Может Ран Цинчжуан думал, что я сплю, или ему вообще не требовался мой ответ. Размышляя, я просто упустил подходящий момент, чтобы высказаться, и уснул в темноте.
Отношения между людьми порой нельзя просто и грубо классифицировать на «хорошие» или «плохие». Если не совсем «хорошие», они должно быть «плохими». Сколько по-настоящему хороших людей может быть в этом мире?
Прямо как моя мама. Она много работала, чтобы вырастить меня. Она никогда не покупала себе новую одежду, но была готова потратить десятки тысяч юаней, чтобы купить мне виолончель. Несомненно, она была очень добра ко мне. Однако, когда я не оправдывал некоторых ее ожиданий, мать избивала меня и ругала каждый раз, объясняя все «неполноценностью» другой половины моих генов.
Другой пример – мой отец. На моей памяти он всегда был с чувством юмора, веселым и болтливым. Он всегда был очень терпелив со мной. Интересуясь моими желаниями, он старался изо всех сил их удовлетворить. Но он изменял, не думая о своих детях, и, по-моему, даже не осознавал, что он "отец".
И, наконец, я. Я влюблен в Ран Цинчжуана, мое сердце приковано к нему, я готов сделать для него многое. И все же не раз при нем у меня возникали темные мысли, ставящие его чувства на второй план. Я сообщил о нем и Лин Шэне, потерял его кольцо, скрыл новость о возвращении Лин Шэна в Китай, воспользовался его телом, чтобы удовлетворить свои низменные желания, пока он был «пьян»...
Если Ран хочет сказать, что он никчемный человек, тогда я, действительно, такой, на самом деле никчемный.
Прикоснувшись к холодному металлу медали с острыми краями под подушкой, я прошептал неопределенной выпуклости неподалеку: «Мега не прав, с тобой все в порядке».
В моем сердце он всегда хороший.
Усвоив урок из деревни Даронг, начальство, возможно, посчитало, что четырех человек для охраны недостаточно, поэтому они добавили к Тао Няну еще двух полицейских. Двое стояли у дверей палаты, двое сидели в машине у дверей больницы. Четыре человека наблюдали за нами и обеспечивали строгую круглосуточную охрану.
Когда я проходил обследование, меня сопровождали трое взрослых мужчин: Ран Цинчжуан, Тао Нянь и Чжан Цин. После того, как обследование было завершено, нам пришлось ждать результата. Тао Нянь попросил нас вернуться, сказав что он доставит бумаги мне в палату позже.
Ран Цинчжуан с некоторой нерешительностью обернулся и две пожилые женщины, сидевшие рядом с ним и тоже ожидавшие результата, прекратили свой разговор и с любопытством посмотрели на нас.
«Вы друзья или братья? Вас сопровождает так много людей. У вас такие хорошие отношения».
- Друзья, - я улыбнулся им.
"В наше время так сложно сохранять добрые отношения". Старушки сокрушались о равнодушии людей. Иногда чужие люди гораздо ближе, чем родственники.
Ран Цинчжуан посмотрел на них, а затем повернулся ко мне: «Иди вперед, мы с Тао Няном будем ждать вместе».
Там всего два рентгеновских снимка, почему требуется два человека, чтобы их принести? Но Ран Цинчжуан уже подошел к Тао Няню и сел. Было очевидно, что он просто информировал меня, а не спрашивал моего мнения.
В конце концов, мне удалось вернуться в палату только с Чжан Цин.
Ожидание затянулось, я достал виолончель из угла, боясь потревожить других, не играл смычком, а бренчал на инструменте.
Струны виолончели очень жесткие, а обертонов при игре недостаточно, поэтому найти высоту звука легко. Но публики в данный момент нет, так что не важно, хорошо это звучит или нет.
Левая рука прижимала струны, большой палец правой проводил по струнам по диагонали вниз, и низкие, плавные ноты вылетали одна за другой, как капли дождя, разбивающиеся о каменные ступени.
Я проигрывал простой мотив «С Новым годом» снова и снова дюжину раз, пока кончики моих пальцев не опухли, но Ран Цинчжуан так и не вернулся.
Большой палец правой руки, как обычно, поиграл по струнам, но на этот раз я взял диссонирующую ноту.
Я нахмурился и в замешательстве посмотрел на свою правую руку и обнаружил, что меня неудержимо трясет. Попытавшись встать, моя правая нога размякла, как лапша, и я упал на землю вместе с виолончелью.
Необычный шум в комнате привлек внимание Чжан Цина и он постучал в дверь: «Цзи Линь, с тобой все в порядке?»
Моя правая половина тела неконтролируемо дергалась, язык онемел, и я закряхтел. Глядя на дверь, я попытался позвать на помощь, но вскоре потерял сознание и отключился.
Когда я очнулся, меня переложили на кровать, мышцы так болели, что я мог поднять пальцы лишь на несколько сантиметров.
Медсестра, настраивавшая для меня оборудование для мониторинга ЭКГ, увидела, что я пришел в себя и сразу же крикнула: «Доктор Се, пациент проснулся!»
Первым вошел Ран Цинчжуан, за ней последовала женщина-врач лет сорока. У нее было доброе и прямое лицо. Особенно интересной была ярко-красная родинка между бровей, придававшее не очень красивому облику, приятное выражение. Я только что проснулся, и у меня все еще немного кружилась голова. Сначала мне показалось, что я увидел Бодхисаттву.*
"Ну как ты? Болит где?" Ран Цинчжуан подошел ко мне, коснулся моего лба и спросил.
Я покачал головой: «Пить...»
Всего одно слово, и я испугался звука собственного голоса, он был похож на грубую наждачную бумагу, натирающую камень.
Ран Цинчжуан обернулся и посмотрел на «Бодхисаттву», как бы спрашивая ее мнение. Женщина-врач кивнула, он помог мне сесть.
Я выпил из руки Рана большой стакан воды и, наконец, утолив жажду, счастливо выдохнул, и когда я заговорил снова, мой голос действительно был не таким трескучим.
"Что со мной было?"
«Ты потерял сознание и пробыл в коме два часа», Ран Цинчжуан поставил стакан с водой и представил мне новоприбывшую: «Это доктор Се Жунцзе, заведующий отделением нейрохирургии, она будет твоим лечащим врачом».
«Здравствуйте...» Я попытался поднять руку, но она так сильно дрожала, что о рукопожатии речь не шла.
Доктор Се поспешно остановила меня: «У вас только что случился приступ, и вам нужно хорошо отдохнуть. Не торопитесь».
Я посмотрел на свои дрожащие руки, кивнул и убрал их.
За те два часа, что я находился в коме, доктор Се ознакомилась с моими результатами, и была в целом согласна с диагнозом, поставленным в предыдущей больнице. В левом полушарии имеется опухоль. Судя по снимкам МРТ и симптомам, врачи предполагают глиому.
Это внутричерепная злокачественная опухоль, которая часто склонна к рецидивам. Из-за агрессивного роста не существует четкой границы между нормальной и опухолевой тканью. Хирургическое вмешательство часто не может полностью удалить пораженный участок, а эффекты от лучевой и химиотерапии как правило слабы.
Хуже всего то, что расположение моей опухоли не очень удачное, и нет возможности провести прицельную биопсию, единственный способ получить результат — открытая трепанация черепа. А из-за неудачного расположения риск от хирургического вмешательства огромен, возможен летальный исход или превращение в овощ.
Кому хочется умереть, если еще можно пожить? На самом деле, как обычный человек, отказ от лечения — это наименее болезненный вариант, который я могу придумать, и наименее обременительный выбор для моей семьи.
«Я понимаю ваше беспокойство. Что касается операции, подумайте еще. Сегодня я отправлю Ваши результаты нескольким экспертам в области нейрохирургии в стране и за рубежом, чтобы выслушать их мнение. Надеюсь, решение найдется.» Понимая мое состояние и увидев, что мне трудно сделать выбор, врач не хотела меня смущать и дала мне достаточно времени на размышление. Кивнув, она покинула палату вместе с медсестрой.
Мы с Ран Цинчжуаном остались одни, и на какое-то время стало очень тихо. Холтер** издает регулярный звук «бип-бип», похожий на какой-то странный белый шум, который на самом деле подчеркивает тишину.
"Ты......"
"Я......"
Мы оба одновременно открыли рты, а затем одновременно закрыли их.
Через некоторое время Ран Цинчжуан спросил: «Ты голоден?»
Было уже больше десяти часов, когда я потерял сознание, а сейчас должно быть уже около часа. Мое тело было вялым и слабым, и есть мне не хотелось, но я уступил парню и кивнул.
Он вышел в другую комнату и через две минуты вошел с тарелкой. Здесь и рыба, и креветки, и мясо, еда была довольно вкусной.
У меня не было сил, поэтому Ран кормил меня, выковыривая кости из рыбы и очищая панцири креветок.
«А ты ел?» — спросил я его, проглотив очередную порцию.
Поднеся к губам еще одну большую ложку риса, он ответил: «Я поем после того, как ты закончишь».
Без аппетита и без сил, я съел всю тарелку риса без усилий, только потому, что меня накормили, в итоге я почувствовал себя сытым.
«Переел?» Возможно, человек передо мной догадался об этом, глядя на мое лицо, поэтому засунул руку под одеяло и нежно потер мой живот.
Сквозь тонкую ткань я чувствовал температуру чужой ладони, которая была немного выше моей и нежно гладила, вызывая приятную сонливость.
Может быть, мне захотелось спать из-за того, что я хорошо поел, а может быть, этот эпизод действительно отнял слишком много сил, я снова быстро уснул и на этот раз проснулся только к вечеру.
Не знаю, отдыхал ли Ран Цинчжуан в это время, но он оказался передо мной, как только я открыл глаза.
Может быть, потому, что я достаточно отдохнул, мои руки и ноги были в порядке, за исключением небольшой слабости.
Я встал с постели, чтобы поужинать, и больше не просил Ран Цинчжуана меня покормить.
Мы с ним, казалось, пришли к странному молчаливому взаимопониманию, и никто не упомянул об опухоли. Осторожно мы вместе заботимся о хрупком пузыре, как будто если его не трогать, он никогда не лопнет.
Ран предложил мне помочь принять душ. Несмотря на то, что мы видели друг друга голыми, мне было неловко просить, поэтому я махнул рукой и вошел в ванную один.
Следствием бравады является то, что в тот момент, когда вы закрываете глаза, чтобы включить душ, вы теряете равновесие, падаете и случайно срываете занавеску для душа.
Ран Цинчжуан ворвался внутрь через секунду после того, как я упал. Я даже задавался вопросом, стоял ли он снаружи и подслушивал. В противном случае, как он мог двигаться так быстро?
«У тебя очередной приступ?» Он помог мне сесть на унитаз. Я не успел выключить душ, мои волосы были мокрыми.
«Нет, это случайность.» Я не хотел, чтобы он волновался, поэтому просто сказал, что это был несчастный случай.
Парень опустил взгляд на мои ноги, встал на колени и медленно потянулся, чтобы прикоснуться к ним. Я посмотрел вниз и увидел фиолетовый синяк.
Не знаю, была ли это травма, вызванная падением, когда я вчера потерял сознание или сегодня. Видимо завтра, синяков должно быть больше.
Прикосновения были похожи на щекотку перышком, немного зудящие, но не болезненные. Ран ощупывал все мое тело. Возможно, я потерял контроль над правой стороной тела, когда упал. Мой правый бок сильно поврежден, и все, от плеча до руки и костяшек пальцев, было фиолетовым.
Нежно поглаживая синяки и багровые пятна на костяшках пальцев, он опустил глаза, рассматривая мои повреждения, и вдруг хрипло сказал: "Цзи Линь, ты умираешь?".
Я долго ошарашенно смотрел на его дрожащие ресницы и вдруг понял, что это не вопрос.
На самом деле он все понимает, просто хочет, чтобы я сам лопнул этот пузырь.
Примечания.
*Бодхисаттва – в буддизме: женщина-бодхисаттва; женское существо, достигшее совершенства и освобождения, но отказавшееся от ухода в нирвану из сострадания к людям.
**Холтер – аппарат для ежесуточного мониторинга сердечного ритма.