Проект "Kinesis"

глава 2 - (эпизод 2)

***

— Прекрати звенеть! — в голосе Сороки звучали нотки раздражения. — Мне это действует на нервы!

Они находились в комнате общежития, которое больше смахивало на ночлежку для бомжей. Шторы были плотно задернуты, отбрасывая призрачные тени на стены, усугубляя и без того мрачную атмосферу пещеры с загнанными животными. На потолке, изобилующем трещинами, раскачивалась люстра, к которой какой-то фанат Фэн-шуй не поленился прикрепить довольно крупную конструкцию из металлических трубок-колокольчиков.

Именно этими колокольчиками и игрался Маша последние минут двадцать. Он сидел в кресле в углу комнаты и силой взгляда заставлял колокольчики вращаться и издавать монотонный звон.

На секунду Маша вроде бы прислушался к просьбе Сороки: колокольчики резко замерли. Но только чтобы мгновением позже возобновить свое вращение, на этот раз в противоположную сторону.

— Ну, все, с меня хватит!

Сорока бросил пакет с чипсами — и тот замер в воздухе, полметра не долетев до лица Маши. Маша же и глазом не моргнул, а только, развалившись в кресле, продолжал улыбаться и смотреть в потолок.

— Ох, уж мне этот телекинез, — проворчал Сорока.

Не то чтобы они недолюбливали друг друга. Просто положение, в котором оказались, никого не веселило. Даже Маша, заядлый весельчак и шутник, не смог придумать ничего остроумней, как просто начать действовать всем на нервы, что в данный момент у него очень хорошо получалось.

— Вечно так не может продолжаться, — в конце концов нарушил молчание Маша, протянув руку к зависшему в воздухе пакету с чипсами. — Или мы сваливаем сейчас, или нас ждет то же, что и Кроля. Я не догоняю, зачем мы до сих пор тут торчим.

— Мы не торчим, — раздался хриплый голос, и обе пары глаз уставились на хранившего доселе молчание товарища, — мы выжидаем. И Кролю нужно было поступить так же.

Креветка прошелся по комнате, жестикулируя деформированной правой рукой, что всегда заставляло присутствующих с отвращением морщиться. Его ненормально длинные пальцы были безобразно скрючены, создавая некое подобие то ли узла, то ли клешни. За эту особенность он и получил свое прозвище. Создавалось впечатление, что он нарочно демонстрировал свой дефект, ни капли его не стесняясь. Другой, не менее уродливой рукой он едва заметно поглаживал себя по плечу, словно там затаился никому не видимый зверек или попугайчик. Подобные манипуляции Креветка совершал всякий раз, когда о чем-то размышлял. Выглядело это странно и отдавало шизофренией. Но товарищи побаивались спрашивать его об этой странности.