"...Если вовремя обернешься,
к цели доберешься быстрее..." WR
Я едва не забыла про эту дурацкую, замоченную с утра фасоль, покромсала лук и зелень, умудрившись однако, снять ножом немного "ненужной" кожи с пальца. Оказывать первую медицинскую помощь было некому, пришлось зализать ранку и после прижать к ней марлевую салфетку. Это треклятое невезение, когда нет заботливой мамочки, нервировало. Живешь в постоянном страхе, что останешься совсем одна.
Решив, что на сегодня моя поварская миссия закончена, уменьшила огонь и прикрыла кастрюлю крышкой. Настроение после беседы с Максимом, такие пустяки как кровь, омрачить не могли. Я была довольна собой, своим смелым поступком. Чувства к Вронскому меня вымотали так, что я была готова к любой развязке, лишь бы она наступила.
Завтра. Завтра это случится. Можно по крайней мере надеяться. Надежду, Снежная, у тебя никто не отберет. Запустила руку в волосы и взбила пряди. Яркие картинки, предстоящей встречи с Максом кучкуются в мозгу, постоянно сталкиваясь с уместным вопросом – что дальше? Как намекнуть, что он мне не безразличен. И надо ли? Не сделаю ли ошибки?
Вопросы утомили. Сунула в рот печенье, подсластить затянувшеесяраздражение, и прихватив яблоко, потопала в комнату. Выгрузила из рюкзака все необходимое для занятий. И только покончив с домашней работой, вспомнила про Кролика. Отбросила ручку, зашла в сеть, отметив два непрочитанных сообщения. Без всякого нетерпения открыла первое.
–Ты должно быть скучала по мне?– писал Белый Кролик.– Кролик скучал. Думаю серебристый, подойдет твоим глазам больше, чем золотой.
Меня перекосило. Тупо перечитываю, все больше убеждаясь, что пишет псих. Может он с кем-то меня перепутал? Вскрыла еще одно.
– Чем обусловлена людская ненасытность? Жаль, что фольга плохо горит.
Выдохнула, останавливая панику. Неуютно, словно за моей спиной или за пределами комнаты притаилось нечто зловещее, что собирается причинить мне вред. Да, я все еще воспринимаю этого фрика как шутку, неудачный розыгрыш, но холодок страха уже прилип к моей спине. Что ему от меня нужно?
Я до предела впечатлительна и это было огромной проблемой. Да, я боролась с этим фактом, но когда в жизни случилось такое несчастье, как потеря родителей, резервы истощились. А эти сообщения ощущались как угроза.
Вздрогнула, когда рассуждения, которыми я старательно уверяла себя, что в полной безопасности и бояться нет причин, прервал телефонный звонок.
—Жека, привет, — голос брата, подействовал успокаивающе, — надеюсь, ты уже дома? Напомни, какую пиццу ты любишь больше?
Некоторое время грызу палец, едва сдерживаясь, что бы не вывалить на него весь поток недоумения и нервозности, что плещется внутри, но вовремя одергиваю себя.
– Возьми венецию, она с курицей.
— Хорошо. Жди, сегодня я буду пораньше. И не один, ты же помнишь?
"Да, друг, я помню."
Немного поерзав на стуле, я заставила себя не вступать в переписку и удалила все сообщения от "белого психа". Побродила по квартире, останавливаясь у каждого окна, перебирая в разуме всевозможные варианты. Кому могла прийти в голову эта дурацкая затея играть со мной, запугивать? С чего возник этот странный интерес к моей абсолютно не популярной персоне? Может это на самом деле Волков? Если не он, то кто? Если когда- нибудь узнаю, кто именно так надо мной измывается, найду способ запихать эту самую фольгу ему в глотку! Да, Женечка, ты смелая девчонка - жуткие тараканы не в счет.
Ох уж эта игра в шахматы.., никогда не была сильна в точных комбинациях.
В тот самый момент, когда я закончила издеваться над блюдом, которое носило гордое название — лобио, в замочной скважине повернулся ключ. Я поспешила в коридор, на ходу вытирая руки кухонным полотенцем.
Они были одного роста, но так не похожи, мой брат и этот, второй. Ну думаю, вам бы он понравился. Стопроцентный мажор с ухмылкой авантюриста и со взглядом,- заинтересовано издевательским. Образ был гармоничен - дорогой, модный прикид, не вычурный, а наоборот, простой до жути. Ткань, швы, цвет, лейб. Все на высоте.
Волосы парня были в эротичном беспорядке, хотя прическа угадывалась. Ровный загар, уже правда не свежий, но точно не нашенский, черноморский. Взгляд открытый. Информативный. Живой. Таким взглядом можно передать любые эмоции. Черты лица не грубые. В наличии скулы, высокий лоб. Телосложение худощавое. В целом, я не спешила его рассматривать, смущалась.
— Влад,— представился он, не протянув при этом руки. Я с опаской стрельнула взглядом в лицо Никите. Тот был красноречиво хмурен, это угадывалось по вертикальной складке между бровей.
—Женя, — промычала я.
Он мотнул головой, мол сойдет, и я, устав от наваждения, вернулась в кухню, прихватив с собой пиццу из рук брата.
Да. Вот так сухо мы познакомились, без реверанса и рукопожатия.
— Чайник поставь, Жень,— попросил брат, и я, без слов в нагрузку, исполнила. Кажется я была в легкой прострации. Мне не хотелось жить с этим красавчиком в одной квартире.
Уйдя в свою комнату, я пообещала себе, без особой надобности в этот вечер из нее не выходить. Даже когда Никита звал ужинать. Чавкать в присутствии этого идеально, который каким то образом оказался другом моего брата, — напрягало. Сославшись на кучу не выученных уроков, я наконец, получила свою порцию пиццы. Болтовня в кухне стихла: пришла пора обустраивать гостя. Комнат у нас было две. Ну ничего, Никите будет веселее.
Я не понимала, как теперь жить в своей собственной квартире периодически наталкиваясь на этого Влада. Но еще больший кошмар меня ждал позже, по пути в ванную я услышала как тот объяснял Никите, что любит запах масляных красок. Моих масляных красок!! Ими был уставлен весь подоконник балкона, смежного с их комнатой. Мне приходилось рисовать именно там, в моей комнате для мольберта и красок просто не было места.
Fuck!
В ванной на полочке уже стояла его туалетная вода и шампунь, который я никогда не видела в супермаркетах. Он что, реально надолго? Я умылась и когда чистила зубы так и глазела то на черную пластиковую бутылку, то на стеклянный прозрачный флакон. Подмывало сунуть нос в бутылку с шампунем для "дегустации" запаха, но сдержала этот порыв. Вот да, именно так я себе и представляла, конец душевному спокойствию.
Тем же вечером, чуть позже, в комнату зашел брат. Он нашел меня в наушниках, сидящей на подоконнике за шторой. Свет в комнате не горел. Для удобства я постелила теплый плед и под любимые мелодии релаксировала в мечтах о Максе. За окном было темно. Фонари, освещая двор, тянулись яркими огнями до реки, отражаясь в воде, которая сейчас выглядела как нефтяное пятно. Там за рекой, тлели огни частного сектора, – красивые трехэтажки и уютные дворики. Наверное, в одном из таких прелестных домиков жил мой одноклассник, парень, которого для полного хаоса, мне не хватало. А высоко в небе над всем этим, висела недружелюбная луна.
Брат не был романтиком, он просто отодвинул штору и мне пришлось снять наушники.
– Ну, как в дела в школе? Никто не обижает?
– Да нет, – отмахнулась я, торопливо одергивая задравшуюся майку. Еще рано пугать окружающих, произошедшим в моей жизни. Брат не поленится поднять на уши весь белый свет. Сейчас, в его присутствии, странные сообщения казались таким пустяком.– Все же знают, что у меня есть старший брат, который всегда начеку,– подыграла, и тут же попыталась представить брата, в качестве разъяренного заступника.
Последнее время Никита представлял собой редкий, целостный экземпляр. На его лице, теперь, постоянно держалась эта неподражаемая маска жуткого спокойствия.
Но я то видела его иным.
Брат задержал взгляд на виде из окна, всматриваясь в темноту, его длинная челка скользнула на глаза и я, что бы не пялиться на губы, отвернулась.
– Хочу предупредить тебя,– начал он тихо,– держись от Влада подальше. Он гений разных нехороших метаморфоз и мастер в запудривании мозгов.
Сложно не согласиться. Его друг странно меня напрягал, хоть и не дал для этого увесистого повода. Да, кто-то третий в нашем крохотном мирке, – навсегда лишний. Я поспешно перевела взгляд на его сжатые в кулаки ладони, которыми он упирался в подоконник. Его опасения не лишены смысла. Я доверчива и неопытна.
– Поэтому.., – продолжает он, задумавшись,– ну, думаю, ты поняла. А я постараюсь сделать так, чтоб он пореже находился дома.
– Ладно,– опять соглашаюсь. Мне нет никакого дела до его друга. Мои мысли заняты иным.
Сильно нервничаю, когда он так близко. Закрываю глаза и ежусь, наспех мысленно наложив, на всю эту возню с предупреждениями и намеками, слова дурацкой песенки: "...из чего же, из чего же, из чего же... сделаны наши мальчишки... из батареек, из...".
Он и в детстве оказывал на меня сильное влияние, уж очень разными мы были. Меня всегда влекло его юношеское сумасбродство и изумляло наличие лидерских качеств, которые во мне, кстати сказать, абсолютно отсутствовали. А за эти, три последних года, и вовсе приручил, как опытный дрессировщик. Не то, что бы раннее я имела замашки дикого животного или отвергающей все нормы установленных правил, неформалкой, но владела легко внушаемым типом характера, который в опасном переходном возрасте, мог завести меня куда угодно, но никак не на правильный путь. Разве вам это не знакомо? Поступать назло самим себе, вопреки любой логике. Старо как мир. А после личной трагедии, после страшной потери я и вовсе потеряла осознанность. Убедив в некой эфемерной важности поступка, меня можно было склонить к любой глупости, потому как случившееся с родителями, являлось настолько неправильным, диким, нелогичным, что остальное уже не играло никакой роли.
Сейчас боль во мне смешалась со многими чувствами — безликой, раздражающей виной, невнятной ответственностью и страхом перед неизвестным. Я стала отчетливо понимать, что от меня многое не зависит и это жутко раздражало. Каждый новый день ощущался как прыжок с огромной высоты. И я летела вниз, даже не пытаясь спастись, обрастая комплексами и страхами, маленькими монстрами, не в силах бороться, понимая, что бессильна перед мощью той силы, которая может все отнять.
Если бы брат неосмотрительно зарылся в своих проблемах, и оставил наедине с депрессией, накрывшей меня после трагедии, то перестал бы существовать для меня, как авторитет. К тому же, небольшая разница в возрасте, могла и вовсе противопоставить нас друг другу как вечных спорщиков—соперников. Только благодаря складу его характера и тонкому чутью, которым он умело воздействовал на меня, я внутренне быстро перестроилась, успокоилась, подчинилась и заняла отведенную мне роль.
Скажу вам честно, я панически боялась тех чувств, что испытывала к этому человеку. Никита являлся тем парнем, с которым я опасалась быть самой собой. Мы оба играли четко распланированные, странные роли, заучив их до совершенства, умело натягивая на лица давно привычные маски, не позволяя себе расслабиться в присутствии друг друга. Но так было легче, ведь разница в возрасте была слишком мала, а маски и роли вынуждали держать нужную дистанцию.
Он старше, я младше; он парень, я девушка. Я- провинившаяся, он- судья. Я позволяла ему журить меня за подростковую лень и несобранность, разрешала высмеивать мои дурацкие привычки, ругать, заставлять, требовать, ограничивать. Все это в обмен на его полную преданность нашему маленькому миру: эмоциональное безразличие и холодность к другим, никаких привязанностей. Идеальный симбиоз. Можете назвать эту склонность извращением, ведь я не давала ему права увлекаться другими людьми, вернее девушками. Соглашусь. Только это не прихоть, это потребность, как в лекарстве для тяжело больного, которая во мне ощущается очень остро. Естественно, вслух этого запрета, я никогда не озвучивала, но судя по всему, на уровне подсознания, он это прекрасно осознавал. Нашему миру не нужен третий. Макс? Этот парень не в счет. Обычный мираж..– тронешь рукой и он растворится. Баловство. Взыгравшие гормоны. К тому же это был единственный вариант, избавиться от порока, что властвовал надо мной. Забыться.
– Будь осторожна, мир на самом деле не такой, каким видится из окна твоей комнаты. Если что то произойдет, с чем ты не сможешь справиться, как можно раньше поставь меня в известность. Хорошо?
Эта предостерегающая фраза вывела меня из тяжелой задумчивости. Я не нашла аргументов, что бы спорить и просто махнула головой. Осторожность, внимательность, осмотрительность...Слова верны, но вгоняют в жуткую депрессию. Я уже давно хочу выбраться из нее.
– Вот и умница.– Он чмокнул меня в макушку, одновременно довольно ощутимо ущипнув за плечо, заставив дернуться всем телом и неторопливо покинул комнату, прикрыв дверь. Не знаю, как долго я просидела, гоняя взор по пустынному двору за окном.
Планшет крякнул, предупреждая о новом сообщении. Я выпрямилась и потянулась к гаджету, который лежал рядом на подоконнике.
– Ночью мой мозг работает в ускоренном режиме. Воображение немыслимая сила,– писал Вайт раббит.–Белый кролик знает, как с тобой поступить.
Я отодвинула штору и всмотрелась в темноту. Ну нет, этим философом никак не может быть Волков. Не тот уровень. "Что ж, в самом деле, к передозу, так к передозу. Как бы не зачахнуть. Еще успеешь вернуться к пресной унылости, Снежная."
Кладу планшет на колени.
- Бесишь, - быстро набрала я и задумалась над следующим посланием. У меня была масса вопросов к этому чуду, я должна пообщаться с ним, чтоб понять, что это за урод, но он меня опередил.
- Конечно, я не так прост. Я вхожу глубоко под кожу, заставляя корчиться. Тебе предстоит ощутить всю сладость боли.
- Почему я?-Краткость, сестра таланта.
- Потому что ты стала на пути моих интересов.
Вот тут моему запалу пришел конец. Не хочу задавать никаких вопросов. Их слишком много. Все!
Но я не успела отложить планшет.
- Хочешь, кое -что увидеть?
Думаю нереально долго, разрываясь между тревогой и любопытством. Не здоровым любопытством.
- Например? - наконец решилась я, чувствуя напряжение. Что интересного для меня он мог преподнести? Может это как- то объяснит ситуацию? - Вышлешь фото своего детородного органа или для начала фейса?
- Еще слишком рано, жертва. Что бы увидеть белого кролика, нужно немного пострадать.
Ну да, если напустить побольше загадочности, то можно и деньги за это брать...
Жертва..странное слово. Давно ли я ощущаю себя такой?
- Даже не надейся, - надо дать понять, что я не намерена играть по его правилам.- И если еще раз назовешь меня жертвой, окажешься на помойке!! Громогласно, конечно, но я могла занести его в черные списки и тогда весь этот детский сад с перепиской закончен.
Очевидно, белый кролик взвешивал все за и против, потому что ответил спустя три минуты.
- Я уже давно в твоей жизни, так просто от меня не избавиться.
- Ну да, фантастика! Может прямо сейчас выползешь из под шкафа? Начинаю злиться.
- Зачем? Я обычно вхожу в дверь.
В этот момент входная дверь глухо хлопнула. Или мне показалось? Может соседская? Я все еще сидела на подоконнике, брат уходя прикрыл дверь и видеть, что происходит в коридоре не могла. Сглотнув, я спустилась, и на цыпочках, с сердечными ударами, которые отдавались эхом в ушах, прокралась к двери. Повернула ручку и высунув голову в проем, оглядела темную прихожку.
Все было тихо и на своих местах, из под двери комнаты родителей, в которой сейчас расположились Никита с Владом, вырывалась полоска голубого света от работающего телевизора.
- Никит!- Негромко позвала я, после секундного замешательства. Тишина.
Вышла еще чуть и уже открыла рот, что закричать громче, но в этот миг в лицо ударил свет.
Я ойкнула, зажмурившись, и уставилась на голый торс Влада. Он стоял в проеме ванной комнаты, высокий, хорошо сложенный. На мокрых прядях волос блестели капли воды, которые срывались на его грудь и плечи.
- Ты звала брата? Наверно, он на балконе. - Влад накинул на шею полотенце, которое до этого держал в руках, обдав меня мелким брызгами. Я оказалась непростительно близко - прихожка крохотная, и заставила себя отвести взгляд от этого великолепия. Тебя то, парень, я не звала точно!
- Ты слышал, как хлопнула дверь?- Я показала пальцем на входную.
- Нет, - в глазах гостя полыхнула издевка. - Ты думаешь, Никита вышел?
Насмешка в его глазах, почти неприкрытая, сменилась глумливой полуулыбкой и взгляд скользнул по моим голым ногам. Ох, черт! Эта майка! Я вылупилась, осознав, как двояко выгляжу.
И в этот момент в проеме комнаты показался брат. Он уставился на нас с Владом, точно видел впервые. Жестким взглядом.
Картина маслом.
Я, с распущенными волосами, уже в своей короткой майке, поскольку давно собиралась лечь спать, босиком и в темном коридоре, стою напротив наполовину одетого, двадцати трехлетнего, чертовски привлекательного парня и ошеломленно хлопаю ресницами.
Проблема с кроликом улетела в другое измерение. Подставилась.
Нет, я не собираюсь ничего объяснять, я не собираюсь спрашивать про эту чертову дверь.
- Я спать,- буркнула, на немой вопрос брата и юркнула в комнату. Пусть оба думают что хотят!
Откинула одеяло и хорошенько укрывшись, покосилась в сторону планшета.
Экран уже погас, я легонько прикрыла его чехлом и быстро засунула под кровать. Не хочу больше никаких чертовых кроликов сегодня.
Сквозь сон слышала, как брат и его друг о чем- то негромко спорят, но слов было не разобрать, поэтому я не стала вслушиваться и вскоре уснула.
***********
Встала я рано, впервые, за несколько последних дней не злясь на будильник, и прежде чем пойти в ванну, отыскала в ящике комода коробочку с новым комплектом нижнего ажурного белья. Единственного, купленного тайно на каникулах. Не знаю, на что я рассчитывала, но сегодня решающий день, хотелось быть особенной.