иначе, я буду вынужден предпринять не лучшие меры для того, чтобы заткнуть тебя, — пробормотал Гарри, а затем почти сразу же послышался храп.
И...всё? Никаких связываний, запугиваний и оскорблений?
Недоумевая, я все ещё стояла посреди комнаты.
Но разделять с ним постель я не собиралась. Поэтому, забралась на широкий подоконник и обхватила коленки руками.
Медленно поднималось солнце, освещая верхушки разрушенных построек. Свет неспешно заполнял помещение.
Взгляд невольно упал на лицо мужчины. Бледная кожа, словно фарфор, была идеально ровная. Губы плотно сжаты, глаза немного подрагивали. Всегда напряжен, даже во сне.
Он красив, и это нельзя отрицать. Изящная линия скул, сильные, мускулистые руки и длинные ресницы. Кудри блестят, словно шёлк. Невольно появилось желание к ним прикоснуться, но я вовремя себя одёрнула, вспомнив, какой скверный характер кроется за этой ангельской внешностью.
Семь часов утра.
Живот зажурчал. Сутки без еды дали о себе знать. Я тихо сползла с подоконника и стала разглядывать комнату в поисках моей сумки, где должны находиться таблетки.
Но тут меня озарило, она ведь осталась в отеле!
Я стала судорожно расхаживать по комнате, покусывая от нервов ногти. Страх боли завладел мною. Той ужасной боли, которая могла начаться в любой момент.
Идея и побеге до этого и не возникала в моей голове, так как ужас перед мужчиной был гораздо сильнее. Но мотивы поменялись, и сейчас я лихорадочно искала ключи от комнаты, пытаясь шуметь как можно меньше, чтобы ненароком не разбудить террориста. Прикроватная тумбочка, джемпер, обувь — все оказалось пустым. Я облокотилась о дверь и стала усердно размышлять о том, куда преступник мог спрятать ключ.
И, вдруг, что-то металлическое сверкнуло на шее мужчины. Я тут же стукнула себя по лбу из-за глупости, могла и раньше догадаться.
Я на цыпочках, почти бесшумно, подошла к краю кровати и на корточках присела напротив Гарольда. Потянулась рукой к ямочке, образованной ключицами, прикоснулась к холодному металлу, но тут его пальцы резко остановили меня. От неожиданности я вздрогнула и попятилась назад. Глаза, прежде плотно закрытые, распахнулись и строго уставились на меня.
— Что ты делаешь? — задал Гарри вопрос.
— Я-я... П-просто, — начала мямлить я. Язык совершенно не слушался.
— Ну, — подгонял меня мужчина, — и только без лжи, милая, я терпеть её не могу.
— М-мне нужно в аптеку, — тихо пробормотала я, прищурив от страха глаза.
— В аптеку, значит, — усмехнулся тот, усилив хватку.
— А больше тебе ничего не нужно? — едко поинтересовался он. — Я же просил тебя не шуметь, разве не так, дорогая? — дёрнув мою руку на себя, раздражённо уточнил мужчина.
— Угу, — испуганно промычала я.
— Но в итоге я вижу твоё дрожащее тело напротив своего и тонкую, слабую руку, которой ты стремилась украсть ключ от комнаты. Не думал, что такая умная девушка попытается сбежать, — ухмыльнулся тот.
— Ляг, — приказал преступник, показав на место рядом с собой, — скорее, Розали!
От страха, я поспешила скорее выполнить его указание и присела именно туда, куда он велел.
Преступник встал, подошёл к спортивной сумке, которую я, к удивлению, раньше не замечала и достал некий железный предмет, в котором я позже узнала наручники.
— Нет, Гарольд, прошу, не надо, — умоляла я того, но он был непоколебим и действовал со стремительной скоростью.
— Надо, милая, надо.
Замок захлопнулся, а руки остались обездвижены над собственной головой.
Тихие всхлипы вырвались из моих уст.
А после осознания того, что на мне, кроме его большой футболки и нижнего белья ничего нет, а ноги, в результате поднятых рук, остались вовсе обнажены, то плач от чувства унижения разразился с новой силой.
— Если тебе станет легче, то давай сделаю следующим образом.
Он поднял край одеяла и накрыл мою нижнюю часть тела.
Я с удивлением взглянула на мужчину, ненадолго прекратив всхлипывать, но тот быстро отвернулся и лёг обратно спать.
Раздалось бесшумное сопение, означавшее, что хоть кому-то удастся отдохнуть сегодня ночью.
Я обессилено облокотилась об изголовье кровати, перевела взгляд на запястья, и стиснула от боли зубы. Но, решив не заострять на этом внимание, прикрыла свинцовые веки.
Кто знает, когда ещё мне предоставится столь непозволительная роскошь, как сон.
Кто знает, в каком состоянии вернусь я домой.
И вернусь ли вообще.