Когда Дарси, словно воришка-домушник, едва ли не на цыпочках вошла в квартиру, то сразу же заметила родителей, сидящих на диване, спиной к ней и Даррена, беспокойно меряющего гостиную шагами.
И он первый обнаружил ее присутствие в квартире, впрочем, как и всегда.
Сперва Даррен замер посреди комнаты, его невидящие глаза, наполненные волнением, нашли ее лицо, а потом он в три шага преодолел разделяющее их расстояние и крепко обнял Дарси.
- Дарс, слава Богу, ты в порядке, - выдохнул Даррен рядом с ее ухом и усилил хватку.
- Прости меня, - извинилась Дарси, хоть и знала, что ее вины в этом нет. Так сложились обстоятельства. Она тоже крепко обхватила Даррена и спрятала лицо у него на плече.
Оттягивала момент, когда придется посмотреть родителям в глаза и увидеть там целый океан волнения, беспокойства и быть может, страха.
- Дарси, о чем ты думала? - это снова заговорила разгневанная Тамзин. - Загуляла с этим парнем на всю ночь, а нам хоть бы слово сказала!
- Что? - послышался разгневанный голос Кейна и Дарси мысленно сжалась от страха.
Ну спасибо тебе, Тэмми. Теперь поди, объясни родителям, как все было на самом деле!
Дарси вывернулась из объятий Даррена, чтобы взглянуть на родителей, но руки брата не выпустила, используя его в качестве опоры.
Кейн гневно сощурился и уже явно был готов кулаками отвоевывать попранную честь единственной дочери. Оливия опасливо положила ладонь на плечо мужа и со смесью непонимания и растерянности посмотрела на Дарси.
- Все было совсем не так, - твердым голосом сказала Дарси и послала Тамзин гневный взгляд. Потом она снова посмотрела на родителей и увидев, что они по-прежнему не слишком то верят ей, тяжело вздохнула. - Ну взгляните сами, я вся с ног до головы в пыли и грязи. Неужели вы думаете, что если бы я всю ночь напролет занималась сексом, то я выглядела бы именно так?
- Дарси! - изумленно выдохнула Оливия и прижала ладонь к груди. Ее зеленые глаза недоверчиво распахнулись, словно она не узнавала свою дочь, что стояла сейчас перед ней.
- А что? - с вызовом спросила Дарси. Кажется, нервное напряжение, копившееся в ней больше суток, сейчас грозилось выплеснуться наружу весьма нелицеприятным разговором с родителями. Даррен, ощутив настроение сестры, ободряюще сжал ее ладонь.
- Что случилось? - спросил он, повернув голову в сторону Дарси.
- Мы с Тревором застряли в архиве на всю ночь, потому что дверь захлопнулась, а открыть ее можно только с внешней стороны. И сеть там не ловит, поэтому я не могла позвонить вам, а вы не могли дозвониться мне. А под утро мой телефон вообще разрядился.
- Кто такой этот Тревор? - требовательно спросил Кейн, пристально смотря на Дарси. Он как будто даже и не слышал объяснений дочери.
- Мой коллега, - раздраженно вздохнула она.
- Ага, и жуткий бабник при этом. Ни одной юбки не пропустил, - вставила свое слово Тамзин. Она держала руки скрещенными на груди и весь ее внешний вид был весьма воинственным. Как будто она, на пару с Кейном, при первой же возможности побежала бы считать Тревору ребра.
Дарси снова послала ей гневный взгляд, мысленно обещая подруге удушить ее как только подвернется случай.
- Он приставал к тебе? - Кейн тут же уцепился за мысль поданную Тамзин.
- Нет, - резко ответила Дарси, все больше злясь на подругу и родителей за весь этот фарс. - Мы просто всю ночь просидели в тесном архиве. И вообще, что это за допрос? Мне двадцать два года! Я уже достаточно взрослая, чтобы вы не тряслись надо мной, словно сумасшедшие наседки!
- Милая, мы просто беспокоились, - примирительно сказала Оливия, все еще держась за плечо Кейна.
- Не стоит, - отрезала Дарси, вскинув подбородок. - Я в полном порядке.
Даррен обнял ее за плечи и успокаивающим жестом погладил по руке. Он как мог, пытался усмирить ее злость, но эмоции Дарси просто бушевали и она никак не могла взять их под свой контроль.
- Не разговаривай так с матерью, - отчитал дочь Кейн, наставив на нее указательный палец.
- А вы прекратите думать, что я способна переспать с малознакомым парнем! Почему вы верите ей, - она махнула рукой в сторону Тамзин, - а не мне? Как вы можете не доверять мне? Я хоть раз давала повод для сомнений?
Дарси почувствовала, как от нахлынувшей обиды и злости, задрожал подбородок и затуманился взор. Она яростно стерла слезу со щеки и отвернулась от родителей. Даррен крепко обнял ее и зашептал ей на ухо успокаивающие слова.
Почувствовав, что вот-вот разрыдается, Дарси вырвалась из рук Даррена и взбежав вверх по лестнице, спряталась в спальне, с оглушающим треском захлопнув за дверь за своей спиной.
Рухнув на кровать, Дарси наконец смогла дать выход эмоциям и задохнулась в рыданиях, рвущихся наружу. Она с силой сжала подушку, вымещая на ней всю свою злость. И даже не могла понять, на кого конкретно она злилась. На Тревора ли? На Тамзин? На родителей? На себя? На всех сразу и ни на кого в частности? Дарси не знала.
Она знала лишь, что смертельно устала за последние дни, недели, месяцы. Она не знала, когда все началось. Но сейчас боль, обида, злость, страх - они достигли своего апогея и вырвались наружу. Затопили девушку собой.
- Дарс? - послышался из-за двери голос Даррена. Ответом ему послужил громкий всхлип.
Дарси не услышала, как открылась дверь в спальню, она не услышала шагов брата по паркетному полу, она почувствовала лишь его нежные заботливые руки на своей спине и плечах и ощутила всю силу его любви к себе, пусть он и не сказал ни слова.
Дарси оторвалась от подушки и кинулась на шею брату. Он тут же прижал ее к себе и крепко стиснул своими сильными руками.
- Все хорошо, Дарс, - шептал он. - Все обязательно будет хорошо. Я с тобой, сестренка. Я рядом.
Дарси протяжно заскулила ему в плечо и с силой сжала его рубашку на спине.
А внизу обеспокоенный Кейн, испуганная Оливия и пристыженная Тамзин, растерянно переглядывались друг с другом, на зная, что предпринять.
Ведь они столкнулись с таким поведением Дарси впервые. Даже родная мать не могла понять и объяснить, что вдруг стало причиной таких горьких слез ее дочери. Она потрясенно опустилась на диван и прижала дрожащую ладонь к губам. Кейн обнял жену и пожал ее руку.
- Что же с ней случилось? - невнятно пробормотала Оливия, глядя мужу в глаза. - Что с моей девочкой?
Кейн лишь растерянно покачал головой.
Тамзин молча переступала с ноги на ногу, порываясь подняться к подруге и на коленях вымаливать прощения за свои слова.
Но они все не двигались с места. Не потому что боялись столкнуться со слезами и гневом Дарси.
Подниматься наверх им запретил Даррен, при этом он так свирепо посмотрел на них троих, что никто не осмелился ослушаться его.
И теперь Тамзин пристально вслушивалась в звуки, доносящиеся со второго этажа и с замирающим сердцем ждала, когда Дарси перестанет всхлипывать и плакать. К ее искреннему удивлению, это произошло довольно скоро.
Оливия облегченно выдохнула и уже намеревалась встать с дивана и пойти к своей дочери, но Кейн остановил ее.
- Не стоит, - покачал он головой. - Как бы стыдно мне не было говорить об этом, но Даррен справится лучше нас.
- Я ее мать! - задохнулась от негодования Оливия.
- Верно. Но сейчас она злится на тебя, на меня, на Тэмми.
- Миссис Сноу, ваш муж прав, - подала голос Тамзин. - Даррен сейчас лучше справится.
Недовольно поджав губы, Оливия снова опустилась на диван и расправила несуществующие складки на своем платье.
В этот момент из спальни Дарси выскользнул Даррен. Он бесшумно прикрыл за собой дверь и тихо, словно призрак, спустился по лестнице на первый этаж.
Все трое выжидающе посмотрели на парня, опасаясь нарушить тишину.
- Она уснула, - сказал Даррен, смотря прямо перед собой. - Вам лучше уехать. Я останусь с ней.
- Но...
- Нет, мама. Езжайте домой. С Дарси все будет хорошо.
- Если я узнаю, что этот парень... - рыкнул Кейн.
- Да не трогал он ее! - неожиданно громким, пропитанным раздражением голосом, сказал Даррен и перевел взгляд невидящих глаз на отца. - Тревор здесь совершенно ни при чем.
Тамзин изумленно смотрела на Даррена, который в один миг из юного парня, участника, набирающей обороты группы, превратился в молодого мужчину, готового растерзать кого угодно, за людей, которых он любит больше жизни.
И Тамзин в тот миг прониклась к Даррену еще большим уважением и привязанностью.
- Пойдемте, - с ободряющей улыбкой Тэмми кивнула мистеру и миссис Сноу. - Малышка Дарс в надежных руках.
***
Тревор остановил свой «шевроле» на подъездной дорожке перед одноэтажным коттеджем современного типа с высокими окнами и плоской крышей. Он купил его относительно недавно и все еще не мог привыкнуть к тому, что это его новый дом.
Дом был просторный, светлый, обставленный по последнему слову техники и стиля, с ухоженным задним двором и уютным садом. Но что-то было не так. С каждым прожитым здесь днем, Тревору все больше казалось, что этому дому чего-то не хватает. Или кого-то...
Иногда, по вечерам, становилось особенно тоскливо и чувство одиночества давило на плечи подобно бетонной глыбе. В такие дни Тревор обычно, не раздумывая, запрыгивал в автомобиль и ехал к сестре и детям, возвращался в дом, в котором родился и вырос, и пытался почувствовать себя нужным. Хоть кому-то.
Но все чаще Тревору казалось, что он за бортом. Сестра любила его, племянники боготворили и каждую их встречу ждали с нетерпением. Они были его семьей. Но даже они не могли полностью заглушить то чувство щемящей тоски и бесполезности, которые грызли душу Тревора и заставляли все больше увлекаться ничего не значащими безэмоциональными связями с легкодоступными девушками. Так он душил свои истинные чувства. Так он спасался от самого себя.
Выскользнув из автомобиля, Тревор прошел по гравийной дорожке, преодолел три ступеньки невысокого крыльца и отпер парадную дверь ключом. И все это время он беспокойно думал, а как там Дарси? Его волновало, что по его - пусть и косвенной - вине, она сейчас оправдывается перед родителями и братом.
Тревор передернул плечами, отгоняя от себя эти мысли. Ему вообще-то должно быть совершенно все равно, что с ней и как сейчас обстоят ее дела.
Но правда была в том, что Тревору не было все равно. Он переживал. Искренне и совершенно открыто беспокоился о Дарси.
Бросив ключи на столик в прихожей, Тревор прошел вглубь дома, через спальню, прямиком в смежную с ней ванную комнату. Сбросив с себя пыльную грязную одежду, Тревор с наслаждением ступил под горячие струи и закрыл глаза. Мысли его тут же вернулись в темный архив, к растрепанной и разгневанной девушке, нежные губы которой он с таким наслаждением целовал. Он отчетливо увидел, как она прижимает к чуть припухшим губам дрожащие пальчики, уловил, как шок в ее прекрасных карих глазах сменяется гневом. Он не боялся ее гнева. Потому что знал, что под ним скрывалось возбуждение. Такое же сильное, как и его собственное.
Впервые за последние часы, Тревор довольно ухмыльнулся. Он чувствовал, что победа уже недалеко. Нужно совсем немного надавить и оборона Дарси рухнет под его натиском.
Тревор выбрался из душа и обмотав белое полотенце вокруг бедер, босиком прошлепал в спальню. Его телефон надрывно звонил в кармане сумки. Тревор извлек его наружу и заметив имя сестры на дисплее, тут же нахмурился. Он знал, зачем она звонит.
- Тревор, ты помнишь о том, что обещал сделать? - спросила Линда, как только Тревор принял звонок.
- Да, - соврал он. На самом деле Тревор забыл обо всем на свете. Перед мысленным взором все еще стояла раскрасневшаяся возбужденная Дарси, прикрывающая свои настоящие эмоции маской праведного гнева.
- Ты уже едешь?
- Выезжаю, - снова соврал Тревор, недовольно поморщившись. Он зажал телефон между плечом и ухом, и принялся извлекать из платяного шкафа чистую одежду.
- Тревор, ее поезд прибудет на вокзал уже через пятнадцать минут, - в голосе Линды послышались нотки осуждения.
- И что? Подождет. Она уже не маленькая, - раздраженно буркнул он.
- Тревор! - произнесла Линда таким тоном, что ему на какую-то долю секунды стало стыдно за свое поведение. Но это быстро прошло.
- Лин, я скоро буду на месте. Ничего с ней не случится.
Тяжелый вздох раздался на том конце провода.
- Может быть, мне стоило самой ее встретить?
- Нет, - отрезал Тревор. - Я хочу, чтобы вы виделись как можно меньше. Она умело давит тебе на совесть и играет на твоей добропорядочности. Такими темпами она еще и у вас в доме поселится.
- Но она ведь...
- Знаю, она наша мать. И что? - Тревор уже натянул на себя боксеры и джинсы и сейчас сражался с пуговицами рубашки. - В данном случае «мать» - это просто слово, а не степень родства.
- И тебе совсем не жаль? - с горечью в голосе спросила Линда.
- Ты же знаешь, что нет, - ответил он, выходя в прихожую.
Снова раздался тяжелый вздох и Тревор поморщился. Он не любил причинять сестре боль, не любил, когда она грустила. Но сейчас ничего не мог поделать. Злость на мать душила все другие эмоции.
- Я уже подъезжаю, Лин, - в третий раз за этот короткий разговор солгал Тревор, - позвоню тебе потом. Идет?
- Да, - Линда постаралась придать своему голосу больше беззаботности. - До встречи, Трев.
- Пока.
Он сбросил звонок и, захлопнув за собой дверь дома, направился к автомобилю.
В этот самый момент к соседнему двухэтажному светлому дому с резными ставнями и просторной террасой, подъехал черный вместительный автомобиль и занял место на подъездной аллее. Из него выбрались двое - мужчина и женщина. Оба выглядели так, будто всю ночь не смыкая глаз сидели у постели умирающего. Волосы взъерошены, под глазами темные круги и оба даже не пытаются заговорить друг с другом. Когда взгляды Тревора и темноволосого мужчины встретились, тот машинально кивнул головой в знак приветствия и сразу же прошел в дом. Красивая женщина с рыжими волосами и пронзительными зелеными глазами дружелюбно улыбнулась Тревору и даже сделала шаг в его сторону.
- Вы ведь наш новый сосед? - спросила она, останавливаясь у ограды, разделяющей их участки.
- Да, - кивнул Тревор, перебирая в пальцах ключи от автомобиля. Женщина действительно выглядела жутко вымотанной, хоть и старалась скрыть это за дружелюбной улыбкой. Которая впрочем быстро угасла. - Въехал насколько месяцев назад.
- И мы ни разу с вами не виделись, - то ли спросила, то ли констатировала факт соседка.
- Да, я редко здесь появляюсь, - он пожал плечом, словно извинялся. И это было как минимум странно. С чего бы ему оправдываться перед соседкой, которую с момента переезда он видит впервые?
- Не нравится дом? - она склонила голову на бок и на ее губах проскользнула тень полуулыбки.
- О, нет. Дом прекрасный, - возразил Тревор. - Просто... не знаю. Так получается. Работа, друзья, семья...
Он снова пожал плечом. И тут же одернул себя.
Хватит вести себя, как провинившийся подросток, - мысленно приказал себе Тревор.
Но почему-то голову не покидала назойливая мысль - ему хотелось бы, чтобы эта женщина думала о нем хорошо. Чтобы пришла домой и сказала мужу «Знаешь, а у нас новый сосед. Мне он показался очень приятным молодым человеком. Я думаю, мы могли бы пригласить его на барбекю в эти выходные. Что скажешь?»
Тревор снова одернул себя и постарался вернуть мысли в нужное русло.
- Что ж, надеюсь, вы как-нибудь сможете выкроить немного времени и заскочить к нам в гости? - словно прочитав его мысли, сказала женщина и, махнув рукой себе за спину, указала на свой дом. - Мы с мужем и детьми всегда рады гостям.
- С радостью приму ваше приглашение, - улыбнулся Тревор, постепенно проникаясь симпатией к этой приветливой женщине.
- Чудесно, - она хлопнула в ладоши и тепло улыбнулась ему.
Тревор только кивнул и бросил быстрый взгляд на машину за своей спиной.
- Вы простите, я уже должен ехать... - он послал ей вежливую извиняющуюся улыбку.
- О, конечно, - сдержано произнесла женщина. - Прошу прощения, не хотела отнимать у вас время.
- Не стоит извиняться. Я бы с радостью поболтал с вами, но мне и вправду уже пора ехать, - улыбнулся Тревор и удовлетворенно заметил, что женщина ответила на улыбку. - Рад был познакомиться, миссис...?
- Зовите меня просто Оливия, - отмахнулась женщина от официального обращения.
- Тревор, - представился он и пожал ее ладонь с тонкими длинными пальчиками.
Оливия снова улыбнулась ему и попрощавшись, ушла в дом.
Тревор запрыгнул в автомобиль и вырулил на дорогу, выходящую на оживленное шоссе.
Включив радио, он открыл окно со своей стороны и впустил в салон теплый ветер. Тягостные мысли, отодвинутые на пару минут знакомством с Оливией, снова атаковали его голову и Тревор заметно скривился.
Его первоочередной задачей было встретить их с Линдой мать на центральном вокзале, отвезти в отель, забронировать ей номер и уехать на работу. При всем при этом, Тревору нужно было сдержаться и не послать женщину, которую ему должно называть матерью, к черту.
И это, честно говоря, была довольно сложная задача.
Всю дорогу до вокзала, Тревор размышлял, как бы ему сделать так, чтобы она поскорее уехала обратно, туда, откуда прибыла и так бесцеремонно разрушила их более или менее укрепившийся покой. И он не видел ни одного решения, которое одобрила бы Линда.
Оставив машину на парковке, Тревор вошел в здание вокзала и сверившись с электронным табло, прошел на давно опустевшую платформу, где на деревянной скамье, в окружении двух дорожных сумок и одного небольшого чемодана сидела красивая ухоженная, но совершенно пустая женщина. Весь ее внешний вид был надменным, высокомерным. Она вела себя так, словно все вокруг ей чем-то обязаны.
Она всегда была такой, - промелькнула в голове Тревора горькая мысль.
Он подошел поближе и замер рядом с ней, ощущая, как забурлила его кровь от злости и обиды.
Матильда Элкотт - в прошлом Райт - подняла голову и смерила Тревора своим неизменным высокомерным взглядом, а признав в нем своего сына, тут же натянула на лицо очаровательную улыбку, которая должна была сломать прочную стену холодного отчуждения между ними.
Не сломала.
- Тревор, дорогой! - сладко протянула она своим высоким голосом и, вскочив со скамьи, шагнула к сыну, с целью заключить его в объятия.
Тревор отступил на шаг назад, взял ручку чемодана и бросив через плечо равнодушное «пойдем», быстро двинулся в сторону выхода из здания вокзала.
Краем глаза, прежде, чем отвернуться, он заметил, как вытянулось и побледнело лицо Матильды. И пусть. Ему было плевать.
Дойдя до машины, Тревор забросил чемодан матери в багажник, принял из ее рук дорожные сумки и пристроил их рядом с чемоданом. Захлопнув крышку багажника, он прошел к водительскому месту и забрался в, успевший нагреться в лучах солнца, салон.
Мать села рядом.
Тревор молча вырулил с парковки и направил автомобиль в сторону отеля, в котором собирался поселить Матильду.
Краем глаза он видел, как нервно она теребит ремешок своей дорогущей фирменной сумки и неуверенно покусывает губы, покрытые плотным слоем алой помады. Она хотела заговорить, Тревор отчетливо видел это, но не собирался ей помогать. Все его силы уходили на то, чтобы придать лицу как можно более равнодушное выражение. Он то и дело ловил себя на мысли, что слишком сильно сжимает руль или чересчур стискивает зубы, рискуя раскрошить их в порошок.
Тревору до боли в мышцах хотелось развернуть автомобиль, отвезти ее обратно на вокзал и велеть уехать и никогда больше не возвращаться. Но он пообещал Линде, что попытается. Попытается сдержать свой гнев, попытается оставаться предельно вежливым с матерью. Потому что это касается не только его. Здесь замешана и Линда и отец. Особенно отец.
Тревор на секунду мучительно прикрыл глаза и снова уставился на дорогу. Матильда рядом с ним заерзала на сидении.
- Куда мы едем, дорогой? - спросила она, с любопытством осматривая пролетающие за окном пейзажи.
- Не называй меня так, - практически сквозь зубы процедил Тревор, даже не взглянув на мать.
Она вздохнула и снова принялась перебирать ремешок сумки.
- Джексон...
- Тревор, - прошипел он. - Для тебя я - Тревор.
Матильда кивнула и спрятала от него глаза, опустив голову.
- Мы едем в отель, - ответил на заданный вопрос Тревор. - Там я забронирую и оплачу тебе номер. Когда решишь вернуться обратно, я отвезу тебя на вокзал и посажу на поезд.
- Чтобы я не надумала остаться? - горько спросила Матильда.
- Именно, - все еще не разжимая зубов, ответил Тревор. Похоже, обещание данное Линде, он выполнит лишь на половину - сохранять холодную вежливость у него не получалось. Он едва сдерживал бурлящий в крови гнев.
- За что ты так со мной? - с болью в голосе спросила Матильда.
И она еще спрашивает?
Тревор едва сдержался от презрительного фырканья.
Он не поверил ее игре. Он и сам умел притворяться и мастерски изображал любою эмоцию, доступную человеку.
- В прошлый раз ты вообще выгнал меня и силой заставил вернуться в Брисбен. Я думала, четырех лет достаточно, чтобы ты смог простить меня.
- Всей жизни не будет достаточно, - отчеканил Тревор.
Он услышал прерывистой вздох Матильды и с каким-то садистским удовольствием отметил, что сделал ей больно. Отлично. Пусть почувствует то, что он чувствовал последние двадцать лет.
- Тревор, я...
- Плевать, - отрезал он. - Отговорки и оправдания прибереги для тех, кому не все равно.
И Матильда замолчала. До конца их пути она не промолвила ни одного слова и старательно душила подкатывающие к глазам горькие слезы.
Ей было больно от слов Тревора. Они смертельно ранили ее в самое сердце.
Но хуже было то, что все они были совершенно справедливыми и она их заслужила.
Все, до единого.
***
На работу Тревор ехал, словно в тумане. Красная пелена злости все еще застилала глаза, а руки слишком крепко сдавливали руль. И тогда он понял, что сейчас ему просто жизненно необходимо услышать ее голос. Только она всегда могла вернуть ему душевное равновесие и покой.
Тревор набрал уже давно ставший до боли знакомым, номер и перевел звонок в режим громкой связи. Салон автомобиля наполнился равномерной монотонной мелодией длинных гудков. А потом Тревора перебросило на голосовую почту. Он позвонил ей еще три раза. Она не брала трубку.
Сбросив очередной звонок, Тревор решил, что она, должно быть, спит сейчас в своей постели, пытаясь восстановить силы после прошедшей ночи. К тому же он знал, что как только она увидит пропущенные вызовы от него, то мигом перезвонит и он снова услышит ее нежный и ласковый голос.
Уже на парковке перед зданием редакции Тревор снова попытался дозвониться до нее, но, как и прежде, безрезультатно.
Забросив свои бесплодные попытки вернуть с ее помощью контроль над эмоциями, Тревор прикрыл глаза и медленно выдохнул воздух сквозь плотно сжатые зубы.
Встреча с матерью повлияла на него сильнее, чем он рассчитывал. Он думал, что ему наплевать. Он хотел, чтобы ему было все равно.
Но правда была в том, что его все еще душила смертельная обида за ее поступок. Даже спустя столько лет он не мог простить ей того, что она сделала и хотел - нет, жаждал! - чтобы и она ощутила хоть малую часть той боли, что причинила когда-то ему. Всем им.
Но проблема была в том, что причиняя боль ей, он делал хуже себе самому. Бередил старые раны и они начинали кровоточить вновь. Даже двадцать лет спустя, будучи уже взрослым мужчиной, он так и не научился закрывать эту дверь в прошлое, и темные тени минувших дней снова и снова врывались в его жизнь и заставляли его раз за разом переживать то, о чем он всю свою жизнь мечтал забыть.
Тревор знал, что Линде и отцу тоже больно. И завидовал их умению делать вид, что Матильда своим эгоистичным поступком не растоптала их жизни и не сплясала на обломках их семьи. Он хотел бы научиться их хладнокровию и прощению. Но не мог.
Потерев горящее лицо ладонями, Тревор выбрался из душного салона автомобиля и поспешил в редакцию, надеясь, что усердная работа над статьей поможет хоть немного отвлечься от мрачных мыслей.
***
Мигель с Тией сидели на общей кухне редакции, за их привычным столиком, когда в комнате появился Тревор. Мигель сразу отметил, что выглядел его друг неважно - под глазами залегли глубокие тени, подбородок покрывала жесткая щетина, волосы всклочены, губы сжаты в тонкую линию, а в глазах смертельная усталость и тлеющая злость.
- Привет, - буркнул Тревор и плюхнулся на свободный стул.
- Кофе? - тут же участливо предложила Тия, отметив, что внешний вид друга оставляет желать лучшего.
- Лучше чаю, - выдавил он благодарную улыбку.
- Конечно, сейчас принесу, - Тия тепло улыбнулась ему и ободряюще похлопав по плечу, упорхнула в другой конец кухни.
- Чувак, ты где пропадал вчера? - Мигель сходу озвучил мучавший его вопрос.
- В архиве застрял, - ответил Тревор.
Мигель недоверчиво прищурился, на что друг раздраженно закатил глаза.
- Я серьезно. Дверь захлопнулась и я проторчал там всю ночь. Под утро чуть с ума не сошел.
Тия вернулась к ним и поставила перед Тревором большую кружку с дымящимся чаем.
- Спасибо, дорогая, - послал ей улыбку Тревор, в этот раз более искреннюю.
- Нет проблем, - отмахнулась Тия и заняла свое место за столом.
- Ладно, - Мигель решил вернуться к неоконченному разговору, - а где была малышка Дарси?
- Что? - нахмурился Тревор и посмотрел на друга поверх обода кружки.
- Все только об этом и говорят, - охотно поддакнула Тия. - Грэг из отдела маркетинга сказал, что вчера уходил самым последним и видел, что ваши с Дарси вещи были на местах, а компьютеры работали. А вас самих и близко там не было. И теперь с самого утра эта новость активно смакуется и подкрепляется все новыми и новыми подробностями. Но суть остается неизменной - Дарси Сноу наконец-таки сдалась и пала жертвой безграничного обаяния Тревора Райта. Поздравляю, ты снова в центре внимания.
- Да, чувак. Ты просто мировая звезда, - ухмыльнулся Мигель. - Скажи честно, неужели ты ее прямо в архиве...хм... ну, это... уложил на лопатки?
Тревор хмуро посмотрел на друга и Мигель вдруг увидел, с какой силой тот сжал челюсти, и какой опасный огонь сверкнул в темных глазах.
Тревор медленно опустил кружку на стол и посмотрел на Тию. На его виске бешено пульсировала жилка, а плечи, обтянутые рубашкой, выглядели напряженными до предела.
- Кто начал это? - убийственно тихим голосом спросил он.
- Что? - не поняла Тия.
- Кто пустил сплетни обо мне и Дарси? - все тот же угрожающе тихий тон заставил Мигеля нервно передернуть плечами.
Тия задумалась на секунду, потирая подбородок, а потом неуверенно посмотрела на Тревора.
- Мелони, я полагаю, - начала брюнетка. - Она недавно снова начала спать с Грэгом, так что вполне вероятно, что он рассказал ей о своих наблюдениях, а она их приукрасила.
Тревор даже не удосужился дослушать слова Тии до конца. Услышав имя бывшей подружки, он так резко встал со стула, что тот, мерзко скрипнув ножками по полу, едва не опрокинулся на бок.
Еще секунда и Тревора уже не было в кухне.
Мигель изумленно уставился туда, где буквально пару мгновений назад сидел его друг и силился понять - что, черт возьми, только что произошло?
- Впервые вижу его таким, - пробормотала Тия, оборачиваясь к Мигелю. В ее карих глазах искрились изумление и что-то еще, смутно похожее на восхищение.
- Похоже, Мелони пожалеет, что природа наградила ее столь длинным и ядовитым языком, - равнодушно пожал плечами Мигель. На злобную фурию ему было совершенно наплевать.
Но вот его друг...
Поведение Тревора не то что бы беспокоило, но вызывало неподдельное недоумение и жгучее желание докопаться до истины. Малышка Дарси за столь короткий срок здорово изменила Тревора и Мигель мог поклясться, что ни она, ни сам Тревор даже не догадывались об этом. Он медленно становился таким, каким был раньше, много лет назад. Он больше не натягивал на себя маску эгоистичного подонка, который плевать на всех хотел.
Вот только Мигель не спешил радоваться за Тревора. Потому что он понятия не имел, во что все это выльется и очень опасался, что ему в который раз придется собирать друга по кусочкам.
Тяжело выдохнув и моментально растеряв свое обыкновенное веселье, Мигель хмуро уставился на остывающий чай в кружке друга.
Хоть бы ты не облажалась, малышка Дарси, - мысленно молился он новой знакомой. - Хоть бы не разбила ему сердце.
***
Когда Дарси открыла глаза, солнце уже медленно клонилось к закату. Голова раскалывалась, во рту стоял мерзкий привкус дешевого бурбона и давно нечищеных зубов, глаза чесались от обильных слез, а все тело болело и просто требовало горячего душа и легкой зарядки, чтобы размять одеревеневшие мышцы.
С громким протестующим стоном, Дарси почти что свалилась с кровати и, не разлепляя опухших глаз, поплелась в ванную. И когда случайно увидела в зеркале над раковиной свое отражение, то с трудом сдержала крик ужаса - настолько кошмарно она выглядела после ночи, проведенной в архиве и длительных рыданий на плече Даррена.
Скривившись от отвращения к своему внешнему виду и брезгливо передернув плечами, Дарси быстро сбросила с себя всю грязную одежду и закинула в корзину для белья.
Простояв под бодрящими горячи струями душа добрых сорок минут, Дарси наконец почувствовала, что начинает постепенно возвращаться к жизни и снова может назвать себя человеком.
Закрыв глаза, она подставила лицо под струи воды и тут же совсем некстати перед мысленным взором всплыло лицо Тревора, когда он стоял к ней так близко, что она буквально могла рассмотреть каждую черную прожилку на темной радужке его глаз, и каждую крохотную морщинку в их уголках. А потом она вновь ощутила вкус его губ на своих губах и даже почти поверила в то, что это не просто воспоминания, а что это он здесь и сейчас снова целовал ее, пробуждая к жизни ее сердце и тело.
Дарси резко распахнула глаза и тряхнула головой, прогоняя наваждение. Нельзя отвлекаться, - пригрозила она себе.
Нельзя забывать о том, что за человек Тревор Райт и как он привык вести себя с девушками. Ни к чему ей такие сложности. Зачем впускать в свою жизнь человека, который даже и не думает задерживаться в ней? Это глупо, бессмысленно и совершенно неправильно.
Да, целовать его было приятно. Да, первый в ее жизни поцелуй превзошел все ожидания.
Но дальнейшее развитие этих безумных и губительных отношений слишком опасно и уж точно не сулит Дарси ничего хорошего.
Она всегда была слишком впечатлительной и при желании могла из пустяка развить целую трагедию. Вот и сейчас, вновь явственно ощутив на губах вкус поцелуя Тревора, она почти убедила себя в том, что для него этот поцелуй был таким же значимым и волнующим, как и для нее. А потом Дарси больно ущипнула себя за руку и заставила свои мысли вернуться в нужное русло.
Для Тревора Райта она очередная игрушка. Только с более сложным механизмом и целым набором загадок.
И чтобы обезопасить себя и свое наивное сердце, она должна запретить себе поддаваться глупым мечтам и соблазнительным волнующим образам, раз за разом, вспыхивающим в сознании.
Когда же спустя час Дарси выбралась из душа и обтерпевшись полотенцем, облачилась в чистую одежду, ее отношение к Тревору Райту стало практически таким же, как до злосчастного поцелуя, а сам поцелуй нисколько не волновал ее и она была несказанно счастлива, что так быстро смогла справиться с наваждением.
Все-таки самовнушение - потрясающая вещь.
***
Даррен, закинув руки за голову и согнув ноги в коленях, лежал на просторном диване в гостиной Дарси и размышлял.
Когда у тебя нет способности видеть окружающий мир, то ты не отвлекаешься на посторонние предметы и для размышлений остается уйма времени. Можно спокойно проанализировать все, что услышал и подслушал, и сделать логичные и соответствующие выводы.
Этим Даррен и занимался все то время, пока Дарси беспробудным сном спала в своей спальне. Он размышлял.
Большая часть его мыслей крутилась, конечно же, вокруг сестры, которую определенно в последнее время что-то беспокоило. Даррен думал, всему виной тот парень Тревор, но сейчас по какой-то причине начал сомневаться в своих суждениях. Здесь все было гораздо сложнее и глубже.
Однако, он никак не мог прийти к чему-то конкретному, потому что на протяжении последних нескольких дней, помимо мыслей о сестре, его мозг активно атаковали мысли о Кейси. Эта девушка запала в душу, тут Даррен даже не собирался спорить. Но он понимал, что вероятность встретить ее еще раз крайне мала, а вот вероятность того, что при первой же возможности он снова облажается не уступала размерам Вселенной.
Даррен раздраженно выдохнул, прогоняя Кейси из своих мыслей и потер лицо ладонями. Нужно прекращать думать о ней и каждый раз прокручивать в голове их короткий и совершенно бессмысленный разговор. Это все равно ни к чему хорошему не приведет.
Даррен уловил шаги сестры на лестнице и сел на диване.
- Даррен? - удивленно спросила Дарси, замерев на нижней ступеньке. - Что ты здесь делаешь?
- Остался с тобой, - пожал он плечами. - Ты была в таком состоянии... Тебе был нужен твой брат.
- Мне всегда нужен мой брат, - улыбнулась Дарси и ласково посмотрела на Даррена. Она так сильно любила его, что словами не передать. Надеялась лишь, что он и так все понимает.
- Звучит очень сентиментально, - притворно поморщился Даррен, - но суть я уловил. Я тоже тебя люблю.
Дарси хихикнула и пошла на кухню. Даррен следовал за ней.
- Поужинаешь со мной? - спросила она, рассматривая содержимое холодильника.
- Да, не отказался бы, - кивнул Даррен, поудобнее усаживаясь на табурете.
- Отлично, сейчас приготовлю пасту с томатами.
Даррен довольно заулыбался. Это было его любимое блюдо, а в исполнении Дарси оно было просто бесподобным. И она это прекрасно знала.
- Та-ак, - медленно протянул Даррен, - ты не хочешь поговорить?
- О чем? - нарезая томаты на доске, спросила Дарси. - О моей внезапной истерике? Не особенно. Считай, что это была просто эмоциональная разгрузка.
- А о том парне?
- О Треворе?
- Угу, - промычал Даррен, теребя в пальцах соломенную подстилку под тарелку.
- А что с ним?
- Это я у тебя хотел узнать, - ухмыльнулся Даррен. Его глаза снова замерли на лице Дарси и ей показалось, что он буквально забрался в ее голову и нагло прочел все ее мысли. Она терпеть не могла, когда он так делал. - Что у тебя с ним?
- Ничего! - воскликнула Дарси, стараясь сделать так, чтобы голос звучал более убедительно. - Мы просто работаем вместе. А минувшую ночь совершенно случайно провели запертыми в архиве. Поверь мне, кроме работы нас больше ничего не связывает. Мы ведь это уже обсуждали.
- Да, я помню. Что изменилось с того момента?
- Даррен, ничего, - тяжело вздохнув, ответила Дарси. - С нашего последнего разговора прошло чуть больше суток. И с того времени ничего не изменилось.
- И тебе по-прежнему наплевать на него? - хитро прищурившись, спросил брат.
- Д-да, - ответила Дарси, запнувшись. Она надеялась, что Даррен не уловил ее смятения. Хорошо, что он не видел ее пылающего лица и лихорадочного блеска в глазах.
Даррен долго молчал и Дарси, решив, что он оставил наконец эту тему, вернулась к нарезанию томатов. Но ее рука, сжимающая нож, резко замерла в паре сантиметров над разделочной доской, когда до ушей донесся тихий голос брата.
- Лгунья.
Дарси не успела высказать брату все, что она думает об этом их разговоре - ее прервал звонок в дверь.
Она замерла с приоткрытым ртом и вопросительно посмотрела на брата, словно он мог сказать ей, кто пришел к ней с визитом.
- Ты кого-то ждешь? - заинтересованно спросил Даррен.
- Ты же знаешь, что нет. Я только недавно проснулась, - сказала Дарси, откладывая нож в сторону и вытирая руки полотенцем.
- Может быть, это Тэмми? Она хотела заехать вечером, извиниться за свое утреннее поведение.
- Она бы позвонила, прежде, чем приехать, - отмела это предположение Дарси и направилась к входной двери. - И кого это принесло ко мне? - недовольно пробурчала она себе под нос. Принимать гостей сейчас не было никакого желания.
Когда Дарси распахнула дверь, то все слова умерли на языке, так и не родившись. Она, приоткрыв рот и выпучив глаза, ошеломленно уставилась на незваного гостя, словно не верила в то, что он стоит перед ней.
- Ну здравствуй, солнышко, - окутал ее знакомый глубокий голос, как подтверждение того, что это не сон и не бред.
На пороге квартиры Дарси с самой очаровательной улыбкой на свете стоял Тревор Райт.