Pov Никита.
Сказать, что я тогда испугался - не сказать ничего. Я был в ужасе. Я хотел сорваться с места и унестись как можно дальше от этого горящего взгляда напротив. А я всего лишь высказал предположение о том, что друг без друга нам обоим может быть лучше. Но нет, он наотрез отказался слушать.
Я не могу понять, что творится в его белобрысой голове. Он пагубно действует на мои нервные клетки, и мне это совсем не нравится.
Пригласил он меня на свидание. Ничему его жизнь не учит. Он уже знает, что ничем хорошим это не кончится. Мы оба облажаемся, и он ничего не добьется. Снова.
Но я почему-то хочу пойти. Нет, не так. Я думаю, что если пойду, мне придется меньше его терпеть. А если я не явлюсь, Кастров будет меня доставать, звонить, посылать цветы...
От воспоминаний я невесело ухмыльнулся.
Мы просидели остальные уроки молча, не перекинувшись и парой слов. И хорошо, зато у меня было время подумать.
Пойду, да, я пойду с ним. Пусть я и обижен, злость как будто утихает, и это чувство интересует и настораживает меня одновременно.
Я вышел из школы. Странно, мои мысли почему-то вернулись к Кристине. Я совсем про нее забыл. Может наша с ней уловка сработала, и ее парень начал относиться к ней лучше? Может быть. Эх, хоть бы позвонила, сказала бы, как обстоят дела.
Я был в пяти минутах ходьбы от дома, когда зарядил сильный дождь. Где-то не очень далеко пронзила небо молния.
Ливень кончился так же быстро, как и начался. Я шел и не мог выбросить из головы Кастрова. Что с ним такое? Почему нельзя просто меня забыть? Чем я заслужил такое внимание к своей скромной персоне?
Мне кажется, что он просто не хочет отступить, потому, что не считает возможность проигрыша вероятной. Козел. Он уже не просто напрягает. Он меня откровенно бесит.
Я проходил мимо торгового центра, когда уловил едва заметный запах гари. Он немного давил на легкие, чем причинял несильный дискомфорт.
И тут я увидел его. Горящий многоэтажный дом на краю улицы. Пламя до небес, жуткий черный дым и не позволяющий дышать запах. Стало немного не по себе.
Напротив дома стояла толпа людей, кто-то в ожогах, кто-то с грудными детьми на руках. И все в шоке. Именно эта эмоция на лицах этих людей.
Машины «скорой», а вот пожарных почему-то нет. Где-то далеко раздается гул сирен.
Я не хочу подходить ближе, не хочу дышать этим воздухом. Но меня останавливает женский крик.
- Кто-нибудь! Умоляю, помогите!
Что у нее случилось? Вроде ожогов на ней не видно. Женщина лет тридцати в домашнем халатике и босиком.
- Там остался ребенок! На втором этаже!
Она кидалась к мужчинам, что не проявляли особого желания возвращаться в этот дом. Многие качали головой. Однако самое страшное ждало меня впереди.
- Дождемся спасателей.
Это было последней каплей. Все мысли в один момент унеслись из моей головы, а ноги сами понесли меня к двери. Я бежал и знал, что если остановлюсь сейчас, никогда не смогу себя простить. Из-за такого человека когда-то сломалась моя жизнь, и если я смогу вытащить ребенка из этого дома, я смогу...
Мысль оборвалась, как только я переступил порог. Везде был огонь. Легкие сводило от дыма, а глаза под очками слезились. Я приказал себе идти вперед. Как можно быстрее, нужно идти как можно быстрее.
На втором этаже все, казалось, было в разы хуже. Кислорода не было совсем. Я хотел позвать, хотел закричать, но при попытке что-то сказать, я закашлялся от очередной порции дыма в легких.
Я зашел в одну из квартир, зажимая рот и нос собственным пальто. До моих ушей донесся детский плач откуда-то слева. Там был коридор и закрытая дверь в самом его конце.
Я понесся к ней, уворачиваясь от летящих кусков горящих обоев. Я хотел открыть дверь, но обжег руки о металлическу ручку.
Так что, разбежавшись, я выбил эту треклятую дверь, сильно приложившись плечом. Пальто на этом месте порвалось вместе со школьной рубашкой. От плеча по руке прошла волна боли. Я кое-как смог различить на руке кровь.
На кровати, завернувшись в одеяло, сидела девочка лет трех и плакала. Я, будучи не в состоянии объяснять ситуацию, подхватил этот одеяльный кокон на руки и понес прочь из этого дома, стиснув зубы и пытаясь терпеть боль в плече.
Из здания я практически выползал. Дышать было ужасно тяжело, да и нести на ослабевших в один момент руках девочку было занятием не из легких.
Люди у дома встретили меня криками. Кто-то хлопал в ладоши, кто-то крутил пальцем у виска. Я почти ничего не видел, стекла очков запачкались и запотели. На улице снова шел дождь.
У меня забрали ребенка, а самого усадили в машину «скорой». Раздели, осмотрели, что-то спрашивали в процессе наложения повязки на плечо. Привезли в больницу на рентген, снова что-то говорили, что-то про шок и состояние моего плеча, а я невнятно отвечал, и с моих губ срывались тихие, несвязные слова.
Меня отпустили домой, сказав, что если мне станет плохо, срочно позвонить в больницу. Я понял, где все это время находился, и вздрогнув, поспешил уйти.
Дождь все не кончался. Скатывался по лицу и падал тяжелыми каплями с волос.
В мыслях не было совершенно ничего. Я словно выпал из реальности. Было плохо, хотелось плакать, и в итоге редкие слезы смешивались с дождем.
Зачем я туда поперся? Все было бы...а как бы было, не бросься я в тот дом? Я спас жизнь маленького человека и горжусь этим.
Должно быть я был слишком самонадеян. Я думал, что такого рода происшествие на меня не повлияет, но сам не знал, насколько заблуждался. Я такой слабый. А еще дурак.
Я подходил к своему дому, параллельно расстегивая пальто. Хотелось охладиться.
У самого подъезда я увидел высокую фигуру. В голову ударили мысли о том, куда я должен был идти. Он это не вызвало должных эмоций. Я лишь немного замедлил шаг, думая, смогу ли что-нибудь ему сказать.
- Никит? Где ты был? Я тебя уже час жду... Что с тобой?
У меня что, все на лице написано? Ну отлично, сейчас он докапываться начнет.
Мне плевать на то, что он сейчас скажет. Я просто подхожу и утыкаюсь лицом ему в район ключицы. Он холодный и пахнет сигаретами. Плечо отдает болью. Я уже не сдерживаю слезы. Мне страшно, и я хочу, чтобы меня утешили.
- Ш-ш. Малыш, что такое?
Одна его рука на моей талии, вторая гладит меня по волосам.
Нет, я не смогу сказать ему и слова. Их словно выкачали из моей головы. Я могу только всхлипывать и шмыгать носом, прижимаясь к Кастрову сильнее.
- Ты замерз. Пойдем домой.
Я только киваю, медленно идя за ним. Словно в трансе, я открываю дверь и поднимаюсь на свой этаж, прохожу в квартиру, а после в комнату. Тихо вскрикиваю, когда Кастров снимает с меня пальто, задевая плечо. Он останавливается, внимательно смотрит мне в глаза, и, должно быть, поняв меня, начинает делать это нежнее.
Да, врачи были правы, я действительно в шоке. В здравом уме я бы не позволил Кастрову просто так меня раздевать.
Левое плечо болит, на правом лежит его теплая рука. Он снимает с меня рубашку, оставив меня только в джинсах.
Какое-то время он молчит, просто смотрит на меня. И у меня мурашки бегут по коже от этого его взгляда.
- На тебе лица нет.
Я бы на тебя посмотрел.
- Снова злишься?
Я что, сказал это вслух?
Он сжимает мою ладонь, кожу обжигает. Следы от ожогов горят. Отдергиваю руку.
Мне нужно сказать ему что-нибудь. Давай, Ник, возьми себя в руки.
- Не...
Он поднимает взгляд от моих рук и смотрит в сторону двери. Он что, собирается уходить?
- Не оставляй меня одного.
Сапфировые глаза расширяются. В них удивление и непонятная мне радость. Вижу, что он хочет кинуться ко мне, задушить в объятиях, или того хуже - поцеловать. Но он не двигается с места.
Мы сидим на кровати и смотрим друг на друга как два идиота. Пальцы Кастрова лежат в моих ладонях, и я не могу отнять руки. Мне станет плохо, если я перестану чувствовать его тепло.
Постойте. Что это за чертовщина? У меня в груди как будто кто-то работает отбойным молотком. И больно, и почему-то приятно. Как-то непонятно тепло. Я хочу, чтобы этот миг не кончался. И Андрей думает точно так же.
- Ник?
- М?
Отвлекаюсь от мыслей о самопознании и переключаюсь на Кастрова.
- Знаешь, я...когда я сейчас тебя увидел, я понял, как сильно на самом деле переживал. Я пытался выкинуть тебя из головы весь этот год, но не смог. Я...я люблю тебя.
Снова заглядывает в глаза, сволочь. И его, такие искренние и честные. Ну что, я тоже могу быть честен.
- А я не знаю, что чувствую к тебе. Но могу заверить, мне по крайней мере не все равно.
Я не хотел продолжать разговор, так что принял горизонтальное положение так быстро, как смог.
хотелось отвернуться от него, но не позволило больное плечо.
Вот, какой я на самом деле. Слабый. Не могу совершить поступок без последствий. Захотел погеройствовать, а на самом деле жаждал лишь того, чтобы понять, что я здоровый и совершенно нормальный. Не понял. Осознать мне удалось совершенно обратное.
И уже успевшие стать ненавистными слезы катятся по щекам. Я закрываю глаза, но это не помогает.
- Ш-ш...
Чужая рука у меня в волосах и тепло где-то совсем близко. Приоткрываю один глаз, картинка расплывается, но я все равно вижу его. Лежит рядом и нежно гладит меня по голове. И мне хорошо, становится так спокойно и тепло.
С меня снимают очки, я снова закрываю глаза, на этот раз почти сразу проваливаясь во тьму.
От автора.
Оставьте мне комментарий, порадуйте вашего автора вкусняшкой))