Янь Шуан воспользовалась компьютером, чтобы проанализировать здания, где мог прятаться Цзинь Чэнью возле терминала, приказала начать розыск и быстро уехала.
Когда Моти выносили из дома, он уже потерял сознание и получил серьезные ранения обеих рук, но его жизни ничего не угрожало.
Убежище было раскрыто, и мы больше не могли оставаться в деревне Даронг. Ран Цинчжуан ответил на несколько звонков. После разговора он попросил меня собрать вещи и сказал, что мы переезжаем.
Прежде чем уйти, я спросил о состоянии Хаохао. Ран Цинчжуан сказал, что мальчика и Вэй Дацзи, который также ел отравленную еду, отправили в ближайшую больницу для медицинского обследования. В конце концов, это был неизвестный препарат, который мог вызвать кому, поэтому нам все равно нужно быть осторожными.
Не знаю, как этот ублюдок узнал, где мы находимся. Он не только знал наш адрес, но и то, что Рана сегодня не было дома.
Послал ли он Моти следить за нами, готовый в любой момент нанести удар? Тогда Тао Нянь и остальные все равно должны были это обнаружить.
Мао Биня не было в деревне, когда произошел инцидент, потому что он рано утром отвез Ран Цинчжуана получить награду, и так он выжил. Тао Нянь и Чжан Цин сегодня отдыхали, но услышав, что меня держат в заложниках, они вернулись, а теперь сели в другую машину и двинулись за нами.
"Я понял, что что-то не так, когда не смог связаться с Дацзи, - сказал Мао Бинь во время вождения. - Увидев его лежащим, у меня сердце похолодело. Я думал, что он мертв. Кинулся к нему проверить дыхание, и готов был обнимать его и целовать, потому, что он оказался жив.»
«Брат Ран не знал, что с тобой происходило в тот момент. Он был так встревожен, что хотел броситься в дом с голыми руками, я его еле остановил. Ты не знаешь, насколько он силен. У меня еле сил хватило его ограничивать».
«Потом прибыли основные силы, а также команда Яна. Они попросили брата Рана остаться на некоторое время в стороне, но он не согласился и даже предложил обменять себя на ребенка».
«Перед тем как войти в дом, было запланировано, что он попытается заманить преступников к окну, и как только подаст сигнал снаружи откроют огонь. Поначалу я все еще немного нервничал,но все было идеально, снайпер поразил его одним выстрелом».
Слова Мао Биня завершили ту часть, которую я не знал. Я посмотрел на Ран Цинчжуана, который сложил руки и закрыл глаза. Я не знал, действительно ли он спит или делает вид, что не слышит. Он не ответил и не прокомментировал. Он молчал с тех пор, как сел в машину.
«Даже с задернутыми шторами?» — спросил я.
«Благодаря высокоточному оборудованию, проникающему через стены радару, который может видеть человеческую фигуру, и тяжелой снайперской винтовке поразить цель через 30-сантиметровую стену не составит труда», — сказал Мао Бинь.
Потрясающе.
Когда опасность была устранена, я почувствовал себя счастливчиком, но после слов Мао Биня, я понял,что дело не в удаче, это всего лишь последствия четкого взаимодействия структур полиции. Это как упорядоченный набор домино, и если какой-то из частей не хватает, то вся колода разрушается.
Прислонившись к Ран Цинчжуану, я подремал в машине, а когда снова открыл глаза, мы уже прибыли в пункт назначения. Это не глухая деревня и не жилой дом в шумном городе, а частная больница под названием «Кангду».
Решив сначала, что это просто перевалочная станция: Хаохао и остальным подсунули отравленную пищу, поэтому неудивительно, что я последовал их примеру. Но как только мы вышли из автобуса, кто-то подошел нас встретить и повел нас с Раном прямо в VIP-палату.
В палатах не так многолюдно, как в обычных государственных больницах: одна комната и одна гостиная, бар с раковиной, стиральная машина в ванной, большие кровати. В целом условия и удобства очень хорошие.
Когда я увидел, что здесь предполагается постоянное пребывание, я подозрительно спросил: «Мы будем здесь жить?»
Ран Цинчжуан достал из сумки сменную одежду, кивнул и сказал: «Да, с сегодняшнего дня я буду жить здесь».
Сидя на кровати, я наблюдал, как парень одну за другой развешивает одежду в шкафу. Кольцо на его безымянном пальце излучало мягкий блеск, делая его пальцы тонкими и сильными.
На его запястьях виднелись фиолетовые синяки, следы от наручников. На лацкане на груди разбрызгана кровь, на ровной в остальном ткани много складок.
Глядя на него, я с ужасом осознал, какой паршивый день мы провели.
Человек был весь в крови и поте, поэтому я попросил его сначала принять душ и переодеться, а я разберу остальной багаж.
Когда я закончил, медсестра снаружи постучала в дверь и вошла, чтобы взять у меня кровь на анализ.
Посидев за круглым столом в гостиной, взяв две пробирки крови, девушка попросила меня крепко зажать место укола, а затем дала мне контрольный список на завтра, попросив пройти МРТ.
Для меня стало неожиданностью, что здесь будут проверять мою опухоль, а не кровь на наличие отравляющих веществ.
Ран Цинчжуан действительно человек действия, и он действительно все для меня организовал.
Я испустил долгий вздох. Забудь об этом, просто сделай это. Я не смогу воскреснуть из мертвых. Ран может делать со мной все, что захочет, все, что ему вздумается, и я не буду больше сопротивляться.
Вскоре после ухода медсестры Тао Нянь принес ужин и пиджак Ран Цинчжуана. Из-за того, что Мао Бинь пытался остановить Рана, его пиджак был испачкан большим количеством пыли, на правом борту была приколота красно-золотая медаль в форме снежинки, а верхняя лента была ярко-синей.
Так красиво.
Прикоснувшись к медали, я не мог от нее оторваться. Мысль о том, что никогда бы не увидел ее, заставляла меня пользоваться каждой секундой, чтобы сблизиться с ней.
Коснувшись ее руками, поцеловав, потерев о нее лицо, я был настолько сосредоточен, что даже не заметил стоящего позади себя большого живого человека. Ран Цинчжуана.
— Тебе она нравится?
От неожиданности, я замер. Сложив аккуратно пиджак, я встал и с горящим от стыда лицом пошел в спальню, как ни в чем не бывало.
«Я уберу это».
Молодой человек схватил меня за руку и притянул к себе.
Он обнимал меня, сжимая затылок и поясницу, несколько раз усиливал хватку и без лишних слов тяжело дышал через нос.
Я был прижат к его плечам и шее, мои руки были зажаты между нашими телами. Первоначальный шок прошел, и, почувствовав свежий запах геля для душа на его теле, я постепенно расслабил свои напряженные мышцы.
Минуты две-три он просто держал меня и ничего не говорил, как будто выплескивал таким образом свои эмоции.
Мои руки постепенно онемели из-за отсутствия кровотока, я закрыл глаза и наслаждался этими объятиями.
Когда эмоции схлынули, парень расслабился, но не отпустил руку полностью, а наклонил голову, поцеловал меня в лоб и сказал: «Хочешь, она будет твоей».
Я замер на мгновение, прежде чем понял, о чем он, и оживленно затараторил: "Это слишком ценно.»
«Кольцо тоже».
Да разве это сравнимо? Кольцо дорого из-за своей цены, но эта медаль – бесценное сокровище, за которое он заплатил своей жизнью!
"Но......"
Я хотел вежливо отказаться, но он меня перебил: «Я принадлежу тебе, и моя медаль тоже». Ран отступил немного назад и посмотрел мне в глаза: «Если ты отказываешься от нее, меня ты тоже не хочешь?»
Почему вдруг этот вопрос стал таким принципиальным? Мне молча пришлось это принять, даже если я этого не хотел.
В конце концов мне ничего не оставалось, как сказать: «Ладно, возьму».
В любом случае, если я умру, он все равно сможет забрать ее обратно, и не важно, где она хранится у меня или у него.
Ночью я лег спать на больничную койку, а Ран Цинчжуан лег на диван-кровати неподалеку. На самом деле кровать достаточно большая, чтобы на ней мог поместиться еще один человек, но он сказал, что боится потревожить мой сон, и настоял на том, чтобы спать только так.
В темноте мы пожелали друг другу спокойной ночи, а затем наступила тишина.
«Чжаофэн прав...»
В тишине я уже был немного сонным, а затем внезапно услышал, как заговорил Ран Цинчжуан.
Мега?
Я вдруг насторожился, и моя сонливость как рукой сняло, а затем услышал, как он продолжил: «Я, действительно плохо с тобой обращаюсь , я такой бесполезный».