Не бойся быть смешным

Заступник

Яркие солнечные лучи залили класс светом, отвлекая от скучного урока. Легкие воздушные облака проплывали по нежно-голубому небу. Деревья в школьном дворе шелестели золотисто-багровыми поредевшими кронами. И, хотя погода стояла обманчиво теплая, холодная дождливая осень уже дышала в спину теплым сентябрьским денькам.

Вик, облокотившись на парту и подперев подбородок ладонью, с упрямством игнорировал распинавшуюся у доски Елену Васильевну, завуча и по совместительству учителя математики. Невысокая женщина средних лет с вечно растрепанными короткими волосами и вздорным характером, убежденная, что ее предмет должны знать и любить ВСЕ, отвернулась к доске и выводила на ней неразборчивым почерком формулы к решению задачи. Вика это мало интересовало. Он смотрел в окно на притулившуюся на ветке дерева ворону, и мысли его то и дело возвращались к минувшим дням.

С Владом все более-менее обошлось. Сломанная нога, легкое сотрясение мозга и несколько синяков на спине и руках — не очень приятный набор, но ожидавший худшего Вик вздохнул с облегчением. А вот Влад бушевал — перспектива провести ближайший месяц в больнице совсем его не обрадовала. Он то и дело порывался встать и уйти, доказывая врачам, что с ним все в порядке, пока ему, наконец, не вкололи успокоительное. Ворвавшаяся через полтора часа в больницу Жанна сразу бросилась в палату к сыну, попутно закидав Вика вопросами. Тот придерживался заготовленной речи: «Несчастный случай. Оступился и упал. Вы же знаете Влада. Такой невнимательный!». Кажется, мачеха поверила. И даже поблагодарила за то, что тот сразу доставил брата в больницу. Отец Вика оказался не так доверчив. Он не стал говорить при жене, но, оставшись с сыном наедине, добавил:

— Надеюсь, это не твоих рук дело?

— Разумеется, нет, — поджал губы Вик.

— Кто тебя знает. Таскаешь его по разным вечеринкам с собой... Думаешь, я поверю, что все просто так?

— А как тогда?

Тот молча окинул сына пронизывающим взглядом.

Вику было плевать, что там надумал себе его отец. Нет, не так! Его невероятно злило, что его отец такое предположил. И НЕ потому что тот заподозрил его в таком ужасном поступке, а потому что он ВООБЩЕ заподозрил его, дав понять, что дружелюбие, исходившее в последнее время от сына к Владу, лишь показуха, не более. В общем-то, он был ПРАВ. Вот это и злило.