Кусочки

Никогда не учившийся в Хогвартсе

Никогда не учившийся в Хогвартсе: альтернативная версия
Он шел по коридору поместья, мрачно глядя по сторонам. Домовой эльф, завидев его издалека, несколько мгновений колебался - поклониться или сбежать, но в последнее мгновение все-таки ткнулся носом в пол и затаил дыхание.- Заодно и вылижи, чище будет,- усмехнулся юноша, даже не посмотрев на домовика. Из зала уже доносились голоса и звон бокалов, ненавязчивая музыка раздражала даже здесь, в коридоре. Но он глубоко вздохнул - и вошел в распахнувшиеся двери, ослепленный светом и многочисленными лицами, скрытыми масками. Шорохи одежды, стук каблуков, улыбки и смех. Он сощурил глаза, ни одним мускулом не показав, как же ненавистно ему все происходящее, но какая суть разница - быть здесь или в другом месте? Все места одинаковые, люди одинаковые, а кто скажет, что это не так, окажется гриффиндорцем или романтичной до слюней девчонкой. Или его домовым эльфом, что не сильно меняет дело.Он прошел по залу, легко подхватив бокал с шампанским и опустошив одним глотком. Его провожали взглядами, но он лишь внутренне усмехался: они знали, кто он, даже без глупого вензеля на одежде, он не стал скрывать внешности, а полумаска лишь подчеркивала холодный взгляд ледяных глаз, в которые никто не пытался заглянуть, и в этом были проблески ума присутствующих.В дальнем конце зала он увидел родителей, которые общались с парочкой таких же красиво одетых и лицемерных особ, но какое ему до этого дело? Это его семья, его дом, его правила.О да, его правила, и сегодня его никто не остановит. Рука мягко сжала палочку в кармане черной мантии. Там же лежал вензель Бала Масок, и он небрежно нацепил его на лацкан. Пусть общество задремлет, обманувшись его покорностью.Он никогда не станет таким, как они. Никогда не будет терпеть лицемерие. И никогда не примет то, что творилось в его доме. Вокруг него. Сам будучи тьмой, он никогда не позволит этой тьме царить вокруг.
Он поймал взгляд черных прекрасных глаз и только вежливо склонил голову: невежливо игнорировать девушку, даже если ты совершенно к ней равнодушен. Он с ней вырос, он терпел ее глупые девичьи выходки, ее гнев, ее уловки, всегда оставаясь равнодушно-вежливым или насмешливым. Хотя, конечно, не всегда, это он преувеличил: в годы неминуемого перехода из детства в юность он позволял себе и насмешки, и презрение, и ярость. Но все это в прошлом.- Была уверена, что ты не придешь,- ее голос так же красив, как и она сама. Фарфоровая кукла с белоснежной кожей и шелковыми черными волосами. Глаза, пылающие неостывающей, почти потусторонней страстью. И даже эта страсть оставляла его равнодушным, как остается равнодушным к огню ирбис, живущий в снежной пустыне. Или, если быть более прозаичным, как сытый хищник, наткнувшийся на мороженое в метель.- Не знал, что настолько занимал твои мысли, что ты делала ставки на мое появление,- он вежливо предложил ей локоть. На них поглядывали, многие с восхищением, многие с завистью, и это только вызывало холодную усмешку.Лицемеры. Спектакль абсурда.- Фриц видел, как ты выходил из дома.- Какое пристальное внимание к моей особе,- усмехнулся он.- Ты читал сегодняшние газеты?- Кого-то еще убили? Покусали? Мы объявлены обществом почитателей хвостов и клыков?- Тише! Ты совсем рехнулся! - она впилась ноготками в его руку.- Как бы я ни понижал голос, меня все равно слышат, разве нет?- он не боялся, не прятался, следя уголком глаза за перемещавшимся по залу человеком.- Они убьют тебя!- в глазах ее мелькнул страх, и это как ничто другое вызвало усмешку.- Правда? Тогда пусть попробуют!- он рассмеялся, отпустил ее руку и направился к дверям, прочь из зала, зная, что надолго не останется один.Его уже встречали - несколько человек, которых даже домашнее питание и приличная одежда не изменила.- Как оборванную псину не ряди, все равно не станет комнатной болонкой,- усмехнулся он, останавливаясь и слушая, как за спиной закрываются двери. Он поигрывал волшебной палочкой, совершенно не боясь ни одного из тех, кто стоял сейчас вокруг него.- Ты бы мог стать одним из лучших наших союзников,- проговорил Волк, выходя из-за спины парня.- Нет, не думаю, что мне идет хвост,- усмехнулся он.- Малфой, никто не хочет убивать тебя, твои родители слишком удобные друзья.- Ну, если бы вы хотел меня убить, то я бы до конца уверился в том, что глисты и блохи сожрали остатки ваших мозгов, коллективных.- Тот, кто не с нами…- начал главный в этой стайке псов-недоучек.- Фу, какая банальность,- поморщился он и снял маску, бросив ее на пол.- Убирайтесь из моего дома, я не выношу шерсть по углам.Они рассмеялись. Дурные волчата.- Ты угрожаешь? Ты один, мальчишка, тебе не уйти отсюда живым,- круг оборотней сжимался, а он даже не шевелился.- Ваша ошибка в том, что даже при остром слухе и зрении вы слепы и глухи, потому что вы идиоты, такие мохнатые болонки с челюстями крокодилов…Оборотни как по команде начали превращаться, и он с холодной усмешкой сорвал с мантии вензель и бросил его об пол, в ярком пламени взорвавшегося огня наслаждаясь бессилием врага. Всего на миг перед концом – но он победил.