Только не ты...

Роковая репетиция.

Сине-белые обои дико нервировали, давя на мой разум. Казалось, будто дурацкие стены сжимают пространство и хотят заставить меня сойти с ума.

А кто сказал, что я не псих?

Держать себя в руках... Успокоиться и постараться не придушить его во время репетиции... Тише, Огнева, тише... Вдох-выдох...

Прикрыв глаза, я пыталась успокоиться и начать дышать ровно. Злость всё чаще брала верх над разумом, но мне кое-как удавалось сдерживать волны ярости.

Взяв альбомный лист бумаги, я размашистым, не таким, как обычно почерком быстро написала всего два слова:

«Не беси».

Я напрочь отказалась разговаривать со своим напарником. Максимум - петь. Если раньше я могла перекинуться несколькими словами с парнем, то теперь нужно как можно меньше выдавать свой голос.

Мне, честно говоря, уже до чёртиков надоело надевать цветные линзы и скрывать своё лицо под маской. Но если линзы не чувствуются на глазах, то находиться по несколько часов в плотной маске, да ещё и в помещении - это просто невыносимо.

Сегодня среда, и это уже не первая репетиция песни с Драгоцием. И мне уже не первый час хочется (поцеловать) закопать этого придурка. Не представляю, как мы сможем работать в паре ещё так долго. Хотя, возможно, из-за его упёртости мы вылетим ещё в понедельник. Да почему «возможно»? Наверняка так и будет.

- Может, хватит писать эти дурацкие записки?! - не выдержал Фэш и стукнул кулаком по небольшому журнальному столику. - И, может, ты уже начнёшь нормально петь?! Я не хочу из-за тебя вылететь из конкурса!

Как бы странно это ни звучало, Драгоций пригласил меня на репетицию к себе домой.

Мысленно я считала до десяти и с каждым счётом представляла способы, которыми можно убить Фэша. Помогает, кстати. Несильно, но помогает.

Взяв себя в руки, что оказалось сделать очень непросто, я глубоко вздохнула и взяла высокую ноту. Вскоре ко мне присоединился и брюнет, и мы вместе осилили припев.

Пели мы одну очень романтичную и известную песню. Получалось вполне сносно, если не считать вечно недовольную гримасу Фэша.

- Слушай, Apollinaria, может, ты хотя бы скажешь мне своё имя? Я не буду никому говорить. По крайней мере, пока.