Об административной системе государства Когуре, а тем более социально-экономических отношениях известно чрезвычайно Міню. О них можно судить лишь по отдельным упоминаниям тех ими иных реалий. Во всяком случае несомненно, что территориям ьная организация, существовавшая до самого падения Когурё, и»и производила черты прежнего родо-племенного деления на 5 Ну Пять областей, обозначавшихся тем же термином и именовавшихся по сторонам света, отождествлялись с этими группами: Ц»чпральная область (Хванбу) — с Керубу, Северная или Задняя IПукну) — с Чоллобу, Восточная или Левая (Тонбу) — с Суннобу, И >жн;ін или Передняя (Намбу) — с Кваннобу, Западная или Пра- іііиі (Гобу) — с Сонобу. Становление государственной организации было, по-видимому, тесно связано с проникновением в страну конфуцианства и жи)()щс влиянием китайской политической культуры. Известно, 'И и уже в 372 г. по китайскому образцу была основана высшая школа для подготовки кадров госаппарата — Тхэхак, а в следую- ни'м гаду «впервые обнародованы законы». Ведущая роль в стране н 1>шподлежала аристократии 5-ти пу, прежде всего Керубу, Чолло- бу и Сонобу (первая из них выдвигала ванов, а две другие обычно поставляли им жен). Названия различных должностей известны очень рано, с первой половины I в. н.э., но это почти исключительно высшие должности — первого министра (тэбо), с 27 г. — «левого» и «правого» министров: чвабо и убо (с 166 г. министры именовались куксан) и начальников областей (саджа, пхэджа, позже ёксаль). Тогда же начинают упоминаться и чины, названия которых происходят от титулов аристократической верхушки-га: кочхуга, тэдэро, утхэ, тэга, чубу и др. Со временем сложилась более или менее стройная система чинов, причем, несмотря на имеющиеся различия, все источники отмечают наличие в ней 12 рангов. Для более позднего времени (отраженного в «Тан шу»), это тэдэро (тходжоль), ульджоль, тхэбу, чоый тудэхён, тэсаджа, тэхен, санви саджа, чехён, сосаджа, квад- жоль, сонин и кочху тэга. В более ранних источниках (всего известно до 9 вариантов перечня чинов) номенклатура чинов и их иерархическая последовательность несколько отличаются, хотя большинство терминов повторяется. Не исключено, что эта система со временем изменялась, что и отражено источниками. Из «Тан шу» явствует, что ряд высших чинов (очевидно, по четвертый — чоый тудэхён включительно) охватывался понятием «чоый» (кит. цзи- ньи). Можно предположить, что эти чины могли иметь лишь лица какой-то высшей прослойки знати подобно силлаской чинголь (см. ниже). О должностях и государственных учреждениях центрального аппарата почти ничего не известно, что заставляет предполагать весьма слабое развитие последнего. Данные об одежде господствующего класса Когурё свидетельствуют об отсутствии четкой дифференциации между различными слоями чиновничества (как было в Пэкче и Силла). Существовал и заимствованный из Китая трехлетний срок смены чиновников, но, насколько можно судить по сообщениям китайских источников, он не соблюдался, а вопрос о пребывании на высших должностях часто решался силой, причем ван мог выступать пассивным зрителем этой борьбы. В первые века своего существования Когурё, судя по сообщению «Саньго чжи» о том, что «все тэга сами назначают своих саджа и чоый сонинов», представляло собой конгломерат достаточно автономных владений, но и в дальнейшем оно оставалось, несомненно, гораздо менее централизованным государством, чем Пэкче и Силла. Что, впрочем, неудивительно, если принять во внимание его значительные размеры. Большинство населения Когуре составляли так называемые хахо (низшие дворы) — лично свободные крестьяне, очевидно,— держатели государственных наделов. Они занимали подчиненное положение по отношению к аристократам-га. Существовали в когурёском обществе и рабы-ноби, которые могли сажаться на землю и использовались, например, для охраны и благоустройства могил ванов (к гробнице могли быть приписаны до нескольки • і сімейств ноби). Эта категория населения сформировалась из '»1 >11 псиных в рабство семей преступников (такие меры практи- іші'іись еще в период Древнего Чосона) и, возможно, военно- ннгииых. О наличии верховной государственной собственности на и» мню или, по крайней мере, значительного государственного зе- мг in,мою фонда свидетельствуют нередкие сообщения летописи о ммА.июваниях ваном заслуженным сановникам так называемых ИфМОНЫХ округов (сигып). И духовной жизни Когурё древнейший религиозный пласт был мрпктавлен различными верованиями, восходившими к эпохе мі'Iми >Г)ытно-общинного строя. Здесь переплетались такие древние формы религии, как анимизм, тотемизм, фетишизм, демонизм, - "їм природы. Хорошо известно о существовании культа пещер, и рек. Из животных особым почитанием в Когурё пользовался ми и>, игравший, как говорилось выше, ключевую роль в мифе і " і пении основателя Древнего Чосона. Культ Неба был распро- и в Когурё еще до проникновения конфуцианства и пони- > ) несколько иначе, чем в конфуцианской интерпретации, іш.июсь, что жизнь и судьба человека зависят от духов Солнца, чим и многочисленных звезд. При этом особым почитанием в Кшурё пользовались семь звезд Большой медведицы, изображение которых можно встретить на стенах гробниц.
Важнейшую (ним. еще до проникновения конфуцианства играл культ предков, ніі і (ісударственном уровне оформившийся как культ Основателя < уднретва. Новый ван после вступления на престол (обычно на орпм году правления) приносил жертвы на алтаре основателя і'іуре Чумона. В первые века существовал, видимо, обычай 'МпуОийства ближайших к вану людей на его могиле, которые мім образом получали право быть похороненными вместе с • ним. Во всяком случае, имеется сообщение, что в 248 г., не- иири на то, что новый ван Чунчхон специально запретил эту химику, многие все-таки совершили самоубийство. ІІ IV в. в Когурё из Китая практически одновременно пронижи и распространяются конфуцианство и буддизм. Из ранне- іи'дік/исковых корейских государств Когурё стало первым, где ими появились. Упоминавшийся выше факт открытия в 372 г. I n ом к свидетельствует о том, что к этому времени когурёская цирк ушка уже была хорошо знакома с конфуцианством. С буддизмом Когурё знакомится впервые в том же 372 г., когда вместе с Иоюньсгвом императора Ранней Цинь Фу Цзяня в страну прибыл Моопх Сундо, привезя с собой изображение Будды и буддийскую (пигршуру (вслед за ним в Когурё по некоторым данным прибыли еще трое монахов — Попсин, Ыйён и Тамом), а в 374 г. — моїшх Лдо. В 375 г. были основаны два первых в Корее монастыри Чхомунса и Ибулласа, настоятелями которых стали Сундо и и) Ьуддизм встретил благожелательное отношение властей и к ищу IV в. получил признание на государственном уровне, в сто- щг и 393 г. было основано 9 монастырей. Третья из основных дальневосточных религиозно-идеологических систем — даосизм, «официально» был признан в Когурё позже — в начале VII в. (хотя нельзя исключить его несанкционированного распространения и в более раннее время). В 624 г. танский император специально направил в Когурё даосских проповедников распространять там учение Лао-цзы. Буддизм и конфуцианство, дополняя друг друга, вполне гармонично сочетались в идеологии когурёских верхов, не противоречил первое время этой гармонии и даосизм. Существовало представление о трех учениях как трех ножках котла, опираясь на которые он только и может стоять. Однако после переворота Ён Гэ- сомуна распространение даосизма реально происходило за счет вытеснения буддизма и фактически привело к гонениям на него. Повсеместно началось упразднение буддийских монастырей и храмов, которые отдавались даосам. Даосы приобрели и большое влияние на государственные дела. Один из самых известных в то время буддийских проповедников — Подок, потерпев неудачу в попытках убедить вана Поддана в гибельности такой политики, был вынужден бежать в Силла, Культура Когурё характеризуется весьма высоким уровнем обработки железа, в погребальных камерах сохранилось большое количество железного инвентаря и сельскохозяйственных орудий. Имелась в стране, вероятно, и служба наблюдения за небесными светилами, во всяком случае о накоплении астрономических знаний свидетельствуют многочисленные изображения созвездий на стенах гробниц. Достаточно развиты были строительная техника и архитектура, о чем можно судить по раскопкам когурёских столиц. Особенно любопытны сохранившиеся подземные гробницы, представляющие собой целые дворцы из ряда комнат, стены которых сложены из гладкого, хорошо обработанного камня. Наиболее известны Анакская гробница № 3 и гробницы в уезде Кансо. Анакская гробница представляет собой величественное сооружение с главным залом, с галереями, кладовыми и иными помещениями. Когурёские гробницы дают представление и об уровне художественного ремесла и искусства страны. На их стенах обнаружены высокохудожественные росписи, которые к тому же позволяют представить себе жизнь и быт когурёсцев. Настенная роспись упомянутой Анакской гробницы изображает парадные выезды вельможи, сцены охоты когурёской аристократии, пиров и развлечений. В общей сложности на фресках можно увидеть несколько сотен людей разного социального положения, в том числе многочисленных слуг. Широко представлены на фресковых росписях и мифологические сюжеты, особенно часты изображения духов четырех частей света (Востока — синий дракон, Запада — белый тигр, Юга — пурпурная птица, Севера — черепаха, обвитая змеей). Изображения животных весьма натуралистичны и исполнены с большим мастерством. В Когурё довольно рано началось летописание: была составлена историческая хроника «Юги» (Записи о прошлом) в 100 кни- ИІЧ, которая легла в основу составленного в 600 г. Ли Мун Джином «Синджип» (Нового собрания) — компиляции в 5 книгах. О существовании в Когурё различных жанров танцевального искус- пни позволяют судить изображения танцующих на фресках. Судя но тму, что значительную часть свиты знатных лиц составляли му шканты, можно сделать вывод, что немалое значение придавалось и музыке. Из струнных инструментов в Когурё наибольшее распространение имел изобретенный местным музыкантом Ван * .таком комунго. К югу от Когурё сформировалось второе раннесредневековое 1>ейское государство — Пэкче, ставшее впоследствии основным перни ком Когурё в борьбе за гегемонию на Корейском полуді фоне.