"...Если в ваших руках синица,журавля вам уже не поймать..." WR
..Возможно, они просто сокурсники..
Я иду нетороливо, всматриваясь в спины своих одноклассниц. Они ведут светскую беседу— оживленно, наперебой рассказывая друг другу то, что их на самом деле волнует, а я, вдруг, ловлю себя на мысли, что существую в каком -то ином измерении. Уже давно ничто не вызывает во мне интереса. И сейчас, мне начинает казаться, что все, что происходит вокруг — нереально. Нереальны эти стены, и эти тени, и толпа учеников, что волной проносится мимо. Я словно отделена от всего происходящего вокруг, толстой прозрачной стеной. Замедляю шаг, прислоняюсь к оштукатуренной стене. "Возможно, они просто сокурсники.." Почему она решила, что меня это должно беспокоить?
Вскидываю голову и в очередной раз пытаюсь взять себя в руки. Слишком часто меня вырубает, и я вылетаю из реальности. Не успеваю собраться с мыслями, как замечаю в конце школьного коридора до боли знакомый силуэт. Макс Вронский, искренне улыбаясь, что-то увлеченно объясняет своей постоянной соседке по парте — отличнице Ольге. И меня тут же ошпаривает ревностным кипятком, задевающим нервы. Вот, что я заметила — только с ней он позволяет себе общаться, только она может знать некоторую часть информации о Максе, которая скрыта от остальных. Как же ей повезло. Ежедневно окунаться в запах его парфюма — стойкого, умопомрачительного, ощущать рядом теплое плечо, заглядывать в экран его сотового, ловить дыхание... Офигительно повезло.. Я не могу слышать их речь, но неожиданно хочу знать о чем они ведут беседу так сильно, что сконфуженно начинаю двигаться в их сторону. Но уже через секунду больно ударюсь носом о чью-то грудь.
— Эй, ты что, когда ходишь спишь?
Отступаю на шаг, поднимаю голову и тут же утыкаюсь в смешливый взгляд Волкова. На лице его играет та самая улыбка, свойственная самоуверенным идиотам, которые к сожалению, с легкостью покоряют сердца неразумных школьниц.
— Не вижу в этом ничего плохого..,— втропях отвечаю я, сгорая от желания заглянуть за его спину, что бы продолжить пялиться на то, что меня взволновало секунду назад. Но делать это дико неловко, ведь Ден обязательно обернется, проследив за моим взглядом.
— Ты серьезно так думаешь?— Он дергает уголками губ.
Не спешу отвечать. Отвожу взгляд, лизнув сухие губы.
— Что будешь делать в субботу?— Не унимается парень, преградивший мне путь.
Я потерянно отступаю еще на пол шага и прихожу к выводу, что если не прерву этот диалог прямо сейчас, то после— будет поздно. Наполняюсь каким -то доселе незнакомым чувством собственного достоинства и сарказма.
— Думать о тебе, конечно! — Расправляю плечи и порываюсь развернуться, что бы уйти. Но меня тут же ловят, вцепившись в лямку рюкзака.
— Думать, конечно, не запрещено, но лучше провести вечер в моей компании.
— От тебя одни неприятности..— сердито шиплю.
— Согласен, но это всех привлекает.
Его речь обрывается ужасным звуком школьного звонка над нашими головами. Толпа парней обступает нас — они одергивают Волкова, по-дружески хлопают его по спине, отвлекая, и я, улучив момент, торопливо скрываюсь в толпе спешащих по кабинетам учеников.
Не помню, чем я занималась следующие 25 минут проведенных в классе. Возможно, таращилась на коротко стриженный затылок Волкова, сиротливо гадая над тем, как исправить возникшее недоразумение. Мне стоило избегать таких парней- в схватке с ними, я обычно проигрываю.
Ближе к концу урока физики, в кабинет зашла Дина Викторовна, наш уважаемый классный руководитель. Она извинилась за вторжение и бегло оглядев класс прояснила ситуацию.
— Ребята, в субботу в нашем городе очередные выборы губернатора. В школе не будет занятий, но в этот день по расписанию наш класс дежурит, а значит кому то нужно будет все таки присмотреть за нашей территорией. Мне нужны два ответственных ученика, которые с 9 до 13 смогут подежурить в холле для упразднениях любых нежелательных передвижений по школе при голосовании. Лучше если это будут мальчики. Кто хочет помочь?
Класс заурчал, так бывает всегда: каждый возмущается в пол голоса желая слиться с толпой, вроде как и протест показать и не выделиться, чтоб потом не припомнили. Не побоялся высказаться громко и четко Волков. Он выпрямился, до этого полулежал на парте, и голосом полным упрека, заметил:
—Дина Викторовна, ну что же вы нас так не любите, эксплуатируете прямо как не родных?
Англичанка к экспрессии своего ученика давно привыкла, ведь не первый год натыкается на его знаковые протесты, поэтому сделала то, что делала всегда— отвела ему роль, в которой он был силен, а именно, позволить решить за других.
— Да, Денис. Если бы ты согласился, я была бы рада.
Хороший ход Дина Викторовна, теперь остается только посмотреть, как Волков откажется и выдвинет на эту "должность" какого нибудь "Васю Пупкина", который не найдет смелости отказать.
— Я бы с удовольствием, но вы же знаете о баскетбольном матче? Честь школы и все такое, в субботу у нас очередная тренировка, а вот граф Вронский, за честь школы совсем не переживает, так пусть отдаст дань в виде патрулирования школьных границ. — Волков плотоядно улыбнулся.
—Ты имеешь ввиду Максима? —Не поняла классуха. —Максим, ты не участвуешь в соревновании? По какой причине?
Надо же, даже нашу классную возмутил этот факт.
— Да, господин Вронский, объясните честному народу, какого хрена вас не интересует спортивная жизнь и честь школы? —Не унимался Волков.
Макс в это время уже косился в строну своего личного врага. В классе повисла тишина. На актерскую игру Дениса всегда было забавно смотреть.
Напряжение пришлось снимать англичанке.
— Постой Денис, наверно у Максима есть причины и..., — она хотела заступиться за нового ученика, но Вронский не дал ей этого сделать.
— Я бы дал разъяснения по данному вопросу, если бы участие в этой игре было обязательным. А поскольку, оно все же предполагает возможность выбора, — просто промолчу.
— Красава!—Волков, громко хлопнул ладонью по парте,— какой объективный ответ! Я знал, что ты отмажешься! Учитесь ребята у Вронского, как прогибать систему под себя, этому обучают только в элитных школах. Из одной такой, его как раз выперли.
— Завали свой многострадальный рот! — Неожиданно сорвался Макс.
Ну вот, это именно то, что называется точкой кипения. Раньше Макс не реагировал на провокации Дениса. Хотя и провокациями это назвать нельзя. Не знаю, по какой причине, но Вронскому от Волкова перепадало не часто. И почти ничего серьезного, — ну плечом заденет, крысой назовет. Макс был уравновешен и сдержан, и мог позволить себе не реагировать на петушиные нападки соперника, больше похожие на заигрывания. Однажды, на физкультуре, когда Ден зарядил ему в спину мячом, Макс так и заявил во всеуслышание: "да ты парень, ко мне не равнодушен!". А Денис в ответ бросил, что -то малоинформативное : "ну так иди и возбуди меня!" В общем, эти двое делали погоду в нашем классе.
Они были по разные стороны баррикад, но жесткие столкновения никогда не устраивали. И вот сегодня, на глазах у ничего не ожидающего класса и двух учителей, случился тайфун. Волков, возмущенный выпадом в свой адрес, вскочил и бросился через класс в сторону новенького. Макс, возможно этого не ждал, но среагировал немедля: оттолкнувшись о парту, рванул навстречу.
Где -то у среднего ряда они вцепились в друг друга и начался мордобой вперемешку с резкими оскорбительными фразами. Все повскакивали со своих мест, стараясь убраться подальше от эпицентра, а я, изумленная происходящим, замерла, оставшись сидеть за партой. Закрыв лицо ладонями, наблюдала за этим жутким представлением сквозь щели между пальцами. Оба примерно одного роста, Волков чуть шире в плечах, но Макс гибче, — проворно меняя расположение корпуса и постоянно двигаясь, ему удалось избежать нескольких серьезных ударов противника.
Дина Викторовна с физичкой кинулись разнимать дерущихся. Прикрываясь журналом, они увещевали прекратить безобразие, обещали жестоко наказать за драку, просили одуматься и вспомнить, что они в стенах школы. И кажется у них получилось.
Тяжело дыша, с помятыми и вырванными воротниками, с разбитыми носами и губами, с перекошенным гневом лицами, оба замерли. Нет побежденных и нет победивших. Классная вклинивается между парнями, заставляя их разорвать даже визуальный контакт. По классу проходится успокоительный гул и я чувствую, как на мое плечо ложится рука подруги.
—Так, один и второй, живо в учительскую!— Викторовна в бешенстве, адреналин, который она испытала, делал ее невосприимчивой к ситуации и смелой. Подгоняя одного рукой, другого журналом, она таки удалила нарушителей школьного спокойствия из класса.
Урок сорван, пришлось равнять столы, размещать по местам стулья, собирать упавшие на пол учебники и ручки.
— Нет, ты видела это?! — Рита, как всегда, имела свое мнение. — Эти двое стоят друг друга...
Я молчала, пытаясь собрать мысли воедино.
— Миш, —Рита кольнула ручкой впереди сидящего Чижова.
— Что?— Пробурчал тот, пряча в руке сотовый.
— Это что было?
— Не знаю.
— Да брось, Ден знает, а ты нет?
— Вот у Дена и спросишь.
Мишка сидел как надутый пузырь, сейчас ему хотелось оказаться поблизости хозяина, чтоб помочь в зализывании ранок.
Я кусала губы. Как же эта драка была не кстати! Ну почему именно сегодня, когда шанс пообщаться с Максом, был так близок?!
К следующему уроку ребята вернулись. У обоих влажные волосы, вспухшие губы, разбитые костяшки на пальцах. У Макса точечный синяк на скуле под глазом, у Дена на переносице. В общем, в таком виде они казались забавными. Словно сама жизнь говорила, смотрите, перед битвой это грозные львы, а после битвы милые пуделя. До английского оставалось еще два урока.
Мне не было жалко Макса, жалость совсем не то чувство, которое он вызывал. Для парня подобные стычки обычное дело, уж поверьте, я вдоволь насмотрелась на разбитые носы. Мне до невозможного некомфортно, что кому-то удалось найти в его идеальной защите брешь, и теперь, осталось только дождаться, когда что -то через эту брешь вытечет, обнажая секреты того, на ком я зациклилась.
Я вновь сверлю взглядом затылок Волкова, сидящего с некоторых пор впереди, и чувствую себя чертовски скверно..
Не прошло и пары минут после их возвращения в класс, как с задней парты на нашу, упала записка. Узнав, кому она предназначалась, Рита передала ее Денису. С места моей подруги записка хорошо читалась, и она тут же воспользовалась этим.
Через секунду, рыжая подвинула ко мне исписанный лист.
"Радуйся, Снежная. Светка приглашает Волка в гости, так сказать залечить ранки, причесать шерстку и сделать массажик. Думаю, уже сегодня вечером, он напрочь забудет о тебе."
Отлично, но я бы с удовольствием проделала то же с другим, сидящим чуть поодаль, слева.
Ближе у концу занятий ситуация устаканилась и даже позабылась. По коридорам школы еще гуляла эта каверзная новость, всем параллельным классам хотелось знать подробности стычки, но в нашей группе английского Волкова не было, он изучал другой иностранный и был сейчас в другом крыле, этажом ниже. Я посматривала на Макса, желая определиться, стоит ли напоминать ему о нашем вчерашнем разговоре после того, что произошло на физике. Решила, что напомню, дав возможность тем самым перенести нашу встречу, если сегодня ему будет не до нее. Поэтому, когда в конце урока все посрывались с мест, спеша домой, я преградила путь к побегу новенького, застыв у его парты.
Макс бросает на меня испепеляющий взгляд, словно то, что случилось между ним и Волковым моя вина. Странное давление угрожает разрушить мои легкие, но я остаюсь стоять на месте. Заметив мое смущение и растеряность, он, после некоторой задержки, снисходительно опускает взгляд. Выражение его лица меняется, становясь абсолютно безучастным.
— Сегодня не совсем подходящее время,—он махнул рукой в сторону своего лица и замолчал, продолжая собирать сумку и ожидая, что я все пойму и сниму повинность.
Ранее, я была готова ко всему, но это пренебрежение и равнодушие, и то, как обвинительно он на меня посмотрел, неожиданно разозлили. Я так устала от этих непоняток и тайн, так долго к этому шла, а он даже... Что- то внутри меня лопнуло, словно оборвалась тонкая гнилая нить.
—Ты ведь не этого хочешь, не того, что бы я стала бегать за тобой и просить, правда?— Как можно спокойнее и нежнее произнесла я, удивляясь тому, что позволила себе высказаться, — к тому же, завтра уже выходные.
"Смирись, Вронский."
Он нервно дернул уголком губ и посмотрел на меня уже осознанно. Задумчиво несколько раз моргнул, очевидно решая, в какое место меня послать. В глубине его темных глаз зарождались вопросы. Да, наверное раньше, я казалась ему немой овечкой или каким- то предметом мебели...А я, как оказалось, умею блеять и хлопать дверцами.