Закрой глаза, когда он придёт (Люби меня, если осмелишься)

ГЛАВА 74

Вокруг было очень тихо. Разве что кровь, текущая по руке от плеча к пальцам, сбегая с их кончиков на землю, издавала еле слышный вязкий звук.

Цзянь Яо неподвижно лежала, уткнувшись лицом в ледяной пол. Спина, поясница, ноги - всё горело от боли; казалось, во всём теле не осталось ни клочка, который всё ещё ей принадлежал.

Перед глазами по-прежнему стоял туман. Лампы, маленькая кровать, поручни - во всём этом мерещились монстры. А голова разрывалась от сотен звучащих разом голосов.

«Яо-Яо, знаешь любимое изречение своего отца? «Ногами стоять на земле, а головой подпирать небо». Это значит - жить с чистой совестью».

«Думаю, ты к этому чудику слишком добра».

«Я ни разу не видел, чтобы его настолько заботила девушка».

«Ты не хочешь поцеловать меня?»

«Если ты обещаешь целовать меня каждые пять минут, я могу составить тебе компанию ещё и не в такой скучище».

«Теперь я заставил тебя почувствовать, что это реально?»

***

Крупные слёзы покатились по её щекам, вниз, к потрескавшимся, пересохшим губам. На вкус они были горько-солёные; и сейчас для Цзянь Яо это был единственный оставшийся вкус на свете.

Раздался звук шагов, издаваемый лёгкими кожаными ботинками, и этот звук отозвался в Цзянь Яо, словно крик. Она непроизвольно содрогнулась всем телом и попыталась сжаться - как испуганный зверёк забивается в угол.

- Больше не пытаешься убежать? - раздался звонкий голос Се Ханя у неё за спиной. - Так не интересно. Ещё два дня назад ты норовила убежать, словно кролик.

Цзянь Яо скосила глаза, глядя на свои руки - они были покрыты кровью и шрамами, утратив прежние мягкость и белизну. Прячась от боли, она стиснула зубы и обхватила руками голову, ожидая, что снова начнётся избиение плёткой.

Похоже, именно это напрасное и медленное движение вызвало усмешку Се Ханя.

Воздух разорвался свистом плети, и уже знакомая боль обожгла поясницу Цзянь Яо.

В глазах у девушки потемнело, словно сознание собиралось вот-вот отключиться. Всё внутри пылало болью, как будто плеть сбила все внутренние органы в одну кучу.

Будет ли когда-нибудь конец этому мучению? Что нужно сделать, чтобы положить ему конец?

***

- Вот так... - чьи-то необыкновенно ласковые руки бережно подняли её с земли и переложили на окровавленную кровать.
- Хочешь, чтобы всё закончилось? - спросил мягкий шёпот - как будто Се Хань мог читать её мысли.

У Цзянь Яо перехватило горло, и ответить она не смогла. Перед глазами по-прежнему стоял туман; она видела только собственные пальцы, которые то вцеплялись, то отпускали простыню. Снова и снова - только так можно было немного прояснить сознание. Мир вокруг казался хаосом, но она напоминала себе, что нельзя «ему» сдаваться, нельзя отказываться от жизни.

- Напиши, - в океане боли его голос звучал ласково, как музыка. - Напиши всё, что ты чувствуешь. Если бы не Бо Цзиньянь, ты жила бы как обычная девушка с обыкновенной жизнью. Разве тебе пришлось бы проходить через всю эту боль?

Эта горестная мысль добралась до сердца Цзянь Яо. Да, если бы не Бо Цзиньянь, её жизнь такой бы не была. Она ведь жила в обыкновенном солнечном мире. Как так вышло, что вместо солнца она окунулась во всю эту тьму?

Из глаз снова хлынули слёзы. Голос Се Ханя в голове повторял одно-единственное имя: Бо Цзиньянь... Бо Цзиньянь...

- Не хочешь ему написать? Расскажи ему, как тебе тут больно. Тебе уже невыносимо, а ведь это только начало, - Се Хань смотрел на её безжизненное лицо, на закушенную нижнюю губу и улыбался всё шире, но его голос не изменился - в нём звучали сочувствие и скорбь. - Напиши ему, что ты хочешь с ним расстаться. Сама подумай - кому понадобится тебя пытать, если ты с ним расстанешься? Любовь - это ещё не вся жизнь. Откажись от него. Откажись, и всё станет намного лучше. И уже завтра утром ты будешь лежать в больнице на кроватке. Всего-то и надо - написать ему письмо.

Цзянь Яо с большим трудом приподняла голову, но увидела лишь размытые очертания улыбки Се Ханя. Затем она ощутила ручку у себя в пальцах.

- Напиши, - зашептал он. - Напиши, что ты бросаешь его, - и всё будет кончено. Больше никаких мучений, ты начнёшь новую жизнь, я сразу тебя освобожу.

Девушка неподвижно смотрела на ручку и бумагу - они были словно окутаны дымкой.

Нужно написать письмо, бросить Бо Цзиньяня - и Се Хань её отпустит?

Всего лишь одно письмо?

Тонкое металлическое перо коснулось листа, выводя два самых первых и самых болезненных слога: «Цзиньянь».

Истерзанные, деформированные пальцы вдруг стиснули перо и остановились над бумагой. Цзянь Яо беззвучно заплакала.

- И почему же ты не пишешь? - голос Се Ханя звучал всё ещё мягко, но в нём уже почувствовался холодок.

Пальцы Цзянь Яо ослабли, и ручка сорвалась, покатилась по простыни, оставляя чернильные пятна. Девушка уронила голову на руки, чувствуя, как в сердце разливается неудержимая боль.

Нет, она не сможет это написать. Это было бы невыносимо - написать такое.

К тому же, он ей врёт.

Стоит написать вот это мучительное письмо о разрыве - и он тут же убьёт её. Потому что это не просто письмо - это предсмертная записка, призванная уничтожить любовь между ней и Бо Цзиньянем. Именно этого он и добивается, он хочет, чтобы она не просто умерла, а собственными руками нанесла Бо Цзиньяню сокрушительный удар.

Держаться, надо держаться!

Она должна выжить, если хочет снова увидеть его!

Без сомнений, это молчаливое и слабое сопротивление не осталось незамеченным. Улыбка медленно сползла с лица Се Ханя.

Холодная рука погладила её предплечье. Длинные пальцы легонько разминали кожу, словно высчитывали, много ли её осталось нетронутой.

- Я что, плохо старался? - шёпотом спросил он. - Я недостаточно убедил тебя, что нельзя быть непослушной?

От этого спокойного, но холодного тона сердце у Цзянь Яо болезненно сжалось.

Он в ярости.

Она не собиралась провоцировать его, но это было неизбежно.

Он рассмеялся, и от этого стало ещё более жутко. Его пальцы сильнее начали сдавливать кожу, причиняя боль.

- Ладно, поступим иначе. Думаю, самое время послать Саймону подарок.

Его ладонь медленно огладила руки Цзянь Яо, шею, плечи и, наконец, остановилась на спине.

Раздался треск разрываемой одежды, и холодный воздух сзади усилил тупую боль.

- Замечательно, - вздохнул он мягко. - Вот тут вообще ни царапины, как я тебе и обещал.

Он касался кожи, распространяя озноб по телу Цзянь Яо, а из глаз девушки вновь полились слёзы.

***

Фу Цзыюй пришёл в себя через двое суток, и ещё через день он, наконец, смог заговорить.

Он по-прежнему находился в реанимации. Врачи строго ограничили время и количество посещений. После короткой встречи с семьёй медсестра передала ему, что его хочет видеть Ань Янь.

Он слабо кивнул в знак согласия, поскольку знал, что это должно быть связано с Бо Цзиньянем.

С того момента, как врач пришёл в себя, его друг не появился ни разу. И, в общем, Фу Цзыюй ожидал, что тот не придёт, ведь он спасает Цзянь Яо, и это самое важное дело на данный момент.

От мысли о Цзянь Яо сердце у Фу Цзыюя заныло.

Итак, зачем явился Ань Янь?

Лучи заката, падавшие в окно на белоснежную кровать, создавали ощущение нереальности происходящего. Фу Цзыюй, переживший большую потерю крови и всё ещё бледный, как полотно, с трудом изобразил на лице улыбку и поразился, увидев Ань Яня.

Прошло всего несколько дней, а этот щеголеватый, ухоженный молодой человек оброс основательной щетиной. На его лице, обычно таком невозмутимом, была написана явная тревога.

- Уже три дня, как он не выходит из номера в отеле, - сказал Ань Янь. - Не ест, никого не пускает, к телефону не подходит. Мы уже не знаем, что и думать.

Фу Цзыюй оцепенел и едва шевельнул губами.

Всего несколько слов - и в палате повисла гнетущая тишина. Ань Янь ничего не добавил к сказанному, Фу Цзыюй ничего не ответил.

После долгой, долгой паузы врач, наконец, с трудом произнёс:

- Есть ли... какие-нибудь... новости... о Цзянь Яо?

Ань Янь ещё больше помрачнел:

- Нет.

Найти пропавшего человека в такой большой стране, как США, - легче сказать, чем сделать. Не говоря уж о том, что похититель - признанный криминальный талант.

Ни китайская полиция, ни полиция США не обратили особого внимания на затворничество Бо Цзиньяня. Ещё до похищения профессор составил психологический портрет преступника, уже было выяснено имя и даже имелся образец ДНК - теперь вся работа легла на плечи оперативников.

- Будь он хоть трижды гением в области криминальной психологии, а свою девушку может и не спасти, - прокомментировал в разговоре один из старших агентов ФБР. - Думаю, Саймону может потребоваться время... чтобы принять такую жестокую правду.

Тем не менее нынешняя ситуация чрезвычайно беспокоила Ань Яня. Потому он и пришёл к Фу Цзыюю - возможно, в данных обстоятельствах врач был единственным человеком, способным выманить профессора из отеля.

***

- Он... не сможет это принять, - шёпотом произнёс Фу Цзыюй.

Ань Янь напрягся, не совсем понимая, что именно собеседник имеет в виду, но скорбь на лице у того была очевидна.

Врач знал своего лучшего друга - этого прямолинейного и решительного человека. Потеря Цзянь Яо - это то, с чем он никогда в жизни не сможет примириться.

Даже если в эту минуту Цзянь Яо уже мертва - он не сможет это принять.

И сейчас он наедине с самим собой, в своём собственном мире. О чём он думает? Если Цзянь Яо действительно мертва - каким станет его будущее?

Фу Цзыюй помолчал, размышляя, затем прошептал:

- Я... должен... ему... позвонить...

Ань Янь кивнул, достал телефон, набрал номер и поднёс трубку к уху больного.

Насчитав десять длинных гудков, программист нахмурился, но Фу Цзыюй терпеливо ждал, глядя прямо перед собой.

Наконец раздался щелчок - трубку на том конце всё-таки взяли.

- Цзиньянь? - хрипло спросил врач.

После нескольких секунд тишины голос ответил:

- Да, Цзыюй?

В этот момент Ань Янь обратил внимание, что Фу Цзыюй прямо переменился в лице. Переведя взгляд на посетителя, больной произнёс:

- Ань Янь... Можешь... выйти... на минутку?

Тот кивнул, передал трубку, вышел из палаты и закрыл за собой дверь. Бросая взгляд назад, он замер. Фу Цзыюй лежал с трубкой, прижатой к уху, а по его бледному лицу катилась слеза.

Этот врач, единственный друг Бо Цзиньяня, будучи при смерти, только пробормотал:

- Цзянь Яо... Не уберёг Цзянь Яо...

Он не плакал ни до операции, ни теперь, когда ему перестали давать сильную анестезию, и его, должно быть, мучила острая боль. Но заговорив по телефону с лучшим другом, он заплакал.

Ань Янь плотно прикрыл дверь и прислонился к стене. В тот момент он не понимал истинной причины этих слёз - и узнал её значительно позже, когда дело было уже завершено.

***

В то же самое время в номере люкс отеля «Мариотт» Бо Цзиньянь, одетый в чёрный костюм, стоял у стеклянной стены. Лучи заката снаружи тускло подсвечивали его мрачное лицо. Он держал в руке телефон и смотрел с высоты на город взглядом, полным льда.

***

Когда Цзянь Яо снова очнулась, она обнаружила себя лицом вниз на холодной металлической решётке. Её одежда была на месте, но спина, тем не менее, оказалась обнажена и оттого мёрзла. Руки и ноги были вновь прикованы цепью - так крепко, что девушка не могла даже пошевелиться.

Она испуганно огляделась. Освещение было мягким - значит, из той клетки её переместили в другое место. Она почувствовала себя рыбой на разделочной доске.

Цзянь Яо с силой прикусила потрескавшуюся губу и ощутила ноющую боль.

Голова была тяжёлой, но сознание, зрение и слух прояснились - должно быть, он перестал пичкать её наркотиками. Не потому ли, что от избиения он решил перейти к новой стадии... снятию кожи?

Глаза Цзянь Яо наполнились слезами. Она очень старалась удержаться и не всхлипнуть, но даже лёгкого шума было достаточно, чтобы он заметил, что девушка пришла в себя. Боковым зрением она уловила движение - Се Хань встал с дивана и, напевая под нос песенку, направился к ней.

- Очнулась, наконец, - он остановился рядом, и какой-то предмет в его руке металлически звякнул о цепь. Даже не глядя, Цзянь Яо могла угадать, что именно он держал. Скальпель.

Ледяные пальцы вновь неторопливо скользнули по обнажённой, гладкой коже спины.

- Я уже готов начать, - шепнул он, склонившись к её уху. - Но я приготовил для тебя кое-что особенное... Так нам будет значительно веселее.

Цзянь Яо обеими руками ухватилась за края поперечной перекладины решётки, на которой лежала. По спине пробежала дрожь.

Она никак не ожидала, что тем самым «особенным» окажется изображение Бо Цзиньяня.

Не выпуская из рук скальпеля, Се Хань отошёл в сторону и включил телевизор напротив девушки.

Шли новости. Ведущая скороговоркой произнесла:

- Уже четыре дня, как Цветочным Каннибалом №1 похищена девушка известного криминального психолога, профессора Бо Цзиньяня. По заверениям полиции, все силы брошены на поиски подозреваемого - Се Ханя. Сам профессор Бо Цзиньянь уже четвёртый день не выходит из своего номера в гостинице, отказываясь вступать в контакт с внешним миром...

Когда в кадре мелькнуло стеклянное здание отеля, сердце Цзянь Яо переполнилось болью. Повисла тишина; слёзы ручьём полились по лицу девушки.

Эта реакция однозначно порадовала Се Ханя. Он улыбнулся, не отрывая взгляда от экрана, и с восторгом произнёс:

- Чем гениальнее, чем заносчивее человек - тем страшнее он ломается, когда сталкивается с тем, что не в состоянии ни вынести, ни преодолеть. - Он повернулся к девушке: - Ты важна для него. Думаю, игра станет куда интереснее, когда он получит кусочек твоей кожи. Представь, как он будет страдать, как он станет себя винить!

Цзянь Яо сжала губы, начиная дрожать всем телом. В этот момент Се Хань одной рукой прижал её за шею, а другой мягко провёл по спине. Затем девушка почувствовала, как холодное лезвие касается её кожи...

«Цзиньянь... спаси меня!»

«Цзиньянь, помоги!»

- Экстренный выпуск новостей!

Звонкий голос ведущей прервал и мысли Цзянь Яо, и движение рук Се Ханя. Они оба повернулись к экрану. Картинка была снята с руки и сильно тряслась: ноги бегущих людей, примятая трава, вооружённая охрана.

Се Хань замер, внимательно глядя на это всё. А ведущая торопливо продолжила:

- Мы только что получили информацию, что Томми, Цветочный Каннибал №2, совершил побег из тюрьмы в Заливе Пеликана. И ФБР, и администрация тюрьмы отказываются комментировать данный факт. Однако и полиция штата, и ФБР направили по его следу большое количество людей...

Картинку переключили на студию.

- Сообщают, что на полу своей камеры Томми кровью написал слово «месть». На кого нацелена эта месть? На профессора Бо Цзиньяня, который только что потерял любимую? В настоящее время оба Цветочных Каннибала находятся на свободе. Что случится, если они встретятся? Последует ли за этим новое, ещё более вопиющее дело?

Цзянь Яо оторопело смотрела на экран. Се Хань бросил скальпель на боковой столик. Тот металлически лязгнул.

- Чёрт... - на лице Се Ханя постепенно появилась странная усмешка. Не глядя больше на девушку, он развернулся и вскоре скрылся в темноте.

Цзянь Яо, так и оставшаяся на решётке, снова огляделась. Вокруг не было ни души. Её взгляд вернулся к телевизору, а сердце попеременно захлёстывали волны отчаяния и слабой надежды.

Это был он?

Он решился пойти на риск и использовал Томми в качестве наживки?

Или Томми действительно сбежал из тюрьмы, и теперь всё станет гораздо хуже? Неужели они и вправду объединятся?

Она продолжала смотреть телевизор, но новостей о Бо Цзиньяне больше не передавали. Девушка опустила голову, и с её щеки упала крупная слеза.

Перевод на русский:
Благодарю за возможность свериться с английским переводом TB @ Blogspot