Незабудки | Дарёна Хэйл

Лесная нимфа

Я знаю это, как знают правду, что вбита в кожу и в кровь влита: когда предснежным хрустящим ядом придут осенние холода, сожмутся рёбра и сдавят сердце, мороз мешая с моей слюной, тогда ничем не смогу согреться (никто не сможет согреться мной). Я таю снегом на тёплых пальцах и стыну льдами в кругу огня:

ко мне — дикарке! — не подобраться

(ну, приручи, приручи меня!).

Я прячусь в листьях плакучей ивы, в зелёных кронах простых берёз, и не кажусь на глаза счастливым (не доверяю не знавшим слёз). Ворую звёзды у небосвода и прячу волку-соседу в мех. Лесная нимфа, дитя природы, мне место в сказках, да не во всех, а в самых грустных и безнадёжных — и непременно с плохим концом.

Тебе, наверное, будет сложно

наутро вспомнить моё лицо.

Тебе, похоже, совсем несладко, раз ты решился ко мне прийти, остаться на ночь в тени распадка, где даже звёздам нельзя светить, и улыбаться в мои ключицы, и целоваться до вспухших губ, и на рассвете со мной проститься (а отпустить тебя я смогу?). Смогу, конечно, и дам в дорогу звезды осколки, пыльцу цветов.

Взамен прошу я не так уж много.

Скажи мне, славный, а ты готов?

Расслабься, тише, мне мало надо: возьму лишь то, что решишь отдать. Когда предснежным звенящим ядом придут осенние холода, сжимая глотку животным страхом и волчьим воем при свете дня, я, завернувшись в твою рубаху, прошу: не вздумай забыть меня. Иначе в листьях плакучей ивы, в берёзках будет лишь тишь да гладь...

Я не кажусь на глаза счастливым.

Им слишком просто меня предать.

Тогда застынет лихое сердце, исчезнет тенью среди трясин... Мне только памятью можно греться, а ты нашёлся такой один, кто не боялся смотреть сквозь слёзы, касаться пальцами позвонков... Забудешь нимфу — она замёрзнет, дитя природы, осколок льдов, семью ветрами без звука станет, растает снегом, застынет в лёд.

...Всё очень просто, поверь мне, славный:

Забудешь нимфу — она умрёт.