Игра в куклу

13.

Огромная просьба читающим: воздержитесь, пожалуйста, от комментариев!

___________________________________________________________

Эли на секунду показалось, что архангел, получив сообщение, снова стал тем самым отстраненно-холодным и вежливо-чужим политиком, которого можно было видеть на экранах и фото. Но затем через его непроницаемое равнодушие пробилась другая эмоция: раздражение. Архангел резко тронулся с места и вырулил с туристической стоянки Ла Буфадора.

Эли качнуло в сторону, и он ударился плечом о стекло.

- Эй, архангел, аккуратнее, - возмутился он, потирая плечо, - ты же не скот перевозишь!

Габриэль на секунду повернулся к нему, и Эли увидел сжатые губы и нахмуренные брови.

- Эли. Прости. Эли, я...

Он снова отвернулся и напряженно застыл, глядя вперед. Дорога и в самом деле не располагала к задушевным беседам: разбитый тысячами машин щербатый асфальт начинался сразу же за пределами новенькой и щеголеватой стоянки, словно гостеприимности местных хватило только для реставрации фасада. Пока машина, изображая лягушку, прыжками медленно продвигалась вперед по ухабам, все дальше и дальше от Ла Буфадора, Эли благоразумно решил не отвлекать мужчину, но посматривал на него с беспокойством.

Да, оказывается, он не слышал ложь архангела. Впервые в жизни он ощутил себя нормальным человеком – одним из тех, кого можно обмануть. И оказалось, что это неприятно... намного неприятнее, чем все время видеть фальшивые лица. Оказалось, то, что Эли воспринимал, как наказание, на самом деле – счастье. И если честно, он бы с удовольствием отмотал пленку своей жизни на пару недель назад, чтобы снова познакомиться с архангелом – и смотреть на него более непредвзято. Сейчас-то он понимал, что и в самом деле изначально выбрал для себя позицию доверия. Может ли такое быть, что его способность управляется по его же собственному желанию и выбору?

Но помимо лжи, Эли еще хорошо чувствовал эмоции. Как правило, он лучше ощущал негатив: агрессию, раздражение, злость, разочарование. Эмоции позитивные сливались в один ярко-пестрый воздушный шарик, и распознать их тонкости не всегда удавалось. Негатив же был похож на плотные теннисные мячики темного цвета, которые летели во все стороны, как пули. Раздражение и злость были с кроваво-красным ореолом. Разочарование и досада – с темно-синим. Сейчас архангел напоминал теннисную пушку на корте: черные шарики с темно-синим и иногда красным сиянием с бешеной скоростью испускались в окружающее пространство с каждым его выдохом. Архангел был подавлен, раздосадован и раздражен. Он явно злился, но не на окружающих – кроваво-красного было слишком мало, - а на самого себя. Вероятно, информация, которую он получил, его расстроила и раздосадовала.