Пятница 13 или день, изменивший мою жизнь

Часть 9.

  Быстро собрав брата и все игрушки, я дала знать мистеру Рэвису, что мы готовы ехать домой. По законам подлости мы попали в пробку, ещё даже не проехав половины пути, мои пальцы нервно постукивали по крышке бардачка. Если мы хоть ещё на минуту задержимся, то мне придётся делать уроки допоздна и, следовательно, не выспаться, а мне этого ой как не хотелось.

— Прекрати стучать.

Честно сказать моё сердце чуть ли не вывалилось от такой неожиданности.

— Неужели тебя это раздражает? — мне пришлось перекрикивать какую-то песенку про паровозик на детском канале радио, включённом для Лукаса.

Мужчина удивился моему ответу.

— Просто прекрати, — сухо ответил он.

Хорошо, это же его машина... и я убрала пальцы к себе на колени.

Приехали мы где-то через сорок пять минут, вместо положенных двадцати. Лукас с "надзирателем" прошли на кухню, а я тут же помчалась в комнату переодеваться и как можно скорее делать уроки. Но не тут-то было, не успев сесть на горчичный стул, как тут же в дверь просунулась маленькая светловолосая головка. Скоро придётся повесить нечто похожее на домофон, а то даже постучать сложно. Вдруг я вообще без одежды, а они врываются в моё убежище.

— Чего тебе!? — я обратила свой сердитый взгляд на чумазую мордашку, судя по цвету, перепачканную шоколадом. А Колин на меня огрызался насчёт пиццы, а сам кормит ребёнка шоколадом. Правильно, ведь не ему ходить с плачущим ребёнком по стоматологам. Помню, как одна неадекватная мамаша уговаривала пойти своё чадо в кабинет. «Ну же, лапочка, не надо плакать, просто врач достанет маленького червячка из зубика и всё». Её ребёнок завопил ещё сильнее, а вместе с ним и Лукас.

Даже переодеться нормально не дадут. Лукас прыгал с одной ступеньки на другую, а я молилась, чтобы он не упал и не расшиб себе нос.

На кухне нас ожидало не менее странное зрелище.

Учитель физкультуры стоял посреди кухни в мамином фартуке, а в левой его руке был зажат ещё один, явно для меня. Лукас ошарашено переводил взгляд с меня на мужчину.

— Что вы будете делать?

— Готовить, — ответил бархатный голос, не раздумывая.

Братишка раскрыл рот ещё шире, если это вообще возможно.

— Но она же не умеет готовить!

— Лукас! — возмущённо воскликнула я, — марш в комнату, иначе никаких игр на компьютере.

Братишку как ветром сдуло.

Учитель, стоящий в метре от меня, заулыбался.

— Ну и ну, за что же так его? — покачивая головой, мужчина продолжил улыбаться.

— Меньше болтать не по делу будет. И давай закончим это как можно скорее. Что ты собрался готовить?

— Во-первых, не я, а мы; во-вторых, если ты хочешь, чтобы получилось съедобно, то торопиться нельзя; в-третьих, салат «Ромен» с беконом и яйцами, и запечём картофель.

— Серьёзно, неужели нельзя просто обойтись салатом?

Колин сердито посмотрел на меня, доставая ингредиенты для салата.

Учитель не дал мне поставить картошку в духовку, объясняя это тем, что я обожгусь и именно ему слушать все недовольства моих любящих родителей по поводу обожжённой руки дочери, про которую все почему-то думают, что она в духовку не способна поставить противень. А потом родители или кто бы это ни был удивлённо спрашивают, что с моей самооценкой.

Когда я закончила дорезать салат и, кстати, при этом не порезавшись, я подошла к мойке и вымыла стеклянную дощечку в форме груши. Я упорно не замечала вопросительных и возможно даже недовольных взглядов мужчины, но уже после второго повторного намыливания тарелки я всё же спросила:

— Что?

Сначала до мужчины не дошло моё непонимание, но после второй моей поправки, он всё же повесил прихватки на крючочек и достал соль в маленькой склянке для перца на верхней полке кухонного гарнитура. Надо же, как быстро освоился на моей кухне учитель. Несмотря на всю его привлекательность, эти обтянутые руки в рубашке, бархатный голос и аппетитные губы, которые так и бросались покусать их во время страстного поцелуя... я всё ещё помнила, что мой новоиспечённый учитель стал бы последним, кого бы я поцеловала. Говоря о нём, кажется, Колин заметил моё летание в облаках и серый, прекрасный, огненный и в тоже время нежный взгляд... Так, стоп. Оливия, остановись, просто тебе нужно выпить чашечку бодрящего кофе или полежать в горячей ванне, и это помутнение рассудка пройдёт.

Через час меня снова отлучили от выполнения домашнего задания и позвали за стол. Спустившись вниз, я ничему не удивилась, не считая появления Аларика прямо за кухонным столом.

— Что он здесь делает? — спрашиваю оторопевшая я.

— Кто? Я или мистер Рэвис? — ехидно заявил Аларик, принимаясь насаживать на вилку запечённые ломтики картофеля, которые выглядели очень аппетитно.

— Я про тебя, Рик.

Не удержавшись я всё же подошла и села за стол напротив Аларика, а мистер Рэвис и Лукас мирно ели свой ужин в тишине, не поднимая головы, словно не замечали нас.

— Да? А когда я пришёл к тебе и увидел нашего учителя по физкультуре, я ничуть не удивился, подумав, что, наверное, он помогает Оливии тренироваться в поцелуях или ещё что похлеще, — и всё это сказано в таком обвинительном тоне.

Как- будто я сама напрашивалась у родителей нанять, как оказалось, моего учителя по физкультуре в качестве няни. И господи, как Аларик, мой лучший друг с самого детства, мог вообще подумать о таком.

Краем глаза я заметила, что Колин что-то шепнул Лукасу и тот, подхватив кота на руки, скрылся в гостиной.

— Рик, это не то, что ты подумал, — жалобно сказала я, так и не приступая к полной тарелке с едой. После таких обвинений и не только аппетит пропадёт.

— Эх, Лив, Лив. Я всё могу понять, но спать со своим учителем ради оценки, я не думал, что ты скатишься до такого.

Я не узнаю, в этом грубом, невыносимом парне моего друга. По моим щекам уже начали скатываться слёзы, но я так же быстро их вытерла.

Не выдержав, я встала из-за стола и, сжав руки в кулаки, сказала слова, которые дались мне с трудом, но несли некую часть правды:

— Беру с тебя пример, бабник!

У Аларика даже рот приоткрылся, он явно этого не ожидал, а меня всё продолжало нести прочь от нашей дружбы:

— Ты растопчешь сердце Лорел так же, как сделал это с другими? Да я вообще не понимаю, как можно любить такого как ты! Для которого машина дороже всех на свете, ты, наверно, и сексом в ней занимался. И теперь ты будешь меня в чём-то упрекать?

Рот Аларика готов был порваться от удивления. Я никогда не позволяла себе ничего подобного, но тут у каждого лопнет терпение.

— Ещё не со всеми учителями переспала, а?

Я совсем не хотела этого делать, но слова сами выпрыгнули изо рта.

— А тебе какое дело, папенькин сыночек, иди лучше домой, приготовь еды и пол с туалетом вымой, больше пользы будет.

Мама Аларика умерла от рака, когда ему было шесть лет, и он остался жить с папой. Иногда, когда друг всё же решался поделится своими переживаниями, он рассказывал, как сильно ему не хватает матери и как он по ней скучает.

Я поклялась никогда не напоминать уму, даже не заводить разговор об этом, но теперь очень пожалела, что слово не воробей, вылетит — не поймаешь.

Рука Рика сжалась в кулак, вздулись вены, и тут он ударил меня, так что я даже отлетела к кухонному гарнитуру и теперь уже не могла сдерживать рыдания от боли и осознания того факта, что потеряла лучшего друга из-за какого-то недоразумения и длинного языка.

— Не смей поднимать руку на неё! Чтобы я тебя больше не видел в этом доме! Живо убирайся! — я совсем забыла о существовании учителя на кухне, и, господи, я готова себя убить, за сказанные пару минут назад слова.

Аларик даже не стал надевать куртку, он буквально бегом выбежал из моего дома, и только сейчас до меня начало доходить, что это был последний раз, когда мой бывший лучший друг выходит из моего дома...

Я никогда не забуду этот звук: захлопнувшейся двери, чуть не сорвавшейся с петель. Он ушёл и больше не вернётся...

— Лив... — мои раздумья и обвинения себя в собственной глупости нарушил до боли знакомый голос.

Как он может вообще что-то говорить? Если бы не он и его долбанное опекунство, то ничего этого бы и вовсе не было, но мужчина не оставлял попыток.

— Лив, — уже более тихим голосом произнёс Колин, присаживаясь рядом со мной, забыв о том, что может испачкаться в крови, хоть и в небольшом количестве, вытекающей из моего носа на пол маленькими каплями.

Кажется, это единственный звук, что я слышу. Каждая капля всё с нарастающим звуком ударяется об тёмный ламинат, оставляя за собой пятно. Каждый человек, ушедший из жизни или же просто покинувший тебя, оставляет то самое пятно, в котором и воспоминания, и разговоры, и его улыбка, и просто его присутствие. С каждой секундой края воспоминаний всё рассеиваются и рассеиваются, оставляя за собой, пустую дыру в сердце. Не поможет ни громкая до предела музыка в наушниках, ни сериалы, ни даже чтение лёгких романов... ничего не заглушит эту ужасную, мрачную и опустошающую боль.

Осознав, в каком виде я сейчас нахожусь на кухне перед своим, как-никак, но учителем, я медленно поднимаюсь с пола и, не оглянувшись на мужчину, покидаю комнату. Больше никто не увидит моих слёз.

Я напрочь забила на подготовку к контрольной. Какой смысл? Ты готовишься, пьёшь кофе литрами, но никакая оценка, будь она хорошая или плохая, не поможет тебе в трудный момент собственной и никчёмной жизни.

Завалившись под мягкое, согревающее и, пожалуй, то единственное, что ещё не ушло от меня, одеяло, проваливаюсь в сон в надежде, что завтра всё будет лучше, по крайней мере хуже уже точно не будет.

— Оливия, почему ты так давно не заходила ко мне? — встретившая меня Марта очень удивилась.

Боже, только её мне сейчас и не хватало, если бы не этот директор, думающий, что у меня проблемы с доверием. Это у него они имеются, раз не верит моим словам.

— М-м-м, доброе утро, Марта, — лениво протянула я, уж куда, а в кабинет психолога мне сейчас точно не хотелось.

— Ты сильно торопишься? — оглядываясь уже почти на опустевший от таких же усталых учеников, коридор, поинтересовалась девушка.

— Да нет, всё равно дома делать нечего.

— А как же новая серия «Дневников Вампира»!? Там же такие страсти у Елены и Деймона! — воскликнула девушка на этот раз в простой чёрной трикотажной кофточке с высоким воротом.

От удивления у меня чуть челюсть на пол не упала. Неужели люди в её возрасте смотрят что-то подобное.

— Выыы... ты... Смотришь их? — я не могла поверить, что мой психолог смотрит мой любимый сериал.

— Конечно! Они же такие лапочки! Особенно обнажённый Деймон. Ох, а его глаза... такие пьянящие и соблазнительные.

Знаете, как это неудобно? Когда твой психолог рассуждает о сексуальности сериального героя прямо в коридоре школы.

Но если речь заходит о моём любимом сериале меня уже точно никто не остановит.

Мы решили пойти в ближайшее кафе и из-за дискуссий на тему, с кем же должна быть Елена (главная героиня сериала), совсем не заметили, как прошло два часа. Я оглянулась на часы, висящие на противоположной кирпичной стене, и поднялась с мягкого дивана. Попрощавшись с Мартой, я отправилась домой. Возможно, встречи с психологом помогают, ненадолго я забываю о проблемах в моей жизни, ведь если думать о ссоре с Алариком и непонятному чувству к моему учителю, то в конечном итоге можно сойти с ума...