Философия жизни

Джокер и Харли

Появилось полное описание расширенной сцены из "Отряда Самоубийц" с Джокером и Харли в химикатах. И это слишком прекрасно.

"- Там, - сказал он, прервав её мысли, но ей было всё равно.
Он говорил с ней. - Я появился на свет там, внизу.
В цистернах.
Она посмотрела в одну, водоворот химикатов гипнотизировал.
Его колыбель.
Его мать.
Харлин отчаянно желала того же.
Он схватил её за плечи, его взгляд проникал прямо в душу,
глаза цвета химикатов.
- Ты умрешь за меня? - Спросил он.
Харлин уверенно кивнула.
- Да.
- Нет. Слишком просто. - Он наклонился ближе, его взгляд поглощал её, - Будешь ли ты жить для меня? - Та Самая Улыбка напугала её до смерти. В нём была сила, от которой она не могла оторваться и жаждала, чтобы эта сила её опустошила.
Но он её не отпускал. Не сейчас. Пока что нет.
- Будешь ли ты со мной и только со мной?
Она решительно кивнула.
"Конечно. Никогда не будет никого другого."
- Свяжешь ли ты свою душу с моей, в ненависти?
"Если не ты, то кто? Свяжи меня. Свяжи так, как хочешь."
- Даруешь ли ты мне свою душу?
"Ага. Как думаешь, что я пытаюсь сделать? Ну же. Давай сделаем это."
- Будешь ли ты высмеивать мир с отвращением?
"Всегда высмеивала. Всегда буду. Особенно вместе с тобой".
Она говорила ему лишь "Да".
Джокер отошел назад. Он смотрел на неё, изучал её.
Теперь он был доктором, а она - пациенткой, но ему все-таки хотелось убедиться.
- Никогда не произноси эту клятву, не подумав, - абсолютно
серьезно сказал он. - Страсть приводит к уступкам, а уступки к подчинению. Ты хочешь этого?
Ты правда этого хочешь?
- Хочу. - Ответила она воодушевленно. - Хочу.
- Тогда прощайте, Доктор Квинзель.
Он отступил и указал на цистерны.
Без тени сомнений, она спрыгнула с платформы в бурлящие химикаты.
Впечатленный, он смотрел, как она исчезает в адском вареве.
Она пропала.
"Навсегда", подумал он. "Проблема решена".
Он отвернулся от края платформы и встряхнул руками,
но вдруг остановился, дотронувшись до сердца.
"Что это? Я чувствую что-то. Боль? Возможно.
Отравление едой? Скорее всего. Любовь? Невозможно.
Не может быть. Такого не могло произойти."
Его сердце пронзила боль, и она никуда не уходила.
"Нетнетнетнет... Не может быть. Я не влюбляюсь.
По крайней мере, не в сумасшедших. Мне не нужно дополнение. Моего сумасшествия хватит на двоих."
Он развернулся и посмотрел вниз, но не увидел,
как она всплывает на поверхность, довясь химикатами,
захлебываясь и умирая в этой жиже.
Таков был его план.
Без раздумий, он спрыгнул с платформы прямо вглубь ядовитой массы.
Он исчез в цистерне. Время шло.
Тик...
Тик...
Тик...
Внезапно он всплыл на поверхность.
Девушка обмякла в его руках.
Он посмотрел на неё и начал хихикать.
Её кожа стала белой, как у него.
Только вот она была красивой, и белизна будто светилась.
Он смотрел на неё слишком долго, прежде чем понял, что она не двигается.
И не дышит.
Неужели она умерла?
- Нетнетнетнет, - сказал он. - Я с тобой не закончил.
У вас впереди ещё годы унижений, Доктор.
Он прижался к её губам и вдохнул жизнь в её тело.
Наконец, её глаза открылись.
- Стоп, стоп. - Сказал он. - Ты не доктор Квинзель.
Он не знал, радоваться ли тому, что она ожила, или злиться,
ведь она больше не была той женщиной, что хотела умереть за его грехи.
- Твои глаза. Твоя кожа. Твои волосы. Всё изменилось. Если больше ты не доктор Харлин Квинзель, выдающийся психиатр безобразных и сумасшедших, то кто ты?
Она посмотрела на Джокера и усмехнулась.
- Я Харли Квинн. И ты - мой Пудинг.
Джокер приблизился и страстно её поцеловал.
Когда они прервались, чтобы глотнуть воздуха, она добавила:
- Ты мой Мистер Джей."