Конец: Перерождение

Он любил

Я отчаянно хваталась за строчки, в попытке найти, что-то новое.

В горле застрял ком, кулаки сжались.

«Никаких изменений» - вырвала я из длинного письма, в котором были бессполезные попытки поднять настрой.

Ядро непроизвольно стало открываться, заставляя наполнить комнату чистой магией.

Никаких изменений. Отец не выздровел. Всем главам семей стало лучше сразу после снятия чертовых картин!

Нет! Нет! Нет!

Этого не может быть!

Голова стала сама биться о ладони. Безвыходно, просто безвыходно! Я не могу потерять отца, должно же быть хоть что-то, должно!

Либо сейчас я найдут способ, либо уже никогда. Месяц кончился слишком быстро, время побежало просто с бешеной скоростью.

Голова стала судорожно соображать. Может это какое-то другое проклятие? Нет.

Одно проклятие не может накладываться на другое, тем белее если это вассальное проклятие, которое было снято.

Вдруг меня озарило. Когда папе стало плохо? В день смерти Ниова?

Нет, тогда, когда он узнал о его смерти. Не уж то его проблемы психологические? Что стало причиной?

Смерть «друга», не-а, непонимание из-за чего этот самый «друг» изменился, то что Доминик не успел вернуть прежние отношения с герцогом.

Поделом, а не возвращение "дружеских отношений"!

Коль у него не получится, то получится у меня! Я решительно поднялась, но перед мной встало несколько проблем.

Первая - я без понятия где искать ответ. Есть несколько вариантов. Но самым лучшим мне кажется поискать в кабинете покойного.

Но тогда появляется другая проблема. Вторая - скорее всего, он заперт. Кто оставит помещение в котором полно древних артефактов, книг и прочего? Можно было бы попросить Ниова, но стоит и третья.

Сейчас ночь.

Письмо мне удалось прочесть только сейчас из-за такой бесполезной, глупой и ненужной работы.

Но это мой последний шанс! Я не могу его опустить! Поэтому, собравшись духом открыла дверь и тихо вышла.

В тело сделали инъекцию адреналина. Казалось, все вокруг мне подвластно, даже на мгновение захотелось идти медленно, с гордо поднятой головой, будто я в доме хозяин.