Сквозь колонны открытой галереи Дворца Экзорцистов проникали лучи вечернего солнца. Тёмным золотом оно зажигалось перед глазами, над крышами, между силуэтами дальних деревьев. Кто знает, сколько тёплых вечеров осталось у Альсвадора в этом году?
Васка брела по галерее, довольно жмурясь, пока не разглядела Иэру. Сугнирка в таинственной задумчивости смотрела в сад. Но на Васку она оглянулась. И туман возвышенных дум в тот же момент начал сбегать с её лица.
- Ты как-то слишком довольно улыбаешься, - с подозрением отрецензировала инквизитор. - Прямо как после того раза, когда по ошибке ворвалась в мужскую купальню после тренировки.
Васка хихикнула. Иэра закатила глаза.
- Только не говори, что опять их перепутала!
- Сегодня? Не-ет, не перепутала, - Васка засверкала глазами так, что Иэра покраснела и отвернулась с отвращением.
- Ой, ну да ладно тебе, я сейчас просто на охоту иду. Эй!
Иэра слабо повернулась к Васке, но увидела изогнутый красивый лук на её плече.
- Ронг дал пострелять, - похвасталась пережившая. Затем с игривой ухмылкой впилась глазами в лицо подруги. - Как у вас с ним, кстати? Я же знаю, что что-то произошло.
- А... – рассеянно отозвалась сугнирка, явно разрываясь между желанием отогнать Васку и необходимостью подобрать слова. - Погоди, что ты имеешь в виду?
Васка вздохнула.
- Ну вот, сначала «я знаю твои замашки», «зубы за Ронга повырываю» и неделя, наполненная переглядками крайней выразительности... А теперь ты не понимаешь, о чём речь?
Иэра отвела глаза. Такое с ней редко случалось.
- Я... - она набрала воздуха и с трудом начала говорить. — Наш наставник говорит, что все законы и постулаты экзорцистов не полны без одного правила. Нарушение его убивает всю работу над собой и ведёт к полной дисгармонии, так что вся подготовка экзорциста может полететь во Внешний огонь. Но это правило никогда не пишут в сводах постулатов, потому что... потому что это просто бесполезно.
Васка вопросительно подняла бровь. Иэра дотянулась до куста рябины за каменной оградой галереи и теребила веточку темными пальцами.
- Никогда не пытайся любить.
Иэра усмехнулась. Она начала обрывать ягодки по одной и кидать их на землю.
- Сначала я думала, что влюблённые просто сходят с ума, как им полагается, и перестают заботиться об обучении. Или начинают ценить друг друга сильнее постулатов, что-нибудь в таком духе. Знаешь, мне... хотелось полюбить кого-то.
- Ну, ты действительно была не в себе с тех пор, как его встретила, - ответила Васка.
Сугнирка резко выпрямилась и развернулась. Ягоды полетели во все стороны. Вечернее солнце пронизывало выцветающую медь её волос, на мгновения возвращая им краски. Васка мельком заметила тучи. Собирался дождь.
- Я не могу себя больше обманывать. Хотя, казалось бы, как это можно даже представить?! - Иэра закусила губу. - Видишь замечательного, прекрасного человека, с которым хочешь быть всегда. Как будто... как будто давно искала - и вот нашла. И вот целуешь его... - она задержала дыхание. - Но ощущаешь только...
—... вкус пепла? - Васка, грустно улыбаясь, переводила взгляд со взбудораженной подруги на резко сереющее кучевое небо. До темноты ещё оставалось много времени, но солнце скрылось. Всё стало осенним.
Иэра спрятала лицо, запуская пальцы в густые локоны. Васка вернула к ней внимание.
— Не можешь полюбить, хах?.. Добро пожаловать в клуб мглородившихся.
Сугнирка передёрнула плечами.
- Ненавижу, когда ты так говоришь! И... всё-таки ты права, - нехотя согласилась она. – Я... просто не знала.
Васка наблюдала за ней. Иэре не шло быть слабой и растерянной. Её волосы уже заметно посветлели, в глазах горел огонь, и в каждом движении читалась дикая сила. Она становилась хорошим зверем войны. Как и мечтала. Иэра никогда не просила ни о чём большем, кроме как быть полезной в борьбе со злом. Думала ли она, что ей и не положено ничего большего?
Васка повозила ногтем по стене и пожала плечами.
- Знаешь, иногда мглорождённые всё-таки могут полюбить. Это очень редко, но, говорят, происходит.
Иэра отвернулась, не давая рассмотреть лицо. Ей явно не хотелось продолжать разговор.
- Так что не спеши бросаться со скалы и всё такое. Просто не хочу лишиться напарницы раньше времени.
- Ох, просто иди уже на свою охоту, - сугнирка, кажется, усмехнулась за своей стеной из густой шевелюры, и потрепала Васку по плечу.
Васка улыбнулась и взяла лук.
Лес шуршал под каплями дождя. Васка слегка поёжилась и натянула капюшон: осень уже совсем вступила в права.
Её руки держали наготове лук, а сама Васка тихой тенью скользила мимо деревьев, прислушиваясь, всматриваясь и принюхиваясь к лесному воздуху.
Шелест привлёк её внимание. Васка замерла, наложила на тетиву стрелу и осторожно двинулась вперёд. Налетел порыв ветра и листья зашумели по всей роще. Однако впереди что-то двигалось, что-то особенное, живое, уязвимое.
На мгновение Васка остановилась: в её памяти вновь ярко мелькнули пасти нерумных гончих, их жуткие глаза и клыки, их глухой рык... Отогнав видение, Васка заставила себя продолжить путь.
Шум в голове никогда не стихал. Вообще-то в последние дни он становился громче. Но сейчас он почти не отвлекал Васку от выслеживания.
Существо обкусывало листья с молодого деревца. Между стволами показались массивные рога. Васка расплылась в улыбке, довольно закусив губу. Однако в следующий момент олень услышал её. Он рванулся бежать, но тетива сорвалась с пальцев Васки на полсекунды раньше и угодила ему в бедро. Зверь издал протяжный скрипящий звук, захромал и стал отличной мишенью для второй стрелы.
«Восхитительно!»
Васка убрала лук и, вынув короткий нож, направилась к умирающему животному. Брюхо отчаянно, неровно вздымалось. Олень с ненавистью — или ей так показалось? — смотрел на Васку, не поворачивая головы. В его большом черном зрачке отражался её силуэт, и лезвие ножа, и струи холодного дождя, проникающие через деревья.
- Извиняй, дружище. Конечно, я в доблестном ордене, но всё ещё люблю убивать.
Горло было перерезано. Вода размыла кровь. Васка спокойно уселась рядом и принялась свежевать тушу. За такого красавца неплохо заплатят в Альсвадоре.