Бай Ихань прислонился спиной к двери и осел на пол, сложив руки на голове. Сейчас он не понимал, было ли возрождение Божьей милостью или же наказанием для него. Ох, скорее наказание, он наказан за прошлую жизнь. Грех перед искуплением, наказание улыбкой, отношение к любимому как к шурину, наказание за то, что со своими чувствами он не видит неба над головой, но также улыбается и благословляет пару людей, желает быть хорошим сыном, хорошим братом.
В его сердце напрасно вспыхивает гнев и нетерпение, почему? Да, он поступил не правильно, но разве наказания, полученного в прошлой жизни, не достаточно?
Разве унижения и боль, которые он перенёс в своём сердце, не являются искуплением? Он в умер таком отвратительном и унизительном виде. Рядом с ним не было ни одного родственника, только трупы тех, кого он лично убил, отвратительных обидчиков.
Его последняя просьба к полиции состояла в том, чтобы его личность не раскрывали, не позорили семью. Его похоронили в неизвестном месте. Сколько его труп ещё подвергался насилию, тоже неизвестно, до смерти он не видел любимого человека, да даже его глаза тогда не были закрыты!
Разве это не искупление? Почему? Почему Он не может отпустить его, не может позволить спокойно уснуть вечным сном, почему Он должен был вернуть его, заставить вновь страдать из-за любви?
Сейчас он хотел, чтобы все разом отправились в ад, но не мог этого совершить. Что произошло с семьёй? Они любят и заботятся друг о друге. Они не сделали ничего плохого и не должны страдать.
Бай Ихань слабо улыбнулся, и так, Будда сказал: причина зла - это зло.
Он грешник, грязный, отвратительный, гнилой человек. Он должен нести ответственность за последствия своих ошибок. Это ответственность, которую он принял на себя, так ведь?
Брат сказал, что он (п.п:Бай Ихань) вырос и поумнел. Да, он вырос, и теперь должен отвечать за свои поступки. Если Бог чувствует, что ещё недостаточно наказаний, он будет продолжать жить и выполнять свою роль. Всё в нём сейчас счастливит семью, что любит его. Просто как заново родился пол месяца назад, как у него всё хорошо, не так ли?
"Однако Му Цзинъюань. Он сам не свой, ему было больно? Ну, просто сам, у меня не было такого опыта." (п.п: ну, то есть, он не мог сделать ему больно на данном этапе его жизни)
Дайте ему знать, уйдёт ли он снова с концами, узнав об этой отвратительной и извращённой однополой любви? (п.п: ушёл за хлебом и не вернулся. А если серьёзно, то ты здесь ему уже вроде как признался)
Если так, что делать его сестре? Так же, как и в прошлый раз, она останется одинокой?
Нет, ты не можешь так поступить, Бай Ихань! Нельзя даже немного показывать, использовать эти отвратительные чувства, чтобы навредить Му Цзинъюаню и сестре!
Его глаза были красными, налитыми кровью, как у детёныша, оказавшегося в безвыходной ситуации, но они были сухими, без намёка на слёзы.
Он сделал несколько глубоких вдохов, замедлил дыхание, прислонил голову к двери, в изнеможении закрыл глаза, и наконец позволил себе вырваться из этих мыслей. В следующий раз он встретит Му Цзинъюаня с самой совершенной улыбкой, чтобы благословить его и сестру.