Я вернулась, Малфой.

Глава 16. Совесть.

Драко часто дышал и беспокойно смотрел на балкон соседнего особняка. Неужели она и впрямь так зла? Разочарована? Он хотел поговорить с ней после собрания. Объяснить, что он не хотел. Что не предатель. Найти себе хоть какое-то оправдание, надеяться, что она поймёт его. Но встретиться с девушкой так и не удалось. Пока что.
    Но, как говорится, вспомни солнце — вот и лучик. Элизабет вышла на свой балкон. Не увидев однокурсника, Девушка вцепилась голыми руками в заснеженные перила. Из её рта вырывались клубы пара, по которым было видно, насколько тяжело и быстро она дышала. Подрыв глаза, Лизз сразу увидела его и, молча смотря в глаза, указала рукой в сторону обрыва. Она зовёт его туда.
    Не помня себя от радости и облегчения, Малфой пулей метнулся к месту встречи. Дорога казалась бесконечной, но в сердце теплилась Надежда, что она придёт позже него. Даст ещё немного обдумать то, что он ей скажет...
    Когда он пришёл, однокурсница уже сидела на качелях, глядя вдаль.
— Элизабет, я не хотел. Меня заставили...
— За что ты оправдываешься? — Совершенно непонимающе спросила его она. — За то, что ты пожиратель? Я тоже. Я же не оправдываюсь.
— Я думал...
— Ты много чем думал, Драко. Ты когда-то думал, что я глупая, что я не вернусь. Когда-то был уверен, что Блейз — твой лучший друг. И ещё много в чем ты был уверен. Но... Это все ложь. Не правда ли?
— Ты... Такая задумчивая. Что-то случилось?
— Помимо того, что я стала пожирателем?
— Да.
— Я узнала, что Волан-Де-Морт — мой дед. И родная бабушка моя никакая не Мендейра, а Мэделин, которую я считала лишь тётей мамы. А все потому, что Мэделин в 17 родила от Реддла, которого бросила за его зловещие планы. Её старшая сестра Мендейра взяла маму под опеку и растила, как собственную дочь. Да и Мэделин от нас не отдалилась... И мама ничего не знает. Ты тоже шокирован этим?
Драко не знал, что ответить. Внучка Темного Лорда... Что за чертов каламбур?
— А знаешь, как я поняла, что он говорит правду?
— Поведай.
— Надеюсь, ты не забыл, что я чувствую ту самую тонкую материю, стоящую между реальностью и небытием? Ту, что называется ментальной. Эмоции. Я уловила настолько сильный всплеск обиды, унижения и разбитой любви, которую ощущала когда-то сама. Я физически почувствовала эту волну его эмоций. Он хотел быть с ней. А она отказала.
— Не бери в голову. — Малфой сел на траву. Через несколько секунд Лизз поднялась с качелей и села рядом с ним.
— Мне многое неясно в этой истории...
— Выяснишь потом. Объясни только, что нам делать?
— То, что поручили. Убить Дамблдора. — Блоньин застыл. Это прозвучало очень холодно, расчетливо и жестоко. «Убить Дамблдора» — сказало это милое, на первый взгляд ангельское создание. Но она говорит то, что рано или поздно должно было случиться.
    Следующие дни после этого разговора у Драко шли максимально паршиво. Он не выходил из особняка, изредка видя читающую что-то то в своей комнате, то в спальне Хьюго Элизабет. Она не обращала на него внимания, и это давило ещё больше. Он так хотел поговорить... Было больно. Весь мир словно обрушился на его голову. Пожиратели, Темный Лорд, его план, Элизабет... Все смешалось в одну кучу. Он не разбирал, где правда, а где ложь. Не понимал, что реально, что нет. Она была нужна. И как можно скорее.
    Холодное зимнее утро было морозным. Вокруг снег. Драко стоит на платформе девять и три четверти, ожидая момента, как сядет в поезд, чтобы не мерзнуть тут. Вся жизнь сулила пасть прахом... А вот и луч солнца во всей этой пучине ненависти, гнили, лжи и жестокости. Ангельское лицо, перепачканное кровью чертовой кучи людей. Аккуратные руки, с помощью которых канули в лету сотни, а может, тысячи людей. И такой холодный, стеклянный взгляд. Это она. Элизабет Хартс.
— Привет. — Девушка улыбнулась, глядя на однокурсника. Его распахнутое пальто наводило на неё чувство пробивающего холода. — Замёрз? — Сняв свой шарф в зелено-серую полоску, Лизз завязала его на шее Малфоя.
— А сама?
— Хладнокровные снегов не боятся. — Кивнула брюнетка, стараясь не отпустить его от себя. Теперь нужно следить за каждым их шагом. Просчитывать их не как раньше, на два шага вперёд, а сразу на сотню. Она должна сделать всё так, как задумала несколько дней назад. Задумала, отталкиваясь от шокирующей правды, которую узнала не так давно. И это не остерия про кровное родство с Сами-Знаете-Кем...
— О чем задумалась?
— Да так. Давай-ка лучше сядем в поезд. Не хватало мне ещё тебя больного. — Сказала Элизабет, глядя совсем не на него. Её взгляд был прикован к Забини. И он его чувствовал. Его мучила совесть. Зачем он ввязался в это?... Всех здесь мучила совесть. И Драко, и Блейза, и Элизабет. Дети уже выросли и перестали быть невинными. И, как сказала когда-то Хартс: «Вас когда-нибудь замучает совесть, а у меня ее к тому моменту уже не будет».