Убийцы и архитекторы

Глава 2

Храм в центре Руана существовал задолго до строительства готического собора. Первую базилику построили к концу четвертого века. Эта церковь была сожжена. Возведение большого собора началось с одна тысячи двадцатого года (от той, романской, части здания сегодня сохранилась только крипта). Дальнейшее строительство продолжали уже в готическом стиле.

Первой возвели башню Сен-Ромен. Во время бомбардировок Второй Мировой эта башня выгорела изнутри – сохранились только наружные стены. Масличную (Южную) башню строили в пятнадцатом веке на деньги горожан. Это сооружение не претерпело изменений.

– Вам непременно нужно побывать и изучить постройки лично, – заверил Жан Боррель всю группу, которая теперь предстала перед ним, – А я бы на вашем месте так и поступил. Когда я был студентом, мы все время где-то скитались. Только дай нам возможность и мы были готовы на любые приключения.

Я взглянул на циферблат наручных часов. Без четверти три, а профессор, так и не проверил наши наработки. Он уже на протяжении часа вещал о различных тонкостях задания, никак не связанных друг с другом, но чудесно переплетающихся между собой.

На удивление сегодня было очень солнечно, через приоткрытые шторы цвета вязкого болота, аудиторию освещал полуденный свет. Хотя, даже он не высветлял помещение. Ряды темных, дубовых столов и соответствующие им, пара книжных шкафов, придавали помещению атмосферу мрачной таинственности. Я любил комнаты подобных оттенков, чем темнее цвета интерьера, тем комфортнее становилось на душе.

Жан Боррель — профессор истории архитектуры, казалось страстно желал узнать какой длины доска, потому что напряженно вышагивал туда сюда. Он не стремился заглядывать нам в глаза, когда пытался донести информацию. Я не понимал, этой его странности, мы вроде никогда не давали повода усомниться в нашей заинтересованности.

Сосредоточенней всех, ему внимал Фергюс. Он расположился на две парты ранее меня, в центральном ряду, так что солнечный свет пытался высветлить не только кабинет, но и по-видимому Фергюса. Он играл с его темными кудряшками и оставлял блики на стеклах очков.

Фергюс сидел в пол оборота к проходу, закинув одну ногу на другую. Интересным жестом правой руки, он подпер, довольный изгиб губ, указательным пальцем, упираясь в скулу. Он внимательно слушал Борреля, как будто силясь понять, не шутит ли он.