The way i am/Такой какой я есть/Эминем

Часть 9.Все,что я знаю-продолжение

Часть 9: Всё, что я знаю - продолжение.

В РЕАЛЬНОЙ ЖИЗНИ РЭП-ЭТО ВСЕ,
ЧТО Я УМЕЮ ДЕЛАТЬ ХОРОШО.

Мне очень нравится фильм «Человек дождя», отсюда и появилась песня «Rain Маn». Название песни пришло ко мне в кабине для записи - оно даже не было записано на бумаге. Я просто сказал: «Человек дождя». Я хотел сказать, что все, что я умею делать хорошо -рэп. Я могу сесть в машину и ил ехать, но я не знаю, как куда попасть. Я не знаю, ни северного, ни южного, ни восточного, ни западного районов. Я практически несведущий в направлениях. В песне идет так: «Не знаю как по-другому, это единственное, в чем я хорош». И это правда. Я вечно теряю свои ключи, права. Когда я ездил в Нью-Йорк с концертами, я мог выйти из метро и оказаться в 14 кварталах от места назначения.

Когда я начал работу над Encore, я был в растрепанных чувствах. Несколько моих невыпущенных песен утекли в массы - «Bully», «Love You Моге», «We as Americans». Эти песни оказались в Интернете, поэтому мне пришлось начинать сначала. Мы решили записываться в Орландо, потому что было лето, а это было бы хорошим местом для детей - Dre и моих. Я приехал туда ни с чем, не было даже концепции. Была лишь строка «You find me offensive / I find you offensive)) {Ты находишь, что я тебя обижаю / Я нахожу, что ты меня обижаешь} у меня в голове, у меня не было ни малейшего понятия, куда все пойдет от нее.
В Орландо мы работали на студии Лу Пирлмана {Lou Pearlman) - что прикольно, ведь он продвигал все те бойбэнды типа Backstreet Boys и N'Sync. Мы с Dre написали 16 песен, взяли 11 из них. Каждый раз, как Dre создавал новый бит, я брал его и шел в соседнюю комнату, чтобы писать. Не знаю, что там такое в Орландо, наверное, есть что-то в воде. Порой у нас с Dre бывают моменты засухи, когда он приезжает в Детройт, чтобы поработать со мной, или я еду в Лос Анджелес, чтобы поработать с ним, а чуда так и не происходит. Но в Орландо, как только мы собрались, мы начали, блядь, летать.

Запись Encore напомнила мне о моей самой первой студийной сессии с Dre в 1998 году. Это правда, что Dre слышал мой фристайл на шоу Sway and Tech «The Wake-up Show», но он даже не думал, что станет моим продюсером, до того как Джимми Айвин дал ему послушать мою кассету The Slim Shady ЕР. Когда мы с Dre в итоге приступили к делу, мы записали «Му Name Is» и еще два трека в первый день в студии, и все
происходило моментально. Не думаю, что я много спал в первые три недели, пока готовил The Slim Shady LP, все, что я делал - писал. Я не спал всю ночь, писав куплеты для «Му Name Is», а на следующий день пришел и записал. Когда я закончил запись, Dre отклонился на спинку кресла и поднял руки. Он начал хлопать, и я подумал: «Охре-неть! Это Dre так реагирует на то, что я сделал».
Первый раз, когда Dre поставил мне зачет за мой полный продакшн, было за «The Way I Am». Я был очень рад. «The Way I Am» была моим возмущением на то, что Interscope просила написать еще одну попсовую песенку для масс. Изначально я думал, что «Who Knew» будет первым синглом с The Marshall Mathers LP. Мы с Dre думали, что альбом готов. Но потом на лэйбле захотели, чтобы я полетел обратно и подумал еще над парой треков. В самолете у меня в голове крутился этот проигрыш на пианино, и я хотел под него зачитать. Так я решил зачитать в этом стиле. Я попробовал обычный бит, но рифмы просто не шли с ним, не подходили.
Потом Dre объяснил мне, что многое из того, что я делал, называлось продюсированием. Я шел к Братьям Басе и напевал что-то им, но я не мог сыграть это. Чему научил меня Dre - это то, что даже просто бубня себе басовую линию, ты уже пишешь музыку.
Работа с Dre действительно помогла мне понять широкий диапазон студии - сколько возможностей в ней, когда задействуешь все устройства и безделушки. Когда знаешь, что это и для чего, инструменты становятся продолжением твоего мозга. В студии с Dre я был как губка, впитывая все трюки ремесла. Я хотел все, что мог получить у него: «Dre, можно взять ту старую ударную установку, которой ты больше не пользуешься?»
Когда находишься в студии Dre, тобой овладевает чувство истории - истории, которую он сделал - и это вдохновляет тебя еще больше делать исторических вещей. Работая с этим человеком, нужно ко многому тянуться. У меня до сих пор есть это чувство, которое возникло, когда я первый раз с ним работал. Он знает, как предельно развить мои идеи. Он видит креативность во мне, даже когда я не пытаюсь быть креативным, и он знает как заставить меня выложить все это в майк.
Dre также показал мне, как делать с моим голосом такое, что я даже не знал, что могу. С ним я кричал в студии! Помню, когда записывали припев для «Role Model», я кричал «Don't you want to grow up to be just like те?» {He хотите вырасти и стать таким как я?} Горло болело, a Dre все равно: «Еще раз. Давай еще раз». И так мы делали для нескольких треков сразу. Если послушать «Kim», где я кричу, можно услышать влияние «Role Model».
Я всегда хотел делать собственные биты. У меня есть мечта стать достаточно хорошим в этом, чтобы ко времени, когда я больше не буду хотеть читать рэп, я мог продюсировать. Все знают, что невозможно читать рэп вечно. Как только я получил одобрение Dre, я начал продюсировать. Иногда я предпочитаю работать в студии как продюсер. Работа с новыми артистами и наблюдение за их процессом дает вдохновение. Так как я был там, где сейчас они, я могу помочь им, когда они спотыкаются. Я могу посмотреть им в глаза, увидеть, где они ошибаются, и полностью понять, что нужно, чтобы вернуть их обратно на трек: или помочь заполнить пробелы текстом, или изменить что-то в миксе, чтобы слова не закрывались звуком. Это хип-хоп: музыка помогает подчеркнуть слова.
Когда я работаю в роли продюсера, как с 50 Cent, Obie Trice'oM или Cashis'oM, я работаю с каждым артистом по-разному. Базовая рутина - это начать создавать бит. Здесь подвох для меня, как исполнителя: музыка, которую я создавал, бывало, так мне нравилась, что я очень сильно хотел оставить ее для себя. Все, что я даю исполнителям, с которыми работаю, должно быть таким, чтобы я сам хотел зачитать под это. Я бы не стал давать им то, что не хотел бы оставить себе.
В первый раз я сам подошел к 50 Cent в клубе в Лос Анджелесе. Все время говорил только я. Существует какая-то загадка, страх вокруг 50. Он говорил мне, что иногда, когда он идет на собрания управления, ему приходится улыбаться, чтобы люди чувствовали себя спокойно. 50 потрясающий политикан, и когда он говорит, он великолепен. Он один из моих любимых лириков. Одна из моих любимых строк из его текстов - из «Hate It or Love It»: «Проснулся следующим утром, ни-геры украли мой велик». Она погружает в историю. Его тексты дают тебе мысленно увидеть, какая жизнь была у этого парня.
50 идеалист. В этом мы похожи. Каждое слово должно быть идеальным или я все брошу. Но, в крайнем случае, можно все исправить в студии. Если же ты с лажал на выступлении, перед публикой, придется попытаться отшутиться. Даже сегодня, если я выступаю и запорю одно или два слова в строке, я буду сидеть и думать об этом всю ночь и следующий день до следующего выступления. Будучи таким идеалистом, я ненавижу лажать и пару слов.