Охотник |J.H.|

глава 26

Бетти

Мы взяли машину напрокат и отправились в четырехчасовой путь до Бостона. Джейден всю дорогу молчал, за исключением первых десяти минут, во время которых он рассказал – странным, отстраненным, будто не своим голосом – обо всем, что происходило у них с отцом и братом.
– Вот как слабо они в меня верили.
– Но ведь ты и не давал им особого повода доверять тебе. – Я отстаивала их точку зрения, но вовсе не потому, что была согласна с ними, а потому что знала, как несчастен будет Джейден, если отдалится от семьи. Какими бы сложными ни были их отношения, он любил и боготворил Киллиана и Джона, равнялся на них.
Он всегда хотел быть таким, как они, но никогда не думал, что сможет.
– Говоришь как они.
– Ты имел в виду, логично?
Джейден фыркнул.
– А ты знала, что мой отец нанял твоего? – Он покосился на меня с хмурым видом, мчась по пустой дороге на той же скорости.
– С ума сошел? – воскликнула я. – Нет, конечно.
– А если бы знала? – настаивал он.
Я надеялась, что он не станет об этом спрашивать. Помотала головой.
– Я не отвечаю на гипотетические вопросы.
– Экстренное сообщение: на этот ты ответишь, – выпалил он.
– Тебе нужно успокоиться.
– Мне нужно, чтобы кто-то был на моей стороне, черт побери.
– Я на твоей стороне, – прорычала я.
– В таком случае ты была бы в моей постели, – посмел сказать он без тени вины или раскаяния. – Но это не так.
– Это потому, что я и на своей стороне тоже.
– То есть? – фыркнул он.
– То есть я не хочу привязываться к тебе еще больше, потому что это чувство явно не взаимно.
– А если взаимно? – спросил он после напряженной паузы.
Я помотала головой.
– Нет. Ты на это не способен. Ты потомственный изменщик. Откуда тебе знать, что может быть иначе?
Джейден откинулся на спинку кресла и покачал головой. Я сразу поняла, как плохо прозвучали мои слова. Как отвратительно я вела себя по отношению к нему.
– Вот и тайна раскрыта. Так раз я изменщик, как мои родители, это значит, что ты будешь вырезать людям лица, словно тыквы, как твой папочка? Играем в игры с генами? Потому что, не сомневайся, дорогая, пускай мы разнимся в своей неадекватности, но оба далеки от нормы.
Я ничего не сказала. Он был прав.
Джейден продолжил.
– Что нужно, чтобы ты поняла, что я настроен всерьез? Широкий жест? Гражданско-правовой договор? Гребаное кольцо?
– Может, чтобы ты перестал стыдиться меня. Нас, – огрызнулась я. – Этого могло быть достаточно.
Я имела в виду тот вечер с Найтом и Луной, все те случаи, когда он преуменьшал то, что было между нами. Я была уверена, что он уловил намек.
Джейдену пришло сообщение. Он открыл его, не отрываясь от дороги.
– Черт, – буркнул он и бросил телефон на центральную консоль, когда экран засветился от лавины посыпавшихся сообщений. На его экранной заставке была женская задница с текстом «Давай жестче или вали домой».
– Черт, черт, черт, – он сердито ударил кулаком по рулю. – Мне нужно успеть на самолет в Лондон. Кое-что стряслось.
– Что? – в изумлении спросила я.
– Вон, – ответил он, будто это все объясняло. – Я завезу тебя домой. Надеюсь, что смогу не спускать штаны, пока я там. А ты постарайся никого не убить, ага?
***
Прошла неделя с того дня, когда Джейден схватил меня за руку и выбежал из жилого комплекса возле завода в Мэне. Впервые с тех пор, как он был маленьким мальчиком, сидящим под дождем, я увидела его по-настоящему сломленным.
От него не было никаких вестей с того времени, как он уехал в Лондон. Я не хотела спрашивать о нем у Софи, но, конечно же, ничего не смогла с собой поделать. Она сказала, что Джейден уезжал на выходные и не отвечал ни на чьи звонки. Когда я, в конце концов, сдалась и пришла к нему домой, его там не оказалось.
И это было не два дня назад и не вчера, а спустя долгое время после того, как он, по словам Софи, уже должен был вернуться.
Джейден исчез, а вместе с ним и мое любимое лето.
***
– Большое спасибо за то, что согласились. Я знаю, как сильно вы ненавидите СМИ. – Ванесса Шилинг из шоу «Доброе утро, Бостон!» наклонилась, похлопала меня по бедру и улыбнулась, демонстрируя виниры.
Было нечто чуть ли не клоунское в ее подчеркнутом ботоксом совершенстве. Тщательно зачесанные светлые волосы были слишком блестящими, слишком прилизанными. Она выпрямила спину и разгладила несуществующую складку на красном платье трапециевидного силуэта.
– Откуда вы знаете, что я не люблю давать интервью?
Она не ошиблась. Самое приятное в завершении моей карьеры по стрельбе из лука заключалось в том, что мне больше не нужно было общаться с прессой. Ведь пусть даже нефтеперерабатывающий завод не взорвался, зато рвануло дело Джунсу и Ланы. Пресса хотела знать мою версию событий. Я отказывалась, но тогда Кристал, с которой я по-прежнему была на связи, возразила, что, избегая этого вопроса, я позволяю слухам о собственном проступке свободно распространяться.
– Вы не сделали ничего плохого, во всяком случае в этом десятилетии. Вы убили ее собаку, а не родителей, – рявкнула она в телефон, и я поморщилась. Но она была права. Мне нужно было прояснить ситуацию раз и навсегда.
– Тридцать секунд, – крикнул режиссер шоу из темноты перед ярко освещенной студией.
Напротив павильона развернулся совершенно другой мир с видами Бостона на заднем плане – мир с камерами и проводами, людьми с микрофонами и суматошными ассистентами, которые обитали в тени гламурного телевизионного мира. Была и аудитория. Места в зале были под завязку заполнены зрителями.
Ванесса дала режиссеру отмашку.
– У нас готово все, что нам нужно?
– Ага, – ответил он.
Все, что им нужно? Мне совсем не понравилось, как это прозвучало.
– Готовы? – спросила она, повернувшись ко мне.
– Как всегда, – тихо ответила я.
Как только мы вышли в эфир, Ванесса начала задавать мне вопросы о нашем соперничестве с Ланой, о его первопричинах. Я рассказала о Споте и травме, которую я нанесла Лане. Призналась в своей причастности к случившемуся. Потом мы поговорили о том, как обошлись со мной. Лане и Джунсу были предъявлены серьезные обвинения, и, скорее всего, они больше никогда не смогут участвовать в официальных спортивных состязаниях. Затем Ванесса перешла к вопросам на более личные темы.
– Давайте поговорим о снимках папарацци. – Ванесса опустила подбородок на сложенные ладони и сосредоточенно нахмурилась. – Вас видели, когда вы выбежали из стрелкового клуба, в котором вы прежде занимались, а за вами по пятам бежал полуголый Джейден Хосслер. Для зрителей, которые не в курсе: мистер Хосслер – девятнадцатилетний наследник «Королевских трубопроводов» и печально известный плейбой. Ранее, в прошлом году, он был замешан в скандальном происшествии с секс-видео, которое...
Я выставила ладонь.
– Нет.
– Прошу прощения? – Ванесса натянуто улыбнулась.
– Нет. Не смейте выставлять его всего лишь плейбоем... каким-то парнем с домашним порно. Его снимали на камеру без его ведома, когда он совершал то... – Я хотела сказать «о чем он сожалеет», но Джейден, наверное, ни секунды об этом не сожалел, – ...что должно было происходить в более приватной обстановке. Но он не какой-то легкомысленный наследник. Он трудолюбивый, честный, щедрый и заботливый. Он готов подвергнуть себя риску ради тех, кто ему дорог.
Я вспомнила о драке в пабе, в которую он ввязался, когда мы еще едва друг друга знали, о том, на что он пошел, чтобы спасти своих отца и брата. Я даже подумала о дурацком благотворительном вечере, на котором у меня случилась истерика, а он обнял меня и не отпускал, пока я не успокоилась.
– Джейден совершал ошибки, как и все люди, – продолжила я. – Разница только в том, что Джейден с самого начала находился в центре внимания общественности. У него не было возможности разобраться в себе без посторонних глаз.
– Вы хотите сказать, что вы с ним пара? – Ванесса широко улыбнулась.
Серьезно? Это все, что она заключила из моих слов?
Я почувствовала, как краснею под толстым слоем макияжа.
– Я говорю вовсе не об этом.
– Значит, вы не пара, – подчеркнула она.
– Верно, – сказала я, чувствуя, как в горле встал ком от горечи. – Мы просто... друзья.
Тогда почему мне так сложно это признать?
– Что ж, – любезно произнесла Ванесса, постукивая карточками со шпаргалками по коленке. – Как оказалось, он считает иначе. Что подводит нас к следующему сюжету. Я бы хотела пригласить своего следующего гостя, Джейдена Хосслера!
Сердце екнуло в груди, будто его укусила змея. Я сделала вдох и заморгала, когда Джейден показался в центе внимания в шикарном костюме черного цвета, дополненном его умопомрачительными скулами, ехидной ухмылкой и красивыми черным волосами, зачесанными назад. Его яркие голубые глаза уставились на меня, когда он вошел в студию, не оставляя никаких сомнений.
Он был охотником.
А я добычей.
Он неторопливо прошел в середину сцены. Но, вместо того чтобы присесть рядом со мной на один из голубых диванов напротив Ванессы, он остался стоять и поднес ко рту микрофон, который ему выдал кто-то из съемочной группы.
– Ни хрена себе, – выпалил Джейден в микрофон и провел рукой по волосам.
Его кошачьи глаза, безумно экзотичные и ярко-голубые, ловили каждый лучик света в зале и блестели озорством.
– Я только что осознал нечто очень удручающее, Ванесса.
– Что же это, мистер Хосслер? И прошу вас, используйте лексику, уместную для утреннего шоу. – Холеная ведущая ослепительно улыбнулась в камеру в качестве извинения.
Было совершенно очевидно, что она разрывалась между восторгом от этого нового неожиданного выплеска эмоций, который, несомненно, повысит ей рейтинги, и ужасом оттого, что Джейден ругался на телевидении, в особенности потому, что большинство зрителей были домохозяйками и молодыми мамочками.
Я пыталась совладать с дыханием, остро ощущая, как мое сердце колотится в грудной клетке.
– Я влюблен в Бетти Дэвис. Черт. Ладно, это никуда не годится. – Он посмеялся, расхаживая по студии с микрофоном в руке, и нахмурился. – Прикончите меня, Ванесса. Потому что мне и так кранты. Я смущен гораздо больше, чем в свою прежнюю минуту славы. В тот раз мой член оказался у всех на виду. А теперь сердце под ударом. Мои друзья душу отведут, когда увидят это. Понимаете, я последний, кто выстоял. Думал, что невосприимчив к слову на букву «л». Всегда старался натянуть презик на собственные эмоции, прежде чем заговорить с девчонкой, а тем более сделать что-то еще. За эти годы меня бросило так много женщин, что я решил, что лучше всего уходить от них первым. Но тебе, Бетти Дэвис, я не дам уйти. – Его глаза сверкали мрачно, пылко, будто разгорающееся пламя, пока смотрели в мои. – Говорю как маньяк? Да, но это правда. Я не позволю тебе от меня уйти.
Люди в зале рассмеялись, а натянутая улыбка несчастной Ванессы сменилась ужасом на лице.
Я едва сумела постичь смысл его слов. Чувствовала, будто покинула собственное тело.
Джейден Хосслер признавался мне в вечной любви.
Публично.
В крайней степени публично.
Я сказала ему, что думала, будто являюсь для него маленьким грязным секретом, поэтому он сделал публичное заявление. В машине на обратном пути из Мэна он спросил, что нужно, чтобы я поверила. Кольцо... договор... И что я ответила? Чтобы он перестал стыдиться нас. И теперь он доказывал мне, что никогда не стыдился.
– И конечно, – Джейден развел руками, продолжая монолог, – в типичной для Хосслеров манере мне непременно нужно было влюбиться в дочь... – Он замолчал и пошел на попятный, когда понял, что собрался сказать. – Уважаемого бизнесмена, пока не доказано обратное.
Публика разразилась хохотом, а я покраснела. Джейден повернулся, встретился со мной взглядом и улыбнулся. Я еще никогда не видела такой улыбки. Она не была насмешливой, сексуальной или веселой. Он выглядел как мальчишка, почти смущенный. В его улыбке было что-то восхитительно невинное. Мне хотелось запечатлеть это, сфотографировать, поставить в рамочку и спрятать под подушку.
– Чтоб меня, Бетти Дэвис. Ты правда здорово прошлась по моему сердцу. Наверное, я просто пытаюсь сказать (оскорбляя слух каждой пожилой домохозяйки в этом штате), что это по-настоящему. Всегда было по-настоящему. Ты сказала, что я никогда не хотел тебя, но правда в том, что я никогда не хотел никого, кроме тебя. Не особо. Но я не осознавал этого, пока ты не ушла, и тогда я впервые в жизни не мог ни есть, ни спать, ни дышать. Я вижу тебя, aingeal dian, даже когда ты пытаешься спрятаться. Особенно когда ты пытаешься спрятаться. Я не могу выбросить тебя из головы. Я как тот мальчишка из «Шестого чувства». Только ты не мертва, а я не такой бесячий.
Снова раздался смех. Я поняла, что некоторые смешки вырывались из моего горла. А еще поняла, что задыхаюсь, а глаза застилают слезы. А я смотрю сквозь них на него, неясного и непокорного мужчину, который изменился, но все равно остался тем же парнем, которым я стала восхищаться.
Джейден подошел к моему креслу и опустился на одно колено в знак полной капитуляции.
– Сердитый ангел. Aingeal dian означает «сердитый ангел». Когда я впервые держал тебя в объятиях на благотворительном вечере, мне в голову пришли две мысли. Первая о том, что я не смог бы тебя отпустить, даже если бы ты попросила очень, прям очень вежливо. А вторая заключалась в том, что я недостоин того, чтобы ты осталась со мной. Я убегал от тебя всю свою жизнь, даже не зная тебя, Бетти. Но в тот миг, когда я встретил тебя (ну ладно, может, пару недель спустя), я понял, что без тебя невозможно. И вот он я, прошу тебя дать мне второй шанс. И твою попку. Но с попкой можно подождать. Я просто хочу, чтобы мы были самими собой. Вместе. Официально. С едой из DoorDash и Netflix. Как настоящая пара и прочая хрень.
– Мистер Хосслер! – воскликнула Ванесса, прижав руку к груди и делая вид, будто шокирована. – Ради всего святого, не выражайтесь!
Мы с Джейденом обменялись заговорщическими улыбками.
– Виноват. В любом случае я подошел к сути. Я безумно в тебя влюблен, Бетти Дэвис. Ты примешь такого дурака? Со всеми недостатками. Возвраты не принимаются.
– Четырнадцать рабочих дней на возврат, и я получу свое сердце назад, если качество твоего обслуживания окажется для меня неудовлетворительным. – Я начала торговаться с ним в прямом эфире.
Этим мы и занимались. Подшучивали друг над другом.
Его глаза загорелись озорством.
– Ты не жаловалась на качество моего обслуживания во время бесплатного пробного периода.
– Ну не знаю. – Я пожала плечами. – Он был бесплатным. А когда приходится платить за что-то своим сердцем и другими органами – это совсем другое дело.
– Ладно. Я уверен в своем товаре. Значит, договорились. – Он встал передо мной. Я протянула руку, чтобы мы их пожали. Джейден взял меня за руку и, рывком притянув к себе, заключил в широкие объятия.
Джейден прильнул к моим губам в поцелуе, достойном Голливуда, – в таком, который можно увидеть в фильмах 90-х за секунду до начала титров.
Я была Джулией Робертс из «Красотки», неожиданной героиней собственной истории.
Я слышала, как зрители встали и начала аплодировать, подбадривая, насвистывая и смеясь от радости. На заднем плане Ванесса вещала о первой любви и о том, как обрести себя в другом человеке.
На слух казалось, будто она читала текст с этикетки крема для лица фирмы Philosophy.
Джейден на миг оторвался от моих губ, и я, недовольно замычав, тут же снова потянулась к нему.
– Скажи «да», – выдохнул он мне в губы. – Скажи, что никогда не уйдешь.
– Никогда, – прошептала я. – Я так сильно тебя люблю, Джейден. Меня пугает, как далеко я готова зайти, чтобы спасти тебя.
– Как бы далеко это ни было, знай, что ради тебя я пойду еще дальше.
Он поцеловал меня снова, и весь мир накренился, сместился, стер все подчистую: других людей, деревья, птиц и здания. Остались только мы, стоя вверх тормашками, сжимая друг друга в объятиях, бросая вызов гравитации. Это было словно во сне. Невероятно.
«А вот так, – подумала я, утопая в его поцелуях, – понимаешь, что это реально».