Звон Колокольчика

Гниль, что живет в тебе

У Луки сводит голосовые связки. Руками оглаживает кожу шеи, чуть надавливая на кадык, думая, что от этого неприятное ощущение пропадет, но он ошибается. Эта боль — напоминание. Напоминание о том, что он уже слишком давно так много не разговаривал с кем-то по душам.

Завтра он точно будет более молчаливым чем обычно, но только для того, чтобы набраться сил, и снова окунуться в этот вечер болтовни. С Маринетт.

Она была идеальным слушателем. Растворялась в его историях, становилась, на мгновения, их частью. Переживала с ним все те эмоции, что он пытался ей открыть, а она поддавалась им, и дополняла каждое движение, каждый взгляд, каждую улыбку.

Ей хотелось доверять секреты. Только вот, у Луки их совсем не было. По крайней мере, его бытовые секреты не сравнятся с теми, какие имеются у нее.

Куффен чуть покосился в сторону, стараясь не шевельнуться. Они засиделись до самой глубокой ночи, и, дабы растянуть миг откровений, перебрались на ее кровать. Они прислонились к стене, бок о бок, переходя на полушепот, обсуждая какие-то мелочи жизни.

Маринетт утомилась первой. Она склонила голову к его плечу, думая, что он совсем не почувствует ее присутствия, когда на самом деле кончики его пальцев дрогнули от этого жеста. Лука так и замер, прислушиваясь к ее словам, дыханию. Маленькая ведьма выглядела очаровательно вот так, рядом с ним.

Взгляд его пал на зеркало у тумбочки, где он мог смело видеть только их двоих. Он едва заметно склонил свою голову к ней, прижимаясь щекой к ее макушке. Запах, который так понравился ему, снова забился в легкие, кружа голову. Ему хотелось пойти на нечто глупое, безрассудное, но он упорно останавливал себя каждый раз, стоило только вспомнить, кто она такая. Разве мог он сойти с ума так быстро? Были ли это настоящие чары, или же нет тут никакой магии вовсе?

Руками нежно обхватывает ее ладонь. Маленькая, по сравнению с его рукой, и очень нежная, без единой грубой поверхности, или мозоли.

Хочется взять за руку, переплести пальцы так, чтобы ничто не могло расцепить их.

Сумасшедший.

Куффен поджимает губы, возвращаясь к ним. Единственная возможность, когда он действительно может видеться себя рядом с ней. В реальности же так не получится. Имеет ли он право вообще находится с ней вот так, рядом? Может ли он допускать мысли такого характера? Дозволено ли ему рассматривать эту юную особу не просто как гостью, а как девушку, чья улыбка давит в самую грудь?