Страх, жажда убийства, ненависть — все это источники злобы.
Когда Цзян Ло подумал о выражении ненависти или страха, которое покажет ему Фаталист, он почувствовал себя отдохнувшим физически и морально.
Тогда как направить Фаталиста к проявлению убийственных намерений и ненависти? Или страх?
Цзян Ло внезапно сказал: "Ты нарочно дотронулся до серьги".
Улыбка в уголке рта Фаталиста осталась неизменной: "Я просто думаю, что у тебя есть некоторое недопонимание обо мне".
То, что он сказал, было равносильно признанию.
Глаза Фаталиста были нежными, и он мягко объяснил: "Поскольку ты хотел взглянуть на настоящего меня, я позволил тебе это увидеть. Я надеюсь, что эта возможность также устранит твое недопонимание".
Цзян Ло немного заинтересовался: "Ты уже знал, что я притворяюсь?"
Фаталист молча улыбнулся.
"Ты действительно заслуживаешь того, чтобы быть богом", - Цзян Ло поднял руки и поаплодировал ему. Он просто перестал притворяться и с любопытством спросил: "Тогда почему бы тебе не разоблачить меня?"
"Потому что ты причинил Чи Ю боль", - поспешно сказал Фаталист: "Независимо от того, какой метод ты использовал, причинил ли ты ему боль случайно, или он добровольно позволил тебе это сделать, я видел только результат, который меня удовлетворил - он был сломлен из-за тебя. Его рука была оторвана... Этого достаточно, все сделано достаточно хорошо, что превзошло мои ожидания".
Цзян Ло вытянул губы и небрежно улыбнулся.
Фаталист снова спросил: "Разве ты не хочешь стать богом?"
Его слова мягкие и далекие, как будто они могут проникать в мозг, заставляя людей невольно верить в его слова, как будто они верят в Бога: "Поскольку ты можешь открыть кольцо инь и ян, это показывает, что у тебя есть желание власти за пределами жизни и смерти. Сила Бога будет за пределами твоего воображения...".
Фаталист посмотрел на Цзян Ло: "Бессмертие, сила сравнимая с 10 000 человек. Возможность мановением руки разгонять облака и вызывать дождь...".
"...Бесчисленное множество людей будут почитать тебя. Твой гром и дождь — все это будет благословение бога для них. Разве тебе это не нравится?"
Никто не может отказаться от такого искушения.
Только бессмертия уже достаточно, чтобы заставить людей двигаться. Тем более перед ним живой пример. Никто не знает, как долго прожил Фаталист, но его лицо все еще молодо и красиво, как у молодого человека лет двадцати-тридцати. Это позволяет не только сохранить молодость лица, но и никогда не умереть. Кто может отказаться от такого?
Цзян Ло знал, что Фаталист очаровывает его, но его сердце все равно быстро забилось.
"Когда ты убьешь грешника, который разрушит метафизический мир, ты получишь достаточно заслуг и веры, чтобы стать таким же ложным богом, как я", - Фаталист нежно посмотрел на Цзян Ло: "Ложного бога от истинного отделяет всего один шаг. Разве ты не хочешь стать сильнее?"
"Я думаю", - честно сказал Цзян Ло: "Фаталист, то, что ты сказал, соблазнило меня. Это звучит просто. Когда я убью Чи Ю, я могу стать ложным богом. Даже если я ложный бог, я также высшее существо в мире".
Его руки были оперты на острые углы двух концов курильницы: "Более того, я все еще злюсь на Чи Ю. Ты специально подбросил мне запрещенную технику, чтобы я мог убить его. Конечно, он захотел отомстить мне. Что касается меня, мы были рождены, чтобы иметь отношения жизни и смерти, и никто не мог жить спокойно, пока жив другой, но неожиданно у нас возникли отношения..."
Тон Цзян Ло был спокойным, и его слова, казалось, были сказаны с точки зрения стороннего наблюдателя. «Кулон Ловца Душ» висел у его уха и слегка покачивался, когда он говорил: "Из-за наших отношений, я бы не смог убить его. Поэтому меня отвели в этот святой источник, чтобы смыть мои возможные чувства к Чи Ю. Смывать грязь — это ложь, это смыть мою мягкосердечность по отношению к нему, правда?"
Фаталист спокойно смотрел на него с улыбкой.
Его улыбка подобна лучу ветерка, изгибу яркой луны, легкой и светлой, без каких-либо примесей. Ни признание, ни отрицание, похоже, что слова Цзян Ло не повлияли на него, что бы он ни думал.
Цзян Ло тоже было все равно, и он продолжил: "С этой точки зрения, мне будет только на руку, если я убью Чи Ю...".
"Но..."
Если Чи Ю умрет, то мир станет скучным для Цзян Ло.
Какой бы длинной ни была жизнь, она бесполезна, и бессмертие только усугубит эту скуку.
Злые мысли, которые раньше влияли на его рассудок, были правильными.
Как этого может быть достаточно, чтобы убить злого духа?
Интересно держать злого духа рядом и продолжать мучить друг друга.
Только мыслей о Чи Ю было достаточно, чтобы пробудить Цзян Ло от околдовывания Фаталистом.
Никто не сможет заменить Чи Ю, чтобы вызвать интерес Цзян Ло.
Ни Фаталист, которого он больше всего сейчас хотел убить, ни Фэн Ли, которого он ненавидел.
Никто не сможет, только Чи Ю.
Чи Ю - добыча Цзян Ло, даже Фаталист не может прикасаться к его добыче.
"Ты только что сказал, что бог не убивает людей, и что ты не убьешь меня...",- уголки губ черноволосого молодого человека медленно приподнялись, показывая странную улыбку. Он подошел к Фаталисту, скрестил руки и сказал: "Фаталист, я скажу тебе прямо...".
Он посмотрел прямо в светлые глаза Фаталиста и прищурился: "Моя цель сейчас — помешать тебе стать богом. Я дам тебе шанс убить меня".
Он поднял шею, и его тонкая шея была открыта перед Фаталистом. Его аорта была полностью обнажена, а бьющийся пульс бросался в глаза. "Если ты не убьешь меня, то просто подожди, пока я убью тебя"
Выражение лица Фаталиста, наконец, слегка изменилось: "Ты не можешь убить меня".
Цзян Ло рассмеялся: "Могу я убить тебя или нет, но пока ты не убьешь меня, я сделаю все, что в моих силах, чтобы помешать тебе стать богом".
Фаталист был поставлен перед дилеммой. Цзян Ло загнал его в тупик.
Либо он убьет Цзян Ло, либо Цзян Ло помешает ему стать богом.
Но если он убьет Цзян Ло, он все равно не может стать богом, и никто не может нарушить пророчество.
Они находились во внутреннем мире Фаталиста уже более трех минут, но Цзян Ло еще не вышел.
Спустя долгое время Фаталист наконец улыбнулся: "Я недооценил тебя".
Глаза Цзян Ло горели: "Разве ты не убьешь меня?"
"Я не убью тебя", - Фаталист слабо улыбнулся: "Бог не может убивать людей"
Как только голос стих, Цзян Ло почувствовал знакомое чувство головокружения, и он понял, что покидает внутренний мир Фаталиста.
Цзян Ло в последний раз взглянул на курильницу для благовоний. На передней части курильницы была вырезана печать «Будда».
Будда......
Есть Шакьямуни, который режет мясо, чтобы накормить орла, и садится на землю, чтобы стать буддой, и есть бодхисаттвы, которые кормят тигра своими телами. Является ли это тем благом, к которому стремится Фаталист?
Неужели он думает, что, достигнув высшей благости, он сможет стать истинным богом?
Цзян Ло потерял сознание, а когда в следующее мгновение снова открыл глаза, то вернулся к небольшому родниковому бассейну.
Горячая вода шумела, а Фаталист все еще держал его за руки. Они посмотрели друг на друга. Цзян Ло внезапно скривил губы, как будто пророчествовал, и тихо прошептал: "Фаталист, если ты не убьешь меня, ты пожалеешь об этом".
Фаталист посмотрел на него с терпимостью, как смотрят на непослушного ребенка: "Ты передумаешь".
Он сделал шаг назад и помог Цзян Ло выйти из воды: "Поскольку родниковая вода на тебя не действует, тебе больше не нужно купаться здесь. Пусть Цзи Яо научит тебя чему-нибудь, так ты тоже сможешь стать сильнее".
Цзян Ло спокойно выслушал, а затем спросил: "А что, если я не передумаю?"
"Я не принуждаю людей", - беспомощно улыбнулся Фаталист. Он оглянулся на Цзян Ло и тихо сказал: "Если ты решишь вернуться на гору после суда, это будет означать, что ты хочешь внести свой вклад в этот метафизический мир, но если ты не придешь, я не буду больше усложнять тебе жизнь".
Он вздохнул: "Просто жаль, что все твои друзья погибнут в этой катастрофе".
Улыбка Цзян Ло медленно разгладилась, и его лицо медленно стало невыразительным.
Как только Цзян Ло и Фаталист покинули родниковый бассейн, Фэн Ли сердито шагнул к ним: "Зачем ты полез в источник, если еще плохо себя чувствуешь?"
Цзян Ло холодно повернул голову и промолчал.
Фэн Ли, казалось, тоже не нуждался в его ответе, и его взгляд переместился на ладонь Фаталиста, держащего запястье Цзян Ло, его глаза, казалось, заморозили эту руку, превратив ее в лед.
Фаталист тоже это почувствовал. Он задумчиво посмотрел на Фэн Ли, а затем внезапно сказал: "Небесный Мастер, тебе пора спускаться с горы".
Фэн Ли поднял глаза и посмотрел на него с холодным выражением лица: " Что ты имеешь в виду?"
"Старый Небесный Мастер уже плох, и срок его жизни подходит к концу", - медленно убеждал Фаталист: "Ты должен вернуться и проводить больше времени с ним, а не со мной".
Лицо Фэн Ли не изменилось, он повертел свои нефритовые кольца и через некоторое время сказал: "Хорошо... Но и тебе не нужно слишком беспокоиться", - легко добавил он: Когда я уйду, мой ученик тоже больше не останется здесь. Я заберу его с собой".
Фаталист сказал: "Он останется на горе".
Фэн Ли усмехнулся: "Цзян Ло - мой ученик!".
"Фэн Ли...", - вздохнул Фаталист: "Тогда кто для тебя я?"
Фэн Ли слегка задохнулся, его лицо стало уродливым.
Это было так, как будто он насильно сдерживал убийственные намерения и гнев, и он не мог сказать ничего другого.
"Я объясню причину мастеру Вэйхэ", - сказал Фаталист: "Ты можешь спуститься с горы сам".
Фэн Ли быстро успокоился: "Прежде чем я уйду, я хочу кое-что объяснить Цзян Ло, отпусти его".
Фаталист отпустил руку Цзян Ло, и тот подошел к Фэн Ли.
Фэн Ли отошел вместе с Цзян Ло. Через несколько минут он сказал глубоким голосом: "Ты не можешь слишком долго погружаться в эту воду, иначе это не принесет тебе пользы".
Настроение Цзян Ло было безрадостным: "Ученик не может решать".
Фэн Ли слегка нахмурился и огрызнулся: "Если ты даже не можешь быть сам себе хозяином, что еще ты можешь сделать?!"
Цзян Ло нашел это забавным. Тогда почему, когда стремление Фэн Ли к контролю стало ему не по душе, он не мог возразить ему?
Он спокойно сказал: "Да".
Всю оставшуюся дорогу ни один из них не произнес ни слова. Фэн Ли был в очень плохом настроении, и глубокая меланхолия на его лице была пугающей. Цзян Ло тоже не хотел говорить с ним. Просто пройдя некоторое время, Фэн Ли снова сказал: "Ты... "
Цзян Ло спокойно слушал.
Но Фэн Ли закрыл глаза, а когда он снова открыл их, внутри была глубокая трезвость: "Будь рядом с Цзи Яо и хорошо изучай экстрасенсорные навыки".
Цзян Ло кивнул: "Ученик понимает".
Фэн Ли сказал: "Я спускаюсь с горы, есть что-нибудь, что ты бы хотел спросить у меня?"
"Учитель, есть одна вещь, которая мне очень любопытна...",- протянул Цзян Ло.
Фэн Ли: "Хм?"
Цзян Ло улыбнулся: "Если вы встретите очень обиженного призрака, и этому призраку понадобится ваша помощь, то после того, как вы поможете ему, и в будущем он станет очень могущественным, то, чтобы вы сделали?"
"Если я смогу контролировать его, то тогда оставлю для своего собственного использования и превращу его в оружие или фамильяра", - сказал Фэн Ли без колебаний, довольно холодно: "Если я не смогу использовать его, тогда просто убью его как можно скорее".
Цзян Ло сказал: "А как бы вы превратили его в фамильяра?"
Фэн Ли взглянул на него: "Поскольку ты говоришь, что обида этого призрака чрезвычайно тяжела, то его трудно будет победить силой, иначе возникнет опасность. Лучше сначала сблизится с ним. Поскольку он затаил злобу, и явно хочет кому-то отомстить, то помочь ему в этом, чтобы завоевать его доверие".
"Вот именно", - внезапно понял Цзян Ло: "Спасибо, учитель, ученик понимает".
Поэтому в романе Чи Ю притворился слабым, чтобы ослабить бдительность Фэн Ли и заставить Фэн Ли думать, что он может контролировать его. А сам Фэн Ли видимо собирался использовать Чи Ю, чтобы сделать того своим фамильяром.
Могущественный дух в качестве фамильяра или первоначальный «Цзян Ло» - ленивый, капризный дурачок?
Умные люди знают, как выбирать. Неудивительно, что в книге Фэн Ли холодно наблюдал, как Чи Ю пытает оригинальное тело, ученика семьи Фэн, до смерти.
Это все потому, что Чи Ю более ценен, чем первоначальное тело.
Цзян Ло приподнял губы.
После долгого пребывания с Фаталистом и Фэн Ли, он вдруг... немного соскучился по Чи Ю...
***
В тот же день Фэн Ли спустился с горы.
Будучи его учеником, Цзян Ло проводил его и вернулся в свою комнату в хорошем настроении после того, как посмотрел, как тот уходит.
Как только Цзян Ло вернулся в комнату, он увидел распустившуюся розу в вазе на столе.
Сейчас зима, но эта роза цвела так ярко. На лепестках было несколько кристально чистых капель росы, и вся комната, казалось, была пропитана немного двусмысленным ароматом роз.
Цзян Ло прищурил глаза, и уголки его рта приподнялись. Он подошел к столу, взял розу из вазы и осторожно понюхал.
Теплый и острый темный аромат ударил, как волна.
Лепестки розы прикрыли улыбку в уголках рта черноволосого молодого человека, его прекрасные гиацинтовые глаза слегка опустились, и он посмотрел на стол.
Под вазой лежала белая карточка.
Цзян Ло поднял руку, вытащил карточку, переворачивая и открывая строчку слов на ней.
«Начиная с сегодняшнего дня, я буду отчаянно преследовать тебя, увидимся вечером. Чи Ю»
"Отчаянное преследование?",- Цзян Ло поднял брови и сказал себе: "Что это такое? Ты уверен, что не хочешь, чтобы я умер?"
Он фыркнул, небрежно бросил розу на кровать, а затем сжег карточку.
"Почему все, что я сжигаю, попадает к тебе? Каков принцип? ",- Цзян Ло фыркнул: "Но эта вещь была сожжена. Если она попала к тебе, твое лицо должно выглядеть хорошо, не так ли? Жаль, что я не смогу этого увидеть".
Карточка превратилась в пепел, Цзян Ло слегка подул, и слой пепла, упавший с его руки, полетел на пол. Он удовлетворенно вытер руки, и когда снова посмотрел на розу на кровати, то снова задался вопросом.
Как Чи Ю отправил эту розу?
Это резиденция даосского Мастера Вэйхэ. Здесь были и Фаталист, и Небесный Мастер, но никто не заметил ничего странного.
Он был озадачен, когда услышал хнычущий звук, доносящийся от двери. Цзян Ло оглянулся, маленький женьшень был весь покрыт илом, он медленно вошел, плача.
Только тогда Цзян Ло обнаружил, что маленького женьшеня в комнате не было. Он спросил: "Где ты был?"
"Папа, меня только что захватил злой дух!", - маленький женьшень жалобно посмотрел на него. "Я играл в одеяле, и я не знаю, что произошло, но я вдруг встал и вышел за дверь. Я прошел до ворот и нашел эту розу. Я не знаю, о чем я думал. Увидев розу, я притащил ее обратно, и поставил в вазу. Я также сильно ущипнул себя, плача слезами, чтобы полить розу, папа, смотри, я так сильно ущипнул себя!".
Цзян Ло посмотрел на то место, на которое он указывал. Женьшень был белым и пухлым, и на нем не осталось следов. Он дотронулся до носа и виновато кашлянул.
Черт побери!
Чи Ю обещал отчаянное преследование и манипулировал ребенком, чтобы тот отнес эту розу. Чи Ю действительно многообещающий.
****
Прежде чем Фэн Ли достиг подножия горы, его остановил красивый монах.
Монах сложил руки на груди, держа в руке нитку буддийских четок, и вежливо сказал: "Небесный Мастер, у моего хозяина есть просьба".
Глаза Фэн Ли слегка сузились: "Ты – Гэ Учэнь?"
Монах слегка улыбнулся, не сказав ни я «да», ни «нет», но протянул руку и указал на юг, повторив: "Небесный Мастер, мой хозяин хочет пригласить вас на встречу".
Фэн Ли спокойно спросил: "Кто твой хозяин?"
Гэ Учэнь улыбнулся, не сказав ни слова.
Раз это было неискренне, Фэн Ли не хотел тратить на них время. Он уже собирался пройти мимо Гэ Учэня, когда монах улыбнулся и сказал: "Небесный Мастер, разве ты не хочешь узнать некоторые тайны своего отца?"
"Или кое-что, о чем вам не говорил старый Небесный Мастер, собираясь забрать свои тайны с собой в гроб", - тон монаха не был торопливым, и он был уверен, что Фэн Ли будет заинтересован в целом. "Есть некоторые вещи, о которых знает ваш сводный брат Цзи Яо, но не говорит вам. Например, почему ваш отец тогда хотел смыть с вас семь эмоций и шесть желаний, или почему он подарил Цзи Яо Юань Тяньчжу... Или почему он положил глаз на вашего ученика Цзян Ло...".
"Если Небесный Мастер заинтересован в этих вещах, тогда вам лучше пойти со мной".
Фэн Ли остановился.
Через некоторое время он обернулся, его глаза потемнели, и он серьезно сказал: "Показывай дорогу".