Несокрушима

⚡️Глава 53⚡️

Мелисса

Я стою на пороге дома Мии. Рука Хантера удерживает мою талию, чтобы я не упала. Мне тяжело. Я не знаю, как сказать ее родителям, что их дочь умерла. Я обещала им, что Мия будет в безопасности. Обещала, но все пошло наперекосяк.
   Я чувствовала, что от Эвелин можно ожидать подставы. Но я никогда бы не подумала, что она способна на такое. Способна убить человека, так еще и чужими руками.
   Я поворачиваюсь к Хантеру, на моих глазах застыли слёзы.
— Хочешь я скажу им? — парень смахивает с моего лица слёзы.
   Я молчу. Мою шею будто обвила колючая проволока, которая мешает что-либо говорить.
— Нет, я должна сама, — я беру себя в руки и подхожу к двери.
   Дверь открывается, и я вижу перед собой Лирию, а затем подходит и Грант.
— Привет, Мелисса, вы нашли ее? — спрашивает Лирия.
  В ее глазах прослеживается беспокойство, под глазами синяки. Смотря на нее, по мне прокатывается новая вспышка боли.
   Я мнусь. Не знаю, с чего начать. Хантер крепче обхватывает талию, говоря, что пора.
— Мне жаль... — еле выдавливаю я, после чего слышу испуганный вздох Лирии. — Но ваша дочь умерла, — мой голос обрывается, из глаз прыскают слёзы.
   Я пересиливаю себя и поднимаю глаза на женщину. По щекам Лирии текут слёзы, ее лицо бледнеет. Руки Гранта крепче сжимают ее предплечья. Лирия хочет что-то сказать, но ее охватывает ужас. Я вижу, как ее начинает трясти. Она мотает головой, нервно кусая бледные губы.
— Не может быть... — ее голос пронизан болью.
   Ее рука сжимается в кулак, после чего она прижимает его к своим дрожащим губам.
   Слезы вины горошинами скатываются по моим щекам.
— Мне так жаль, — снова повторяю я.
   Я хочу прикоснуться к ее плечу, чтобы еще раз выразить свое сожаление, но женщина отшагивает назад. Лирия впечатывается в грудь Гранта, который тут же прижимает ее к себе.
— Я думаю, что вам пора уходить, — голос Гранта груб и холоден.
   Но я все ещё стою, потому что Лирия хочет что-то сказать.
— Ты... — в ее голосе слышится глубокое отчаяние. — Ты обещала, что спасёшь ее. Что Мия вернётся к нам целая и невредимая, — у женщины начинается истерика, она хочет на меня накинуться, но Грант ее сдерживает.
— Уходите, — грубо повторяет Грант.
   Но я стою, мои ноги приросли к земле. Это отчаяние, эта боль, смешанная со страхом.
— Я правда виновата перед вами. Я не сдержала своего обещания, — я сжимаю свои кулаки с такой силой, что ногти больно вонзаются в кожу.
— Ты слишком много ответственности возложила на свои хрупкие плечи, Мелисса, — голос Гранта холоден. — Ты сама еще ребенок для того, чтобы лезть в серьезную взрослую жизнь. Ты должна понимать, что тебе не справиться со всем. Не взять все в свои руки и не исправить.
   Я тяжело сглатываю, пальцы Хантера впиваются в мой бок. Он знает, как сильно ударили по мне эти слова. Я перестаю чувствовать тепло от его руки, перестаю слышать звуки окружающей обстановки. Единственное, что я слышу, так это их слова.
— Мы доверились тебе, Мелисса, — губы Лирии сжимаются. — Мы не обратились в полицию только потому что ты сказала этого не делать, — слова женщины ударяют сильнее пощёчин. — А сейчас ты приходишь и говоришь, что моя дочь умерла? Моя любимая Мия умерла? — голос женщины обрывается.
— Уходите! — Грант начинает рычать.
   Я достаю из заднего кармана небольшой конверт и протягиваю Гранту.
— Ты понимаешь Мелисса, что общаясь с тобой Мия подвергалась большой опасности, — кричит Лирия нам в след. — Если бы она не дружила с тобой, то она была бы жива...
   На последнем слове мое сердце дрогнет. Ноги подгибаются и отказываются идти. Хантер подхватывает меня, чтобы я не упала.
    У Гранта получается оттянуть Лирию. Дверь громко захлопывается.
   Хантер помогает дойти до его машины.
   Я останавливаюсь.
— Я виновата в ее смерти, Хантер, — я поднимаю на парня свои слезящиеся глаза. — Это все из-за меня, — мой голос обрывается рыданием.
— Это все Эвелин, — говорит Хантер, а затем обнимает меня. — Тише, — он пытается успокоить мои всхлипывания. — Тише, Мелисса.
   Когда я перестаю плакать, Хантер усаживает меня в машину.
— Что было в том конверте, который ты передала Гранту? — спрашивает парень.
— В основном ещё раз мои соболезнования. То, что я хотела сказать, но не успела. Ещё написала, что всю работу с похоронами я беру на себя. И если им понадобится что-то, то мои родители тоже предлагают свою помощь.
— Ты правильно сделала, — тихо говорит парень.
— Этим Мию не вернуть. Их дочь это самое главное. И ее не вернуть. Не вернуть, Хантер, —мой взгляд падает на тень, промелькнувшую за углом дома.
— Нужно ехать, — челюсти парня сжимаются.
   Я прошу Хантера отвести меня домой.
— Ты не можешь в таком состоянии быть одна, — утверждает он.
— Мне это нужно, Хантер.
   Он останавливает Рендж Ровер у ворот. Я прощаюсь с парнем и медленно плетусь в дом.
   Ворота задвигаются, я слышу звук уезжающей машины. Я падаю, колени обдираются об асфальт.
   Чуть зажившие раны на животе начинают болеть. Я чувствую себя ничтожеством. Сейчас все в руках Эвелин. Ей не составило труда убить Мию. Она мучает Алекса, причиняет ему боль, ломает его внутренний мир. Не удивлюсь, если и Рейчел найдётся где-то у неё в подвале.
   В груди все сдавливает, я начинаю задыхаться.
   Ненавижу чувствовать себя слабой! Я начинаю рычать. Ненавижу, когда я не контролирую ситуацию!
   Наученная горьким опытом, в первый же день, как только я узнала про то, что тьма не ушла, я позвонила папе. У них тоже ничего не получилось найти про Эвелин.
   Я беру себя в руки и все-таки захожу в дом. Я плюхаюсь на кровать на первом этаже и утыкаюсь лицом в подушку. Даже подушка не заглушает громкие крики, срывающиеся с моего рта. Когда сил кричать не остается, я сажусь.
   Меня трясёт. Сильно трясёт. Сильнее, чем раньше. Я утыкаюсь лицом в колени, пытаясь сдержать эту дрожь.
   Я перекатываюсь со стороны в сторону. Раскусываю губы до крови, потому что дрожь начинает прокалывать мою кожу иголками. Мое сердце бешено колотится, на лбу выступают капли пота.
   Подхватив с собой полотенце, я бегу в душ. Тело начинают бить колкие пощипывающие разряды. Быть может, вода поможет снять это. Скинув с себя одежду, я становлюсь под холодные капли душа.
   Наконец, я могу сделать вдох полной грудью. Теперь колкая дрожь сменилась дрожью от холода. Я выключаю воду и закручиваюсь в тёплый халат.
   Я знаю, что Эвелин следит за мной. Знаю, что когда я была у Лирии и Гранта, она видела это.
   «Я не жалею никого, Мелисса. Ты должна понять, что игры закончились. И если что-то из твоих действий мне не понравится, то умрет кто-то ещё. Пока ты не останешься совсем одна. А потом я убью и тебя, но твоя смерть не будет быстрой.»
   Эвелин вполне ясно выразилась, что на этом все не заканчивается. Не знаю, с какой целью она все это делает.
   Я никогда в жизни не убивала. Даже под внушением Мейсона. Но Эвелин... Ее бы я убила. Мне бы не было ее жалко. Ни капли.
   Я сжимаю руку в кулак. Она больше не увидит мою слабость. Никогда.     
   Мое тело покрывается колкими разрядами. Только теперь я пропускаю разряды внутрь, несмотря на колючую боль. Я стискиваю челюсти.
— Больше никогда, — повторяю я, и мои глаза начинают издавать лунный свет.
   На улице уже темно. Накинув на себя легкую кофту, я спускаюсь на первый этаж. Я достаю из холодильника два донорских пакета.
   Во рту сразу же появляется едкий привкус. Я ненавижу кровь из пакетов. Она просто отвратительная.
   Я сажусь на пол, прислонившись к стене. Мои губы прислоняются, и я начинаю маленькими глотками пить кровь. Мое лицо морщится от ужасного вкуса, но я заставляю себя осушить пакет. Я стираю с губ капли крови, после чего разрешаю себе передохнуть. Мой взгляд падает на второй пакет, который я должна буду выпить. 
   Посреди ночи мои глаза открываются. Желание спать испаряется. Меня знобит и трясет. Я перевожу взгляд на мансардное окно, по которому ручьём стекает вода. Дождь барабанит по крыше, мешая заснуть.
   Я одна. Сейчас я совсем одна.
   Надев на себя удобную одежду, я выхожу на улицу. Ноги сами тянут меня выйти под дождь. Прохладные капли стекают по моему лицу, волосы почти сразу намокают.
   Я вздрагиваю. Потому что чувствую, что меня кто-то щипает. Я оглядываюсь, но никого не обнаруживаю. И кто бы вообще сейчас вышел бы на улицу?
   Моя одежда становится мокрой. Я выхожу за ворота и направляюсь к чернеющему лесу.
   Я засовываю руки в карманы, потому что они снова покрываются колкой дрожью. Серебряный кулон в виде молнии начинает нагреваться. Я ускоряю свой шаг.
   Я останавливаюсь. Что-то внутри хочет вырваться наружу, но я не понимаю что. Будто это всегда было со мной, но только сейчас захотело объявиться.
   Я смотрю на свои ладони.
— Обычные ладони, — я не понимаю, почему я чувствую, как их пронзают тысячи мелких иголочек.
   Они впиваются глубже, просачиваясь внутрь меня. Я ещё раз тщательно оглядываю свои руки, не замечаю видимых изменений.
    В висок ударяет разряд боли. Мои ногти вонзаются в ладонь другой руки. Я судорожно пытаюсь выцарапать эти мелкие невидимые иголочки. Боль в руках все нарастает.
   Просачивается пару капель алой крови, боль немного стихает.
   В моей голове начинает кружиться множество мелочей, которые были со мной постоянно. Кулон, платье, внезапная гроза без повода.
   Дождь не успевает смывать выступающие алые капли, которые проступают на ладони.
   Я направляю дрожащую окровавленную руку к небу. Мои глаза начинают сверкать серебром. Все затихает. Я слышу каплю крови, упавшую на землю. А затем я сжимаю кулак, и небо расчерчивает ветвистая молния. Следом раскат грома сотрясает все небо.
   В детстве я боялась грозы. Я пряталась под одеялом, сжимая свою плюшевую акулу. Но сейчас я даже не вздрогнула, когда молния вонзилась в землю, в нескольких метрах от меня.
   Я разжимаю кулак, вытирая испачканную руку. Небо затихает. Слышен лишь дождь и больше никаких раскатов грома.

***

   Мне открывает Лирия.
— Как Ксандр? — спрашиваю я, но она захлопывает передо мной дверь. — Подождите, — моя рука останавливает дверь. — Вы читали письмо, которое я вам передала? Вы звонили моим родителям?
— Нет, не читали. Мы не будем принимать подачки от твоих родителей, а тем более от тебя.
— Прочтите, — молю я.
— Мы сами организуем похороны. И там ни тебе, ни твоему дружку не будет места. Только попробуйте приблизиться.
— Лирия...
— Не появляйся здесь больше.
   Дверь передо мной захлопывается.