Останови моё безумие

Глава 22

***

Ве­чер нас­ту­пил так быс­тро, толь­ко по­тому что я про­вела весь день в кро­вати, уве­рена ро­дите­ли не обес­по­ко­ились, спи­сав всё на пе­ре­утом­ле­ние и мою при­род­ную сла­бость, ме­ня это ус­по­ка­ива­ло. Ма­ма пред­ло­жила при­нес­ти ужин в мою ком­на­ту, но я от­ка­залась, за­верив её, что всё в по­ряд­ке – так и бы­ло.

- От­варная ку­рица с гар­ни­ром, как ты лю­бишь,- ра­дос­тно опо­вес­тил ме­ня отец, в то вре­мя как мой на­вяз­чи­вый взгляд при­ковы­вал­ся к пус­ту­юще­му сту­лу бра­та. Не при­шёл...

- Да, прек­расно, - сог­ла­силась я, за­нимая своё мес­то.

- Хо­рошо се­бя чувс­тву­ешь? – Лиз­ка по­ин­те­ресо­валась мо­им са­мочувс­тви­ем, по­ка мои гла­за бе­гали по уг­лам гос­ти­ной.

- Да, нор­маль­но, - не те­ряла нить раз­го­вора, от­прав­ляя в рот без­вкус­ный ку­сочек пти­цы.

- Ма­ма, а кто го­товил? – Ли­за удов­летво­рилась мо­им от­ве­том и за­гово­рила с ма­терью.

- Мы с Та­ней раз­де­лили обя­зан­ности, и ... - я их не слу­шала, ма­ма про­дол­жа­ла го­ворить.

- ... - Ли­за что-то от­ве­тила, я толь­ко ви­дела, как ше­велят­ся её гу­бы.

- ... - па­па рас­сме­ял­ся, бы­ло вид­но, как за­носить­ся его че­люсть.

- А где... Влад? – я не мог­ла за­дать этот воп­рос, но ни мать с от­цом, ни Ли­за в этот мо­мент ни­чего не про­из­но­сили, по­чему-то я сму­тилась от­то­го, что спра­шива­ла о бра­те. Но пос­та­ралась сос­ре­дото­чить­ся на выс­лу­шива­нии от­ве­та.

- Он у­ехал ра­но ут­ром, мы не зас­та­ли его уход, но в пол­день он зво­нил и пре­дуп­ре­дил, что­бы мы его не жда­ли, ска­зал, что бу­дет поз­дно. – Отец сно­ва при­нял­ся за ужин, стран­но по­чему они не ска­зали мне сра­зу или мне прос­то нуж­но бы­ло спро­сить рань­ше?

Я сов­сем не ела, бес­смыс­ленно пот­ро­ша ку­рицу вил­кой на мел­кие во­лок­на и раз­ма­зывая рис по та­рел­ке. С то­го мо­мен­та как я упа­ла на лес­тни­це, брат не ос­тавлял ме­ня так на­дол­го..., да­же в боль­ни­це, да­же во сне...

- Спа­сибо, мам, всё бы­ло очень вкус­но, - вы­дави­ла я по сло­гам, сдер­жи­вая на­думан­ные слё­зы и вста­вая из-за сто­ла. По при­выч­ке взя­ла свою гряз­ную та­рел­ку, от­прав­ля­ясь на кух­ню.

- До­рогая, всё хо­рошо? – встре­вожи­лась ма­ма, обо­рачи­ва­ясь ко мне.

- Да, это всё ле­карс­тва, я прос­то ещё нем­но­го сла­ба, - пос­та­ралась улыб­нуть­ся, что­бы не рас­тре­вожить мать. – Я на­вер­ное по­рань­ше ля­гу. - Ви­деть в их гла­зах бес­по­кой­ство, бы­ло неп­ри­ят­но – смут­ное чувс­тво ви­ны зак­ра­дыва­лось ко мне, ког­да я по­кида­ла гос­ти­ную.

Ком­на­та бы­ла та­кой ти­хой и пус­той, по­толок слиш­ком вы­сокий, сте­ны нев­зрач­но чёр­но-бе­лыми, кро­вать гро­моз­дкой и уг­не­та­ющей, толь­ко ок­но неп­ре­одо­лимо ма­нило ме­ня к се­бе. Отод­ви­нув што­ру, я приб­ли­зила своё ли­цо к стек­лу - за­потев­шее и неп­розрач­ное, оно скры­вало от ме­ня глад­кий зим­ний пей­заж, же­лание на­рисо­вать его не воз­ни­кало, но мне за­хоте­лось ока­зать­ся сей­час по ту сто­рону этой ма­лень­кой, но всё-та­ки не­от­де­лимой прег­ра­ды. Со свис­том из мо­его да­лёко­го детс­тва я про­тёр­ла нед­ру­желюб­ное стек­ло, что­бы бы­ло сво­бод­нее лю­бовать­ся зи­мой в её пол­ной кра­се, на са­мом де­ле от­го­няя от се­бя на­вяз­чи­вые, но не уме­ющие дос­ту­чать­ся до ме­ня мыс­ли.

Уве­рена, что очень дол­го я про­была воз­ле ок­на, но вре­мя тя­нулось ужас­но мед­ленно, мне приш­лось вер­нуть­ся в кро­вать, ина­че я рис­ко­вала сно­ва оку­нуть­ся в ус­та­лость. Я и не ду­мала ло­жить­ся спать, это­го нель­зя бы­ло де­лать, по­тому что я дол­жна бы­ла дож­дать­ся бра­та – я не ви­делась с ним со вче­раш­не­го дня.

Я не смог­ла удер­жать ве­ки от­кры­тыми дос­та­точ­но дол­го и зад­ре­мала, по­это­му ког­да мне уда­лось по­бороть своё сон­ное сос­то­яние и рез­ко от­крыть гла­за, до­ма всё стих­ло, а так и ос­тавша­яся от­дёрну­той што­ра не скры­вала тем­не­юще­го стек­ла, зна­чит, бы­ло уже до­воль­но поз­днее вре­мя. Я не спе­ша под­ня­лась с тёп­лой пос­те­ли и бодрству­ющий хо­лод об­нял мои от­кры­тые пле­чи. Мяг­кий ворс ков­ра приг­лу­шал мои ша­ги, я выш­ла в ко­ридор и прош­ла в кух­ню, зна­ла, нет, чувс­тво­вала, что Он там.

- При­вет, - спро­сонья мой го­лос по­казал­ся мне хрип­лым и ис­кусс­твен­ным, но Влад, си­дев­ший за сто­лом, скры­вая ли­цо в ла­донях, ус­лы­шал ме­ня, а это бы­ло са­мым глав­ным. Я не по­вери­ла то­му, что ви­дели мои гла­за – его всег­да прек­расное, стро­гое ли­цо, с ль­ви­ной до­лей ус­мешки взи­ра­ющее на ок­ру­жа­ющих, сей­час бы­ло чу­жим, буд­то и не Влад вов­се смот­рел на ме­ня по­тух­шим взгля­дом, а в его ка­рих гла­зах, так не­веро­ят­но по­хожих на мои имен­но сей­час, плес­ка­лась ни­чем не прик­ры­тая боль. Бо­лее не имея сил сдер­жи­вать под­сту­па­ющие к гор­лу слё­зы, я ри­нулась к не­му, бе­зот­ветно об­ни­мая его за пле­чи.

Прош­ла, на­вер­ное, ми­нута, нет-нет, я оши­ба­юсь, про­шёл очень дол­гий час, а мо­жет,... прош­ла це­лая веч­ность, преж­де чем я по­чувс­тво­вала на спи­не его тёп­лые ла­дони и ощу­тила шум­ный вдох на сво­ей шее. Мы сно­ва мол­ча­ли, так дол­го, как это бы­ло нуж­но ему, как нуж­но бы­ло нам обо­им...

- Спа­сибо, - про­шеп­тал он мне в во­лосы, не об­ни­мая креп­че, но и не от­пуская ме­ня.

- За что?

- За то, что вер­ну­лась, за то, что ря­дом, за то, что ты есть, - без за­пин­ки, не за­думы­ва­ясь, про­дол­жил он.

- Где ты был? – единс­твен­ный воп­рос, ко­торый му­чил ме­ня весь день

- ... - мол­ча­ние. И я мол­ча­ла, не зна­ла, что гло­жет его, но хо­тела, что­бы он по­делил свою боль на нас дво­их.

– Я был на клад­би­ще. -.... И сно­ва я ни­чего не от­ве­тила...

- В этот день умер са­мый до­рогой мне че­ловек...

Я за­мер­ла, не ды­шала и не го­вори­ла, - не мог­ла. По­это­му са­ма не осоз­на­ла, как с мо­их губ сор­ва­лось:

- Твоя ма­ма?

Влад не­ожи­дан­но ос­ла­бил хват­ку сво­их рук, а по­том и вов­се выс­во­бодил­ся из мо­их объ­ятий. Да­же не взгля­нув на ме­ня, ото­шёл к сто­лу и те­перь я не ви­дела его ли­ца, не чувс­тво­вала его эмо­ций, толь­ко от­чужден­ность, он не хо­тел об этом го­ворить... со мной?

Я не ос­ме­лилась вновь по­дой­ти к не­му, но и не смог­ла вы­нудить се­бя сдви­нуть­ся с мес­та, к ко­торо­му бы­ла приг­вожде­на не­види­мыми це­пями.

- Моя мать бы­ла нар­ко­ман­кой... - проз­ву­чал его го­лос, вмиг он по­казал­ся мне пу­га­юще гром­ким, раз­да­вал­ся эхом, ог­лу­шал, а я по-преж­не­му мол­ча­ла, но Вла­ду не нуж­но бы­ло мо­их от­ве­тов, даль­ше его го­лос не­ожи­дан­но стих и те­перь я слу­шала раз­ме­рен­ный ба­ритон бра­та с не­уло­вимой хри­пот­цой, та­кой, ка­ким я при­вык­ла его чувс­тво­вать.

- Че­тыр­надца­того ян­ва­ря, де­вять лет на­зад, умер­ла моя ба­буш­ка Вар­ва­ра – единс­твен­ный близ­кий мне че­ловек... - я слу­шала бра­та и слы­шала его глу­бокие вздо­хи, ему слож­но бы­ло го­ворить, но те­перь я по­нима­ла, что он хо­чет выс­ка­зать­ся, хо­чет рас­ска­зать мне о сво­ей жиз­ни – дру­гой жиз­ни. Ведь он го­ворил о сво­ём прош­лом впер­вые, и я по­чему-то зна­ла, что рань­ше ни­кому не бы­ла до­вере­на эта ис­то­рия – его ис­то­рия, и ни­кому не бу­дет до­вере­на впредь...

- Отец с ма­терью учи­лись на од­ном фа­куль­те­те в ин­сти­туте, там они и поз­на­коми­лись, – не­тороп­ли­во на­чал он. – Отец был роб­ким про­вин­ци­аль­ным пар­нем, как рас­ска­зыва­ла ба­буш­ка, а ма­ма..., ма­ма жи­ла пол­ной жизнью. На­вер­ное, от­цу в ней это и пон­ра­вилось. Ба­буш­ка го­вори­ла, что он был очень куль­тур­ным и вос­пи­тан­ным и уха­живал за ма­мой, всё вре­мя бо­ясь, что она его бро­сит. – Влад креп­ко сжал сто­леш­ни­цу, пос­ле этих слов. А я ви­дела как нап­ряглись его паль­цы, ве­ны на ру­ках взду­лись, и мне бы­ло боль­но, но он толь­ко на­чал свой рас­сказ, а я не сме­ла его пре­рывать, сде­лав лишь не­дол­гую па­узу что­бы соб­рать­ся с мыс­ля­ми, он про­дол­жал:

- Она так и сде­лала – она бро­сила его, ког­да отец сде­лал ей пред­ло­жение. Отец пос­ле это­го пе­ревёл­ся в дру­гой ин­сти­тут и вер­нулся в свой род­ной го­род. – Влад за­мол­чал, на­дол­го, я не знаю, сколь­ко дли­лась эта ти­шина, вы­нуж­давшая ме­ня смот­реть в спи­ну бра­та и гло­тать скап­ли­ва­ющу­юся в сол­нечном спле­тении не­пере­носи­мую боль.

- Я пом­ню её, - он го­ворил очень ти­хо, сов­сем хрип­ло, но я всё слы­шала, слов­но вы­секал каж­дое сло­во в мо­ём сер­дце, из­рубцо­вывая его та­кими же шра­мами, ка­кими бы­ла пок­ры­та и его ду­ша. – Она, ве­ро­ят­но, бы­ла кра­сивой ког­да-то, но я пом­ню её сов­сем дру­гой – ис­порчен­ной жен­щи­ной с си­няка­ми под гла­зами на впа­лых ще­ках. У неё был мёр­твый взгляд и она не бы­ла ма­терью, она не бы­ла мо­ей ма­терью... - его го­лос дро­жал, а мои ру­ки на­чина­ли тряс­тись:

- Влад! - это выр­ва­лось про­тив мо­ей во­ли.

- Не на­до Ми­ра,... по­жалуй­ста, - ме­ня ос­та­новил об­ре­чён­ный упав­ший го­лос, низ­ко скло­нив го­лову, Влад слов­но хо­тел от­го­родить­ся от ме­ня, и не на­ходил в се­бе сил.

- Она бы­ла бе­ремен­на, ког­да отец у­ехал из го­рода и уже тог­да, она при­нима­ла нар­ко­тики,... ник­то не знал. Мать зап­ре­тила ро­дите­лям, из­ве­щать па­пу, а ког­да ро­дил­ся я, отец уже был же­нат на тё­те Ни­не, в то же вре­мя ба­буш­ка уз­на­ла о ма­миной за­виси­мос­ти, и уже ник­то не хо­тел, впу­тывать в та­кую жизнь мо­его от­ца. Мать от­ка­залась от ме­ня в род­до­ме, по­это­му ме­ня за­бира­ли ба­буш­ка с де­душ­кой. Они ме­ня и вос­пи­тыва­ли, за­меняя от­ца с ма­терью. – Он вновь ос­та­новил­ся, буд­то не мог вспом­нить пос­ле­ду­ющие со­бытия, но я уже зна­ла, что всё его детс­тво от­пе­чата­но алы­ми бук­ва­ми, и поч­ти не ды­шала, с за­мира­ни­ем улав­ли­вая каж­дый звук, ис­хо­дящий от бра­та.

- Я не пом­нил её.... Она вер­ну­лась в мою..., в на­шу жизнь, ког­да мне бы­ло три.... И да­же не взгля­нула на ме­ня, я ей был не ну­жен, Ми­ра, сов­сем не ну­жен. – Влад рез­ко раз­вернул­ся ко мне, и смот­рел на ме­ня го­рящи­ми гла­зами и всё рав­но я ви­дела в них толь­ко – боль, боль и боль... Моё сер­дце сжа­лось, но я не дви­галась, он не поз­во­лил мне, не хо­тел это­го.

- Она при­ходи­ла ещё, всег­да, ког­да у неё за­кан­чи­вались день­ги, и не за­меча­ла ме­ня, - го­лос его вы­ров­нялся и он про­вёл ла­донью по ли­цу, шум­но взды­хая, - это бы­ло боль­но, но толь­ко вна­чале, - а я чувс­тво­вала, что ему боль­но до сих пор и нам­но­го силь­нее, чем бы­ло ког­да-то дав­но...

- Ког­да мне бы­ло семь, она сно­ва приш­ла к нам до­мой и это я от­крыл тог­да ей дверь, ка­залось она из­ме­нилась, очень, бы­ла спо­кой­ной, да­же вя­лой, не про­сила де­нег, ска­зала что всё за­кон­чи­лось, что она ле­чилась, дол­го, и те­перь хо­чет жить с на­ми, ес­ли ро­дите­ли поз­во­лят. Ба­буш­ка её прос­ти­ла, де­душ­ка смол­чал. В этот раз она, од­нажды, приг­ла­дила ру­кой мои во­лосы и ти­хонь­ко по­цело­вала ме­ня в лоб. Она жи­ла с на­ми один­надцать дней, один­надцать дней до то­го, как соб­ра­ла все ба­буш­ки­ны дра­гоцен­ности и... уш­ла. А на сле­ду­ющий день нам поз­во­нили из мор­га и приг­ла­сили на опоз­на­ние её те­ла. Она умер­ла. Её наш­ли в сточ­ной ка­наве с ис­поль­зо­ван­ным шпри­цем в сжа­том ку­лаке.

- Влад, - я не сдер­жа­лась, слё­зы без­звуч­но про­лились, но я не сдер­жа­лась.

- Нет, Ми­ра, нет... - он жес­том прек­ра­тил мою по­пыт­ку приб­ли­зить­ся к не­му и про­дол­жил, ка­залось, не­воз­му­тимо:

- Де­душ­ка не пе­режил это­го, у не­го слу­чил­ся ин­сульт пря­мо в боль­ни­це. И ба­буш­ка в один день хо­рони­ла и му­жа и дочь. Я не пла­кал, не смог... Она силь­но пос­та­рела тог­да, её кра­сивые во­лосы ста­ли та­кими же бе­лыми как твой снег за ок­ном, - он не­весе­ло ус­мехнул­ся, прог­ла­тывая вос­по­мина­ния и слё­зы сво­ей ба­буш­ки.

- Без ма­тери,... - жить ста­ло спо­кой­нее, без де­душ­ки - боль­нее... У ба­буш­ки ста­ло ча­ще прих­ва­тывать сер­дце, она ни­чего не го­вори­ла мне, пы­та­ясь оку­тать ме­ня пе­леной сво­ей за­боты, скры­вала, что ей при­ходить­ся гор­стя­ми пить таб­летки и не хо­дила к вра­чу. Но мы жи­ли хо­рошо – она лю­била ме­ня. – Он сно­ва за­пер­ся от ме­ня, зак­ры­вая ли­цо ла­доня­ми, - Мне бы­ло пят­надцать, ког­да это слу­чилось. Я был в шко­ле, на спор­тивных со­рев­но­вани­ях, ког­да ме­ня не­ожи­дан­но выз­ва­ли к ди­рек­то­ру и пре­дуп­ре­дили, что я сроч­но дол­жен ид­ти до­мой. Я пом­ню, что он хо­тел ска­зать что-то ещё, но не ус­пел, я уже со всех ног бе­жал к до­му, и всё рав­но..., всё рав­но не ус­пел. Ба­буш­ку увез­ла ско­рая, но умер­ла она до­ма, на кух­не. В тот день она го­тови­ла мне бли­ны...

- Влад... - я не ста­ла ждать, ког­да и в этот раз брат от­тол­кнёт ме­ня, по­это­му рыв­ком под­ня­лась со сту­ла и бро­силась к не­му в объ­ятия. Он не зас­лу­живал это­го, ник­то не зас­лу­живал. Я креп­ко об­ни­мала его за та­лию, уты­ка­ясь но­сом в грудь, про­питы­вая его ру­баш­ку со­лёной вла­гой, чувс­твуя, как он сжи­ма­ет мои пле­чи, я пла­кала, пла­кал и он. – Мне так жаль, Влад, так жаль, - шеп­та­ла я, что­бы ощу­тить, как он от­ри­цатель­но ка­ча­ет го­ловой, бес­связ­но шеп­ча мне в от­вет:

- Нет, Ми­ра, нет,... Не на­до, я не жа­лею. Так на­до бы­ло. Я про­сил про­щения, я поп­ро­сил у ба­буш­ки про­щения, се­год­ня. Она прос­тит, я знаю. Я хо­чу, что­бы она прос­ти­ла. Так на­до бы­ло, что­бы бы­ла Ты, что­бы я те­бя встре­тил, что­бы на­шёл. Ми­ра, так дол­жно бы­ло быть. – Он не­ожи­дан­но за­мол­чал, лег­ко ка­са­ясь со­лёны­ми гу­бами мо­их во­лос, не от­ры­ва­ясь и не от­талки­вая...

- «Я так силь­но люб­лю те­бя, бра­тик...так силь­но люб­лю», - то, что я бе­зум­но хо­тела, но не сме­ла про­из­нести вслух.