Заложница /редактируется/

Перед смертью вся жизнь проноситься перед глазами.

 Говорят, перед смертью вся жизнь проносится перед глазами. Будто кто-то ставит фильм на перемотку, возвращаясь к началу. 
Моменты просачиваются сквозь тебя, невольно вспоминаешь, что чувствовал в тот или иной жизненный период. 
В моей жизни было много как хороших, так и плохих моментов. И оглянувшись назад, ты понимаешь, что жизнь - это то, чем надо дорожить. Как бы ты не говорил о своей ужасной жизни, волею судьбы оказавшись на грани,  многое приходится переосмыслить. Ты начинаешь ценить все то, что имел. Начинаешь дорожить и любить близких еще сильнее, чем дорожила и любила. Начинаешь замечать мелочи, благодаря за то, что ты жива. 
Так случилось и у меня.

Пространство пустоты понемногу блекло, разбавляя густой черный цвет новыми оттенками. Становилось светлее. Воздух наполнялся запахом свежескошенной травы. Алое солнце, заходящее за горизонт всё четче проступало сквозь пустоту. Я всё так же находилась в той пустой темной комнате, но теперь, разглядывала картинку, внезапно появившуюся передо мной. Кроны молодых деревьев свисали вниз, бросая свои листья на мягкую белую тахту. На самом диванчике, прикрыв глаза, лежала девочка, лет восьми, крутя в руках пшеничного цвета колос. Её сиреневый сарафанчик чуть развевался от теплого вечернего ветра. Из уст доносилась какая-то медленная детская мелодия, которую напевала девочка. Волосы, были беспорядочно разбросаны на подушке. В этой маленькой крохе я сразу узнала себя. В нос врезался такой любимый в детстве запах травы. Я будто находилась в прошлом, вновь переживала моменты произошедшие десять лет назад. 
В детстве, я обожала гостить у своей бабушке в Бруклине. Правда, жила она не в самом Бруклине, а за ним. У нее была своя собственная конюшня. Это было тридцатое августа две тысячи седьмого года. Утром следующего дня за мной должны были приехать родители и забрать обратно в Нью-Йорк. Мне ужасно хотелось остаться в Бруклине, перейти в их школу и жить с бабулей, но родители были против. В тот вечер, я лежала, вспоминая все хорошие моменты, произошедшие со мной за то лето. И тогда, я пообещала себе, всегда помнить этот момент уединения со своими мыслями, душой. С тех пор это был один из самых любимых и счастливых моментов моей жизни.

Картинка потихоньку блекнет, заменяясь другой. Уже одиннадцатилетняя я, стою посреди столовой, облитая прокисшим кефиром. Всё среднее звено смеется надо мной, а я, лишь переминаюсь с ноги на ногу, еле сдерживая слезы. Тори Хармоут, моя одноклассница решила отомстить мне за то, что ее подружка Ленси сидела на рисовании со мной, а не с ней. В жизни каждой одиннадцатилетней это был бы самый ужасный момент, но не в моей. Тогда Билл Джефри, мальчик из параллельного класса, заступился за меня и кинул в нее картофельным пюре, заявив "ты хуже куриных котлет, которые подают по вторникам!". В то время, это было самое обидное оскорбление. Все быстро переключились на нее, а я, все также стояла посреди столовой, облитая кефиром, но улыбающаяся во все тридцать два зуба.